Семейные тайны
Шрифт:
"Простите, вы куда?..- Вежливый молодой человек.- Извините, но сюда хода нет".
Расула взорвало:
"То есть как нет?" - Это дорога в парк. Расул не раз ходил здесь,отчитать наглеца, осмелившегося, и кого!..
Но Ниса потащила его вниз. "Не связывайся! Я покажу в следующий раз".
"Ты о дворце?" - вдруг спросил он.
"Слышал?.. Вот он!" - показала издали.
"Дьявольски красив!" - воскликнул.
Ниса удивилась: "Дьявольский?"
"Нет, красив дьявольски,- поправил ее Расул.- Умеем, когда хотим".
Шайтаньим назвали (Расул узнал потом), в честь высокого гостя.
Здесь некогда был пустырь, и однажды Расул гулял тут с Джанибеком.
"Нет в нас этой твердости, мы еще размазня,- говорил Джанибек, когда еще делился сокровенным.- Чуть что, и слезы. И мнительность изматывает силы, расслабляет, делаемся как воск. Да, легкоранимы, и чуткость развита у нас, как у какой-нибудь твари, чующей землетрясение. А знаешь почему?
– И оглянулся, а потом шепотом: - Нам всегда приходилось лавировать меж турецким султаном, персидским шахом..." - И умолк.
"А третий кто?"-спросил Расул.
"При чем тут третий?"
"Сам же сказал: меж трех огней!"
"Царь! Ну, это я к слову. И живут вбитые нам в головы извечные назидания: пришли в мир, насладимся его дарами! и эти бесконечные словопрения, работа вполсилы, не ощущая радости, когда выкладываешься весь, и мускулы твои поют,мол, нам ли тягаться и бежать наперегонки?" - говорит Джанибек, оставаясь и мнительным, и сентиментальным, как Расул; шли и шли, и тот обогнал, где же была ошибка?
"А!.." - махнул Джанибек рукой, ну да: еще не стал тем, кем вскоре станет (и кем не стал Расул), и, бичуя себя, остается мнительным, это неистребимо, и даже ославить, а то и казнить, чтобы сожалеть потом, эти летящие головы. "Эй, где тут палач?!" И палач: тотчас появляется, весь в красном (чтоб кровь казненного не была на нем видна). И в каждом жесте, который подозрителен, каждом взгляде видеть подвох.
"А!.." - махнул рукой, чтоб не думал Расул, что он мечтает о чем-то таком, что недоступно; и говорит так, будто не он сам, а Расул только что разразился монологом против... не поймешь, против чего: апатии или царя?..
"Да брось ты, кому нужны твои сомнения? Ни тебе изменить, да и как? ни мне НАШЕЙ ПОДЧИНЕННОЙ ЦЕНТРУ ДОЛИ, хотя о том я и не помышляю.- ТАК ТЕБЕ И ПОВЕРИЛ, зуд честолюбия. А РАЗВЕ ТЫ САМ НЕ ПОДВЕРЖЕН неуемному тщеславию?..Пили, пели, наслаждались, каждый живет, чтобы жить.- И о страстях: - Ах какие мы пылкие, к тому же раннее созревание (а это к чему?), и силы физические, веками ведь вдалбливали: рай, гурии и прочее, опережают, так сказать, начала цивилизующие и мы лихорадочно изыскиваем способ удовлетворения своих страстей".
"Уж не жениться ли вздумал?" - вдруг спросил Расул.
"А что, и до тебя дошло?"
"Не забудь пригласить!"
Уедет Джанибек в родную деревню, где и горы, и степь, и запахи моря, и привезет жену, ибо предначертано еще отцом, и волю его исполнит старший брат Джанибека - горянку Сальми-хатун, юна, почти девочка, а Джанибек уже успел и взлететь, и пасть, и в сторону на время отойти, чтоб снова начать восхождение,- ныне у нее салон, Салон Сальми, и будет с женой счастлив, как и она с ним,-
"...к тому же предрасположенность к иллюзиям и мечтательности. Так что не трогай, не меняй",- Джанибек ли говорил это?! такую развил активность, что все в недоумении и немного растерялись, чтоб потом ринуться догонять, да поздно, не угнаться уже, ой-ой где сверкают пятки!
И Джанибек мечтает: создать идеальное, такая скука, услужливость, смирные работяги, и норду надоест дуть, попробуй перемахни через высокую дамбу, врываясь то ли со стороны Волчьих ворот, то ли с Овечьей долины.
И увядают, не познав.
И кларнет поет, разрывая тишину и заливая густыми терпкими звуками улицу, плывя над крышами.
Что тебе не дает покоя, Расул?! Ах, тебе... ну да, выпустить джиннов из бутылок, а как потом впихнуть обратно?., у кого за пазухой бутылка спрятана, у кого из кармана торчит, а кто встал в длиннющую очередь, чтоб протиснуться, маникюр облез, ногти, а ногти!! и эти лица, эти щеки! и чтоб джиннов из бутылок?!
А Расул Джанибека (разве нет?) любит, даже... (?!); ведь и он, как Джанибек, сентиментален, его обманули, приласкав, потом - друзья помогли покинул Джанибека, а вот теперь приехал, может нежданно нагрянуть, "О!.." сначала крепко повздорили (на какой предмет? или так со стороны может показаться, что повздорили, а на деле - это изъяснение в любви?), потом Расул, будто снял голову и пожалел, что, увы, не вернуть,- руку протянул Джанибеку, тот сначала не понял, и обнялись,- и тут же выскочил Бритоголовый, много-много глазков, чуть не пристрелили на месте, решив, что... ну как так можно?! негодует охрана,- так обнялись Расул с Джанибеком, что опасались убить, прошив одной пулей сразу двоих, И ОСИРОТЕЛА БЫ НАЦИЯ, ИБО ТОЛЬКО ОНИ ДВОЕ И ЕСТЬ У НЕЕ, ЖДИ, КОГДА РОДИТСЯ ТРЕТИЙ (третий уже родился!), а они, Расул и Джанибек, как одно целое, две спины, одна шаром, другая доской, грудь к груди, и две головы, одна чуть ниже, и это единое диковинное двуглавое и восьми-руконогое млекопитающее.
А тут инкогнито.
Прежде Расул вроде б над Джанибеком был, приглашал:
"Тебе (в твое ведомство) нужны чистые и честные (??) парни? Выбирай!" - и гору перед ним личных дел.
Джанибек был услужлив, скромно благодарил.
А потом, как Расула проводили, взлет и прочее, Джанибек пригласил, ЗАМАНИВ СЪЕСТЬ, чтоб избавиться от соперника, сорвать плод, пока не созрел.
"Кстати, а возвращаться не думаешь?" "А что?
– полушутя ему Расул. ОТТЯНУТЬ. ПОСОВЕТОВАТЬСЯ С АЙШОЙ!
– Я не прочь, только..." "А я не говорю, что завтра,- прервал его Джанибек, но ликует: СОГЛАСЕН!
– Я так и предполагал! Будем вместе!"
("Как же можно отказаться, когда САМ тебе предлагает? И ты знаешь, КТО за ним стоит!..." - скажет ему Айша.)
Да-с, заманил.
А Расул накануне с шефом своим над каверзным документом колдовал, и вдруг шеф:
"Мы эту фразочку иначе!
– и азарт в глазах, нашел!
– Ну, ничего формулировочка?!"
Так и изощрялись: кто посвежей фразу придумает для верхов, ОТВЛЕЧЬ ЧТОБ.
Вроде бабушкиной присказки, помнит Расул:
"Ай да хитер плешивый! Гончую подзадоривает, кричит ей: "Лови!" - а зайцу говорит: "Беги!"