Семена прошлого
Шрифт:
— У меня сложились близкие родственные отношения с Джори и Синди, и это отчасти компенсирует мне антагонизм Барта. Более того, я искренне уверен, что у Барта нет ненависти ко мне. Временами я чувствую, что он хочет протянуть мне руку, но его удерживает чувство стыда за наше кровное родство с тобою, он считает это позором, такое предубеждение сдерживает его душевные порывы крепче стальных цепей. Он ищет советчика, но ему стыдно обратиться ко мне. Ему нужен отец, настоящий отец. Ведь его психиатры тоже всегда говорили нам об этом. Он смотрит на меня, считает меня недостойным… и ищет кого-то другого. Первым был Малькольм, его прадедушка, уже давно умерший. Затем был Джон Эмос, но тот обманул его ожидания. Теперь появился Джоэл, но Барта пугает, что и в нем обнаружится какой-то изъян. Да, я могу сказать, что он не очень доверяет своему дядюшке. И поэтому Барт не чувствует себя уверенно, он не защищен, Кэти. У нас есть еще время протянуть друг другу руки, пока мы живы и жив он.
— Да-да! Я знаю! Пока мы живы, мы должны надеяться. Повторяй это вновь и вновь. И когда-нибудь Барт скажет тебе: «Я люблю тебя! Ты всегда поступал правильно. Да, ты тот самый отец, которого я искал всю жизнь». Разве это не замечательно?
Он склонился к моим волосам:
— Не сетуй так горько. Этот день придет, Кэти. Будь уверена, если ты и я любим друг друга… и троих наших детей, то этот день придет.
Да, я готова была сделать все возможное, чтобы наступил такой день, когда Барт скажет искренние слова любви своему отцу. Я хочу дожить не только до того дня, когда Барт признает Криса своим отцом, полюбит его и отблагодарит за все, что тот для него сделал, я хочу дождаться, когда он станет настоящим братом для Джори… и для Синди.
Несколько минут спустя мы сошли по лестнице в зал и подошли к Джори и Мелоди, которые стояли внизу у перил. Мелоди была в простом черном платье, перехваченном черным ремешком, широкая юбка ниспадала свободными складками. Единственным украшением была нитка тускло мерцающего жемчуга.
Высокие каблуки моих серебряных туфель застучали по мрамору и, вероятно, услышав этот звук, появился Барт в отлично сшитом на заказ смокинге. У меня перехватило дыхание — так он походил на своего отца, когда я увидела его впервые. Его усы, неделю тому назад выглядевшие как легкий пушок, подросли, стали гуще. Он был весел и от этого еще более красив. Его темные глаза засветились от восхищения, когда он увидел мое платье, прическу, почувствовал запах моих духов.
— Мама! — воскликнул он. — Ты выглядишь потрясающе! Это чудесное белое платье ты купила специально для моего бала?
— Конечно, — ответила я смеясь. — Не могла же я надеть какое-нибудь старье ради твоего праздника.
Мы все расточали друг другу комплименты, только Барт ничего не сказал Крису, хотя я видела, что он украдкой бросал на него взгляды, как будто его удивляло, что Крис всегда великолепно выглядит. Мелоди и Джори, Крис и я, Барт и Джоэл встали кружком у нижних ступеней лестницы, при этом все, кроме Джоэла, пытались говорить одновременно. Вдруг…
— Мама, папа! — окликнула нас Синди, сбегая по ступенькам к нам.
Чтобы не оступиться, она приподняла подол своего огненно-красного платья. Я повернулась, чтобы взглянуть на нее и обомлела.
И где только она откопала столь шокирующее одеяние?! Это было нечто вроде специальной приманки для мужчин, все женские прелести были видны как на витрине. Я замерла от страха, почувствовав, какова будет реакция Барта. Все мое веселье сбежало с меня, как прокисшее вино и утекло сквозь мои серебряные туфли в пол. На ней было надето нечто вроде оболочки красного цвета с вырезом почти до талии, а под ней, очевидно, ничего не было, кроме тела. Пики ее грудей вызывающе выступали и дразняще подпрыгивали, когда она двигалась. Облегающая тело атласная оболочка была внизу косо срезана и открывала… Не было ни складочки, ни сборочки, нигде, избави Бог, не проступал лишний жирок, было только юное сильное тело, которое ей очень хотелось показать.
— Синди, вернись в свою комнату, — прошептала я. — И надень то голубое платье, в котором ты обещала быть. Тебе только шестнадцать, не тридцать.
— Ой, мама, не надо быть такой скучной. Времена изменились. Сейчас модно обнажать тело. Модно! И по сравнению с другими платьями, которые я могла бы выбрать, оно совсем скромное.
Взглянув на Барта, я поняла, что он не считает наряд Синди совсем скромным. Он стоял совершенно огорошенный, лицо его пылало, вытаращенными глазами он смотрел, как она семенила ногами, поскольку юбка так плотно обтягивала ее ноги, что она еле переступала ими.
Барт взглянул на нас, затем снова уставился на Синди. Он был так возмущен, что не мог говорить. Надо было скорее что-то придумать, чтобы успокоить его.
— Синди, пожалуйста, беги наверх и переоденься во что-нибудь более приличное.
Синди в упор смотрела на Барта. Она явно ждала, что он предпримет. Впечатление, которое она на него произвела, удовлетворило ее; кажется, ей даже понравилась его реакция, его вытаращенные глаза, его разинутый от изумления рот: она была довольна тем, что он возмущен и шокирован. Чтобы показать себя во всей красе, она продефилировала вокруг нас, как гарцующий пони, поскрипывая своей оболочкой и вызывающе вихляя бедрами. Джоэл придвинулся поближе к Барту, его водянисто-голубые глаза с холодным презрением оглядели Синди с ног до головы, затем встретились с моим взглядом: «Посмотри, кого ты воспитала!» — без слов сказал он.
— Синди, ты слышала, что сказала мама? — прорычал Крис. — Сделай, как она сказала! Немедленно!
Возмущенная его окриком, Синди замерла, с вызовом посмотрела на него, покраснела, но не повиновалась.
— Пожалуйста, Синди, — попросила я. — Вот и отец тебя просит. Другое твое платье очень красиво и идет тебе. То, что надето на тебе сейчас, вульгарно.
— Я уже достаточно взрослая, чтобы самой решать, как мне Одеваться, — сердито сказала она, не двинувшись с места. — Барт любит красное, вот я и надела красное!
Мелоди взглянула на Синди и беспомощно оглянулась на меня, пытаясь улыбнуться. Джори засмеялся, приняв все за шутку.
Но весь раж у Синди уже пошел на убыль, фарс окончился. Она как-то вся сникла и остановившись перед Джори, изучающе посмотрела на него:
— Ты выглядишь превосходно, Джори, и ты тоже, Мелоди…
Очевидно, Джори не знал, что ответить и куда глаза девать от смущения, он посмотрел в сторону, потом назад, и все лицо его, начиная от ворота рубашки, стало медленно краснеть.
— А ты… ты совсем, как… Мэрилин Монро…
Барт резко дернул головой и снова свирепо оглядел Синди. Его лицо еще больше раскалилось, казалось, от него уже идет дым. Он взорвался, потеряв контроль над собой:
— Немедленно убирайся в свою комнату и надень что-нибудь приличное! Немедленно, слышишь! Двигайся, пока не получила по заслугам! Я не потерплю, чтобы в моем доме кто-нибудь был одет, как шлюха!
— Пропади ты пропадом, гадина! — взвилась она.
— Что ты сказала? — завопил он.