Семейные тайны

Абдуллаев Чингиз Акифович

– Ты прекрасно знала, что она не отпустит меня одного, – возразил Пастушенко, – хотя ты все равно права. Сейчас уже никакими словами ее не вернешь.

Послышалось завывание полицейских сирен. К дому подъезжали сразу два автомобиля с сотрудниками полиции.

– Вот и все, – сказал Берндт, – они приехали. Теперь мы сообщим им, что никто из нас девятерых не выходил и не входил в эту комнату после смерти фрау Пастушенко. И пусть они наконец объяснят нам, что у нас происходит.

Глава 12

Внизу

начали барабанить в дверь. Калерия Яковлевна испуганно спросила:

– Можно мне пойти и открыть дверь?

– Нет! – жестко ответил Берндт. – Я думаю, вам не нужно выходить из гостиной. Пойдем мы с Германом и будем следить друг за другом, чтобы ни один из нас не мог избавиться от улик, которые могут иметься у нас, если убийца кто-то из нас двоих.

– Ты говоришь так много, что я уже начал тебя подозревать, – признался Герман. – Идем быстрее, иначе они просто выломают дверь.

Вдвоем они вышли из гостиной, прошли к входной двери и открыли ее. Вернулись уже вместе с инспектором Нерлингером и следователем Менцелем, которые буквально ворвались в комнату и бросились к лежавшей на диване Лесе. Следом за ними вошли еще трое сотрудников полиции. Увидев стольких незнакомых людей, маленькая Ева испуганно замерла и прижалась к матери.

Нерлингер подошел к дивану, поднял пиджак, посмотрел на Лесю. И взглянул на следователя.

– По-моему, те же симптомы. Ее тоже отравили.

– Пусть даст заключение наш эксперт, – предложил Менцель. – Не будем делать поспешные выводы.

Двое прибывших с ними людей шагнули к убитой. Ева заплакала, увидев, как переворачивают труп. Анна прижала дочь к себе, пытаясь успокоить. Менцель с недовольным видом оглянулся.

– Что здесь делает ребенок? – спросил следователь. – Немедленно уведите отсюда девочку.

– Я хотела увести, но мне не позволили, – сообщила Анна.

– Почему? – удивился Менцель.

– Мои родственники посчитали, что никто не должен выходить из этой комнаты до приезда полиции, – пояснила Анна.

Следователь промолчал. Нерлингер отошел от дивана, оглядывая присутствующих.

– Значит, никто не входил и не выходил из комнаты после смерти этой женщины? – уточнил инспектор.

– Никто, – подтвердил Герман.

– Вас было десять человек, – быстро подсчитал Нерлингер, – десять вместе с погибшей?

– Да, – кивнул Герман, – и вместе с девочкой. Сейчас нас осталось девять. И мы не понимаем, что здесь происходит.

– О чем они говорят? – спросил Дронго.

Эмма стала негромко переводить ему суть разговора.

– Вы можете рассказать обстоятельства смерти фрау Пастушенко? – попросил Нерлингер. – Желательно по минутам и как можно более подробно.

– Почти так же, как и в прошлый раз, – угрюмо стал пояснять Герман. – Сначала мы все собрались за

столом. Все, кто сейчас здесь сидит. И уселись на своих местах. Только Калерия Яковлевна была на кухне, она готовила для нас кофе и чай. Потом она начала приносить сюда чашки с кофе и чаем. Вкатила вчерашний торт, но мы отказались его есть, и она его унесла. А затем позвонил телефон в коридоре, и я пошел отвечать. Звонила тетя Сюзанна. Некоторые встали, подошли к дверям, чтобы услышать мой разговор. Потом мы снова вернулись.

– Все было не совсем так, – перебил Германа Берндт. – Сначала трубку телефона взяла фрау Калерия, а потом позвала тебя, и ты пошел в коридор. Здесь старая модель телефона с длинным шнуром. И когда ты туда отправился, мы тоже поднялись, чтобы услышать, о чем ты говоришь по телефону.

– Да, все было именно так, – подтвердил Герман. – А потом мы вернулись к столу, и Леся захотела допить свой кофе. Она сделала несколько глотков, у нее стала кружиться голова, она почувствовала себя плохо, а потом упала. Мы догадались, что ее тоже отравили. Присутствующий здесь господин эксперт подтвердил, что она умерла. И тогда мы решили, что никто не выйдет отсюда, пока не приедет полиция.

– Разумное решение, – согласился Нерлингер. – А пиджак одолжил герр эксперт?

– Нет, это пиджак супруга погибшей, – пояснил Герман. – Они специально так накрыли погибшую, чтобы не пугать девочку. Это был совет нашего гостя, герр эксперт.

– Он опытный человек, – задумчиво произнес инспектор. – Кстати, он понимает немецкий?

– Нет, – ответил Герман, – ему переводит сестра моей супруги.

Нерлингер подошел к Дронго.

– Вы говорите по-немецки? – на всякий случай уточнил инспектор.

– Нет. Но я знаю английский, итальянский.

– Я плохо говорю по-английски, – сказал Нерлингер, – поэтому попрошу вас, фрау Вихерт, быть моей переводчицей.

Эмма, соглашаясь, кивнула.

– Господин эксперт, – начал инспектор, – вы единственный человек, который впервые вчера появился в этом доме. Вы ведь раньше никогда здесь не были?

– Да, – кивнул Дронго, выслушав перевод, – это правда. Вчера я появился здесь в первый раз по приглашению Эммы Вихерт.

– А как давно вы знакомы с фрау Вихерт? – уточнил Нерлингер.

– Уже больше десяти лет, – ответила сама Эмма.

– Я бы хотел, чтобы он сам ответил на этот вопрос, – попросил инспектор.

Эмма перевела вопрос и добавила, что уже сказала про десятилетнее знакомство.

– Вы сказали неправду, – возразил Дронго.

– Я сказала абсолютную правду, – парировала Эмма, – и не нужны ваши непонятные благородные жесты. Немцы могут вас просто не понять.

– О чем вы с ним говорите? – уточнил Нерлингер.

– Спорим, сколько мы знакомы, – пояснила Эмма. – Десять или девять лет?