Семь ветров

Пачесюк Максим Григорьевич

– Так вот, когда дюзы в рабочем состоянии и...

– Да ладно, понял я... Я ведь раньше сам тут железки перебирал, а теперь начальник. Не понял.
– Майкл остановился и набычился.

– Вы двое!
– заорал он так, что механики со всего ангара уставились на него.
– Идиоты!
– Пеп и Тодд повыскакивали из флаера и повытягивали сигареты изо рта. А Майкл со зверской рожей направился прямо к ним.

– Уволю нахрен!

– А что мы?
– обиженно протянул Тодд.

– Я вас эти сигареты задницей курить заставлю. Еще раз увижу.

–

Показывайте, что сделали.

– Так...

– Что, еще не отремонтировали?

– Ну...

– Сергей, когда говоришь, ты поломку обнаружил?

– Примерно два часа назад.

– Значит, два часа валяли дурака? Вы что в цирке работаете?
– неожиданно ласково осведомился Майк. И перепугавшись такой перемены, ребята не посмели даже ответить.
– У вас полчаса. Если не сделаете, уволю, - так же тихо продолжил он.
– А мы пока с вашим начальником отойдем.

– А куда мы?
– аккуратно спросил Сергей. Он тоже боялся накликать на себя гнев начальника.

– Покажу тебе еще один флаер. А если эти засранцы еще чего учудят, ты мне говори, я им быстро гайки подтяну. Это ж надо додуматься курить в люксовой машине... Вот уроды.

Тем временем Пеп и Тодд со страху не могли понять, за что им браться. Хотя заменить провод и стянуть их, парой хомутов, было делом не на полчаса, а на минут пятнадцать, поскольку нужно еще было временно сместить механику.

– Вот, урод, таки нажаловался.

– Ниче, Пеп, мы ему еще устроим.

– Как бы он нам не устроил. Нет, пожалуй, придется его слушаться, хоть он и говнюк.

Глава 5

Кирилл

На первый взгляд малый фехтовальный зал Академии Торговли Дальнего Космоса был немного мрачноват. Собственно, изначально это был небольшой склад. Поэтому душевые здесь были собраны из легкого пластика, а раздевалки, так вообще отсутствовали. Вместо шкафчиков все личное снаряжение хранилось в больших армейских ящиках. А всевозможные тренажеры и спортивные снаряды были выстроены под стенами. Были здесь и снаряды, на первый взгляд, не имеющие отношения к фехтованию. Например, боксерская груша или штанга с набором здоровенных блинов.

Место, отгороженное двумя книжными шкафами, называлось кабинетом тренера и, было меблировано двумя единицами мебели: ящик большой и ящик маленький. Хозяином зала был старый отставной вояка с вечно недовольным лицом. След недовольства на его лице оставила служба, а служил он гренадером ВКС. При захвате судна эти лихие парни использовали только клинки и шоковые гранаты. Но, зная их репутацию, некоторые пираты часто использовали стрелковое оружие, дырявя обшивку и калеча корабельные системы. При захвате одного из пиратских эсминцев, тогда еще молодой лейтенант, Доусон схлопотал заряд плазмы в лицо. Жизнь спас надежный гренадерский шлем, но кожу на лице пришлось менять, а вот на полное восстановление мышц лица правительство поскупилось. Конечно, после операции Эйб Доусон мог даже смеяться. Не бросало от этой улыбки в дрожь только его команду, а вот начальство - побаивалось. Списали его на Землю при первой же пустячной травме.

На Земле Эйб увлекся классической литературой. Сутками он мог читать Дюма, Скота, Стендаля, но клинок не забросил. Очень быстро выяснилось, что даже именитые тренера не всегда могут продержаться против гренадера. По совету и просьбе одного из сослуживцев, Эйб получил работу тренера в Академии. Занимал он ее уже почти тридцать лет.

Сначала новая команда фехтования делила большой зал с тремя командами классического спортивного фехтования. Вскоре воспитанники Эйба начали регулярно занимать призовые места на соревнованиях. Давешняя конкуренция между тремя старыми командами прекратилась - они ополчились против новичков. Если на межуниверситетских соревнованиях одна из трех классических команд проявляла себя лучше, то в сторону воспитанников Эйба летели насмешки и довольно обидные шуточки. В свою очередь команда фехтования силовыми кликами, в случае победы, тоже имела чем ответить. Однажды мелкие стычки переросли в крупную потасовку сабель и клинков, тогда вторые и получили собственный зал. С тех пор вражда стала еще жестче, а число воспитанников Эйба сократилось вдвое.

Но для немногих смельчаков, зал открывался во всей своей красоте. Их было семеро, и с ними зал оживал.

– Виктория, изящней, ты же девушка. Что это за гримаса на лице?
– командовал Эйб.
– Руслан, в твоих движениях прослеживается ритм. Ты же знаешь, что я этого не одобряю.

– Да знаю, - огрызнулся Руслан.
– Но это же просто тренировка.

– Тренировка не может быть "просто". Запомни фехтование на клинках, это не поэзия и не музыка...

– Это суровая проза жизни, - продолжил вместо Эйба Руслан.
– И она прекрасна в неизбежности своей кончины.

– Эйб, вы слишком много читаете классики, - низкорослый парень бросил скакалку и устало плюхнулся на стопку спортивных матов.

– А ты много думаешь, мелкий. У тебя силенок, как у воробья под коленом. Марш запястья укреплять.

– Я же полчаса уже прыгаю...
– ноюще произнес парень.
– Убить меня хотите?

– Кирилл!

– Да понял я.
– Кирилл подошел к стоящей в углу зала урне и достал пару одинаковых булав. Крутанул правую, левую чтобы почувствовать вес, хотя и упражнялся с ними уже не первый год.

– Нет, улыбнулся по-волчьи Эйб. Бери 5,7 и 4,8.

– У них же не только вес, но и длинна разная! Каким макаром мне это поможет при фехтовании? Напомню, что клинок веса не имеет, а рукоять всего то 300 грамм.

– Зато бить по нему с разной силой будут.

Кирилл отобрал из урны нужные булавы и скорчив парочку рож в спину наставнику закрутил веерную защиту.

– Всем привет.
– Жанна ворвалась в зал с энергией урагана.

– Прощай тишина и спокойствие, - комментировал флегматик Дэвид.

– А я новенького привела!
– радостно сообщила Жанна. И действительно сразу за ней показался молодой парень.

– Первокурсник?
– спросил Сем, присматриваясь к мягкой, жиденькой щетине.