Семьдесят неизвестных
Шрифт:
— Хорошо, всё очень хорошо! Стараются девчата.
Вот слышит Нина, как тётя Клаша отчитывает ученицу:
— Ты что делаешь, что?
Нина, заинтересованная, подходит ближе.
— Кто грязную тряпку сюда повесил, кто, я тебя спрашиваю?
Ученица отвечает виновато:
— Я…
И тут тётя Клаша, уже заметив учительницу, на ходу перестраивается:
— Ну и правильно! Молодец! Молодец!
Нина решила: надо поговорить с кем-нибудь из девочек. Пожалуй, с Олей лучше всего.
Однажды Нина застала Олю одну — девчата ушли в клуб, а Оля почему-то осталась. Позвала девушку к себе в комнату: здесь она чувствовала себя увереннее.
— Скажите, Оля, почему девочки изменили отношение ко мне? Но только правду!
Нина старалась говорить спокойно, ровно, но, видимо, истинные чувства прорвались помимо её воли, потому что на открытом милом лице Оли, отразившем сначала только смятение, она прочитала ещё что-то. Сострадание? Жалость?.. Она не могла понять.
— А вы не обидитесь?
— Нет.
— Вы сами виноваты, Нина Павловна.
— Но я же не могла, Оля, я же всё-таки педагог…
— А разве педагог имеет право злоупотреблять доверием?
Нина вспыхнула:
— Кондина, не забывайтесь!
Оля, ничего не сказав больше, повернулась и вышла.
Нина взялась руками за щёки. Они горели.
«Бессердечные! Все! И Оля тоже. Бессердечные, злые, мелочные! — думала Нина, лёжа без сна на своей длинной кровати. — Вот они мстят мне теперь. За что? За то, что я запретила бывать здесь трактористу-утописту? Или потому, что не смогла выторговать у председателя эти несчастные пятёрки? Они называют его «жмот», а чем сами лучше?»
И тут ей пришла в голову странная мысль. Если взять из маминых денег… Ей хватит вполне. Осталось от тех, дорожных, потом ещё аванс. А нужно будет, мама снова пришлёт.
Неловко…
А впрочем, почему? Она же не берёт чужое, а отдаёт своё. Что в этом плохого? К тому же они вряд ли узнают. Не побегут же к председателю проверять.
И всё-таки…
Сомнения не покидали Нину до того момента, когда на другой день она, наконец решившись, сказала:
— Кондина, составьте список на получение денег.
— Ведомость? — Оля просияла.
И Нина вздохнула облегчённо, отметив про себя как явную радость девушки, так и её осведомлённость в финансовых терминах и усматривая в этом ещё одно доказательство своей правоты.
— Да.
— Девчонки! Девчонки! Нам платят! — И тут же Оля уточнила озабоченно: — По пяти рублей?
— Ой, как хорошо! Спасибо вам, Нина Павловна!
Нина отошла, промолчав.
«Вот и заработала благодарность», — горько думалось ей.
Нину донимал соседний пёс, по кличке «Спутник». Этот мохнатый коротконогий разбойник почему-то невзлюбил её. Стоило только Нине появиться в дверях школы, как Спутник, оставив все свои дела, бросался к ней с лаем и так, отчаянно лая, провожал до самой фермы, проявляя, впрочем, благоразумную осторожность и соблюдая постоянную дистанцию в несколько шагов (были, вероятно, неприятные знакомства с пинками в его собачьей жизни). Не помогали ни увещевания, ни подачки. Спутник уминал их в момент, а затем, подкрепившись, бросался на Нину с удвоенной энергией.
Прибегнуть же к силе она не решалась: не хватало ещё гоняться за собакой на виду у всей деревни.
Спутник, чувствуя беспомощность своей жертвы, как и всякий агрессор, наглел всё больше и уже стал примеряться, как лучше схватить её за ногу. Волей-неволей пришлось идти к соседям.
Пёс был лишён свободы, но, словно зная, кому обязан этим, целые дни терпеливо караулил Нину в засаде возле забора, не подавая признаков жизни и неожиданно вскакивая с лаем как раз в тот момент, когда она проходила мимо. Нина пугалась, в страхе шарахалась в сторону, хотя отлично знала, что пёс на цепи.
А однажды Спутник, неожиданно вспрыгнув передними лапами на забор, так напугал её, что она оступилась и упала.
Чьи-то сильные руки подняли её, поставили на сухое место.
— Ушиблись?
Знакомый голос! Грубоватый, простуженный.
Она подняла глаза. Парень лет двадцати, светлый чуб из-под шапки. Улыбается. Нет, не насмешливо, по-доброму.
Посмотрела в сторону школы. Так и есть: у входа стоит мотоцикл.
Он! Моторизованный Ромео!
— А я вас тогда в темноте не разглядел. Мне показалось — вы намного старше.
— Вобла! — вспомнила она и рассмеялась невольно.
Он смутился.
— Слышали?
— А разве вы не хотели, чтобы я слышала? — Она нагнулась, отряхнула грязь с пальто. — Вот противная собака!
— Вы бы цыкнули раз — и дело с концом. — Ромео сделал шаг в сторону пса, всё ещё бушевавшего у забора, прикрикнул на него грозно, топнув ногой, и Спутник, гремя цепью, с визгом унёсся в глубь двора. — Это же трус, каких мало.
Они вместе пошли к школе.
— Ах да, у меня ведь поручение от вашей квартирной хозяйки. — Он вытащил из кармана фонарик, подал ей.
— Большое спасибо!
— Кушайте на здоровье!
Он подошёл к мотоциклу, отвёл его от стены.
— Можете зайти в школу, — предложила Нина. — Девочки вот-вот вернутся с фермы. Если хотите их видеть, конечно.
Он улыбнулся:
— А я их уже видел. Вы же сюда запретили приезжать, так я на ферму. Вот только пакетики забыл им отдать. — Он снял с заднего сиденья мотоцикла большой свёрток. — Мамаши им посылают. Передадите, ладно?