Семеро с планеты Коламба (сборник)
Шрифт:
Славик прошел через комнату, сел на стул рядом с кроватью, а сумку поставил на колени.
— Мы к вам в гости, — повторил он.
— Вам, ваше Вовремя-Приходительство, одного стула хватит? Или к Евдокимовне за табуретками слетать?
— Слетать за табуретками, — важно распорядился Славик. — Мы сюда не шутки шутить пришли.
— Сию минуту, ваше Грусть-Тоска-Недопустительство-Скуку-К-черту-Прогонительство! — Кубик вскочил с кровати и постучался в дверь, ведущую к Евдокимовне.
Через минуту он вернулся с двумя табуретками.
— Изволите на обе сесть, ваше Новости-Сообщительство? — Кубик уже что-то заподозрил: очень уж бережно держал Славик сумку на коленях.
— Вот сюда их поставьте, — распорядился гость, — передо мной. — И водрузил сумку на сдвинутые табуретки.
Художник сел на кровать.
— Дядя Витя, — сказал Славик обыкновенным голосом, — я к вам действительно не один пришел.
— А с кем же? Кого ты там, на крыльце, оставил? — спросил Кубик, взглянув на открытую дверь.
— А вот с кем!
Славик вжикнул молнией на сумке, и художник увидел шестерых маленьких человечков, щурящихся от света. Одни поправляли волосы, другие одергивали одежду, Питя полез за воротник, — видать, что-то колючее попало под комбинезон. В общем, человечки шевелились, и никак нельзя было подумать, что это куклы. Вдобавок Пигорь чихнул.
— Будь здоров! — машинально произнес совершенно сбитый с толку Кубик.
— Спасибо, — прозвучал в ответ тоненький голос пришельца. Это было первое слово инопланетян в комнате Кубика.
— Поклянись, — вслед за Пигорем заговорил Питя, — что не будешь перед нами выпендриваться!
Кубик опешил, но пообещал:
— Слово художника!
— Поклянись, что не будешь считать, что ты умнее нас во сто раз! — продолжал Питя.
— Не считаю, что я вас умнее, друзья, — ответил Кубик тоже в рифму. Он как замер, увидев пришельцев, так до сих пор и не шевелился. Только борода у него дергалась, как у куклы, когда он говорил. — А с чего ты взял, что я буду выпендриваться?
— Ты же взрослый. — Питя взял этот международный разговор на себя.
— Ну и что? — ответил художник. — Случается, что и взрослые не выпендриваются. Представь себе, что это именно тот счастливый случай.
— Мы еще посмотрим, счастливый или нет, — придрался к слову Питя. — Хочешь знать, кто мы?
— Хочу. Славик мне чуть-чуть о вас рассказывал.
— Славик молодец. Мы — с другой планеты. С далекой-далекой. Она называется Коламба. Наш корабль спрятан там. — Питя показал пальцем за спину. — И мы изучаем вашу планету. Приехали познакомиться.
— Милости просим, — сказал художник.
— У нас к тебе вопрос…
Но тут Питю перебил Грипа. Он перелез через край сумки и встал на табуретке прямо, как посол.
— У нас к вам вопрос, — поправился он. — Но, может, вам хочется спросить кое о чем у нас?
— Вероятно, да, — неуверенно сказал Кубик. — То есть я хотел сказать — конечно. Конечно, у меня к вам должны быть вопросы. Только я пока не знаю, какие. — Художник почесал голову. — Впрочем, нет, знаю: откуда вы знаете слово «выпендриваться»?
— Нам его Славик подарил, — ответил вместо Грипы Питя. — Мы возьмем его на Коламбу. Во словечко! — Питя показал большой палец.
— Тогда еще один вопрос. Можно?
— Пожалуйста.
— Вы… дети?
— Да, — ответил Грипа.
— А где ваши взрослые?
— Они остались дома.
— Дома — это где? На корабле или на планете?
— На планете.
— Только ты не думай, — предупредил художника Питя, — что должен теперь взять над нами опеку. Ты сам по себе, мы сами по себе.
— А какой вопрос вы хотели мне задать?
Грипа на этот раз опередил Питю.
— Вы, конечно, хорошо знаете вашу планету?
Художник не то чтобы кивнул, он наклонил голову, но при этом поднял одно плечо. И означало это, если перевести на язык слов — «вроде бы да…», или «вообще-то должен…», или «кое-что я, конечно, знаю…»
— Куда нам нужно непременно слетать? Что мы должны посмотреть на Земле?
— Ах ты боже мой! — неожиданно обрадовался Кубик. — Какой прекрасный вопрос! «Что посмотреть на Земле?» А Славик вам не сказал?
— Я хотел сказать, — вступил наконец в разговор Славик. — Про египетские пирамиды…
— Вот и хорошо, что не сказал. Не с них нужно начинать.
— Почему? — удивился Славик. Египетские пирамиды, знал он, считаются одним из семи чудес света.
— Об этом после… Но уж если начинать с памятников, то лучше всего…
— Готов спорить на что угодно — он потащит нас в музей, — проворчал Питя. Он сидел на краю табуретки и, болтая ногами, осматривал полутемную комнату.
— Вам нужно будет слетать… — Кубик сделал паузу, набрал побольше воздуха, — вам нужно для начала увидеть итальянскую Венецию, город на сваях. Побывать на Ниагарском водопаде в Америке. Увидеть Сад камней в Японии. Да, в Венеции еще — Дворец дожей и собор Святого Марка. В Мексике — древний город ацтеков. Посмотреть на индийские храмы. На буддийские храмы в Лхасе. Во Франции, ребята, нужно увидеть старинные замки и Эйфелеву башню в Париже. В Англии — Вестминстерское аббатство…
— А еще, — художник буквально задыхался, не успевая перечислять чудеса своей планеты, — тибетские монастыри, деревянные — удивительные! — строения наших Кижей: одна только церковь Преображения — целая сказка! Мечети и мавзолеи Бухары и Самарканда, Нотр дам де Пари, Пизанская падающая башня, афинский Акрополь… Ах, черт побери! — неожиданно вскричал он. — А Вечный город Рим?! А Колизей?! Боже мой! Боже мой! — Кубик размахивал руками, — В Ленинграде, вернее, под Ленинградом — петергофские фонтаны, Василий Блаженный в Москве, Андрей Рублев в Загорске, в Мадриде Эль Греко, коррида…