Семейный человек
Шрифт:
Входит Топпинг.
Отдайте посыльному, живо, и пусть убирается...
Топпинг (с некоторым удивлением, чувствуя в руке содержимое конверта). Слушаю, сэр. (Направляется к двери, но оборачивается.) Пришел мэр, сэр. Не знаю, угодно ли вам будет...
Билдер встает; прошелся по комнате.
Билдер. Я сам не знаю. Впрочем, просите.
Топпинг выходит. Билдер стоит у камина, слегка нагнув голову.
Топпинг (входит). Господин мэр, сэр. (Уходит направо.)
Входит мэр, он в пальто и даже с цилиндром. Прежде чем заговорить, он
доходит до середины комнаты.
Мэр (смущенно).
Билдер. Ну?
Мэр. Не надо! Это мое предупреждение было чистой дипломатией. Мне нужно было поддержать репутацию суда, вы же понимаете.
Билдер. А как насчет моей репутации?
Мэр. Вы... вы очень затруднили мне дело. Черт бы все это побрал! Поставьте себя на мое место.
Билдер (угрюмо). Я лучше поставил бы вас на мое вчера вечером.
Мэр. Да, да, я знаю. Но суд должен оберегать свою репутацию, он не должен ронять себя в глазах общественности. Я и так чуть не нарушил закон. А вот если бы перед нами был простой человек, с таким же обвинением - с обвинением, что он ударил женщину?
Билдер. Я ударил не женщину, я ударил свою дочь.
Мэр. Да, но ведь она же не ребенок! И, если уж на то пошло, вы оказали сопротивление полиции. Ну что там! Вы ведь первый поддержали бы британское правосудие. Пожмем же друг другу руки.
Билдер. Вы за этим пришли?
Мэр (растерянно). Д-да. Я чрезвычайно огорчен этим...
Билдер. Бросьте! Вы пришли просить меня выйти в отставку.
Мэр. Все это, право, очень глупо получилось, Билдер. Мы все чувствуем...
Билдер. Не тратьте ваших зарядов впустую, мэр. Я уже все обдумал, после того как написал вам ту записку. Примите мою отставку.
Мэр (смущен, но облегченно вздыхает). Ну вот, так-то лучше! Приходится мужественно встречать эту неприятность, в которую вы попали.
Билдер (с оттенком мрачного юмора). Да, да, я знаю, что это не так уж трудно - мужественно встречать чужие неприятности.
Мэр. Ну, и в конце концов так ли уж они велики?
Билдер. Всего только великолепное одиночество. Ни жены, ни дочерей, ни звания члена муниципального совета, ни звания судьи, ни будущего... (Со смешком.) Ни даже француженки-горничной. А почему? Потому что я пытался как-то утвердить свою власть в семье, на ее же пользу! Вот и все неприятности, которые вам приходится мужественно переносить, мэр.
Мэр. Ай-ай-ай! Сколько горечи, Билдер. Конечно, вся эта огласка очень неприятна. Но все забудется, и вы снова станете тем, чем были. В вас за всей вашей вспыльчивостью кроется превосходный практический здравый смысл. (Пауза.) Ну, не падайте духом! (Пауза.) Что ж, пожалуй, я прощусь с вами.
Билдер. Завтра вы получите письменную просьбу об отставке.
Мэр (искренне). Ну, будет! Давайте пожмем друг другу руки!
Билдер долго смотрит на него, потом протягивает руку. Они обмениваются рукопожатием. Резко повернувшись, мэр выходит. Билдер с минуту стоит неподвижно, затем снова садится на прежнее место у письменного стола, опустив голову на руки. Над подоконником опять появляется голова мальчишки, за ней другая и третья; теперь все три головы - словно отрубленные и
установленные в ряд.
Голоса мальчишек (один за другим, все более громким шепотом). Джонни Билдер! Джонни Билдер! Джонни Билдер!
Билдер
отчаянные вопли.
Голос Топпинга. Брысь! Черти вы этакие!
Слышен топот ног и протяжный отдаленный вопль: "Мяу!" Билдер, словно очнувшись, закрывает окно, задергивает шторы, идет к креслу у камина и садится. Входит Топпинг с маленьким подносом, на котором стоит кувшинчик с какой-то дымящейся жидкостью, стакан и печенье. Топпинг бесшумно подходит к
креслу. Билдер шевелится и поднимает глаза на Топпинга.
Топпинг. Извините, сэр, но после вчерашнего завтрака прошло уже много времени, - без еды не проживешь, сэр!
Билдер. Хорошо. Поставьте.
Топпинг (ставит поднос на стол и берет трубку Билдера). Я им задал жару, этим паршивцам!
Билдер. Вы славный малый.
Топпинг (набивая трубку). Извините меня, сэр... хозяйка... вернулась, сэр...
Билдер уставился на него, и Топпинг умолкает. Он протягивает Билдеру трубку
и спички.
Билдер (вздрогнув). Затопите, Топпинг. Я что-то озяб.
Топпинг затапливает камин; Билдер в это время раскуривает трубку. Растопив камин, Топпичг собирается уходить, но с полдороги возвращается, доходит до
стола и смотрит на безмолвную, угрюмую фигуру в кресле.
(Говорит внезапно.) Дайте мне ту бумагу со стола. Нет, другую - завещание.
Топпинг передает ему завещание.
Топпинг (после больших колебаний). Извините, сэр. Но, с вашего разрешения, сэр, это большое мужество с их стороны - вернуться домой...
Билдер снова уселся, как раньше, и не отвечает.
(Говорит с легким оттенком сочувствия.) Спокойной ночи, сэр.
Билдер (не поворачивая головы). Спокойной ночи.
Топпинг уходит.
(Сидит и курит, озаренный с одной стороны огнем камина, с другой настольной лампой. Потом вынимает изо рта трубку; по его лицу пробегает судорога. Полусердитым жестом он трет рукой глаза.) Мужество! Мужество! (Губы его снова дрогнули. Он крепко сжимает их, затем опять сует трубку в рот и, взяв завещание, швыряет его в огонь и помешивает кочергой золу.)
В это время дверь из передней тихо открывается, и входит миссис Билдер; он не слышит, как она вошла. У нее в руках мешочек с рукоделием. Она медленно подходит к столу, останавливается и смотрит на Билдера. Затем, подойдя к шторам, машинально поправляет их, не сводя глаз с Билдера, снова подходит к столу и наливает ему обычный стакан грога. Билдер, уже заметивший ее присутствие, поворачивается в кресле в то время, как она протягивает ему стакан. Он сидит некоторое время неподвижно, затем берет у нее стакан и благодарно пожимает ей руку. Миссис Билдер молча подходит к своему стулу у камина и, вынув спицы, принимается за вязанье. Билдер пытается заговорить,