Семейный пикник
Шрифт:
Патрик Карлайл повторил то же самое: намерения Луизы ему неизвестны. Когда инспектор выразил свое удивление этим обстоятельством (казалось бы, собирая людей в чужом доме, Луиза должна была объяснить хозяину, зачем она это делает), Патрик сказал, что Луиза была взбалмошной особой и, вполне вероятно, ее заявление свелось бы к какой-нибудь ерунде или розыгрышу. В качестве свидетеля Патрик принес мало пользы: большую часть времени он отсутствовал, находясь вместе с Гловером в своем кабинете, а когда они вошли в гостиную, Луиза уже держала
— Меня позвал Гловер. Он завел речь о завещании моего двоюродного брата и стал уверять, что нисколько не обижен тем обстоятельством, что состояние Роджера целиком перешло ко мне, а ему досталось только десять тысяч.
Когда очередь дошла до леди Карлайл, она заявила, что мисс Олбени звонила Патрику утром, когда тот уехал встречать Бэрриджа, но чего она хотела, неизвестно.
— Леди Карлайл, вы распорядились подать сок?
— Да. Мисс Олбени сказала, что хочет пить.
— Вы потом выходили из гостиной?
— Мне надо было взглянуть, все ли готово в столовой.
— Скажите, у кого-нибудь из присутствующих, по-вашему, были основания желать смерти мисс Олбени?
— Я удивлена, что вы задаете мне такой вопрос, инспектор, — с непроницаемым лицом ответила Камилла Карлайл, сделав ударение на слове «такой». — Разумеется, нет.
После Мортиссов, которые не добавили ничего нового, инспектор начал расспрашивать Альберта Ли, оказавшегося адвокатом, что, впрочем, по его словам, не имело никакого отношения к данному делу.
— Мистер Ли, вам известно, что собиралась сообщить присутствующим мисс Олбени?
— Нет, она мне этого не говорила. Попросила прийти сегодня вечером сюда, и все.
Инспектор Мортон насторожился.
— Она попросила? Разве вас пригласил не сэр Карлайл?
— Меня пригласила мисс Олбени.
Мортону эта деталь показалась любопытной.
— Что она вам сказала?
— Что вечером в доме сэра Карлайла соберутся несколько человек и что она просит меня прийти.
— Когда это было?
— Сегодня утром.
— Значит, утром вы виделись с мисс Олбени?
— Она позвонила мне по телефону.
— Вы хорошо знакомы с хозяевами дома, мистер Ли?
— Нет. Собственно, до сих пор я был знаком только с сэром Карлайлом, его жену я увидел сегодня впервые.
— А с мисс Олбени?
— С ней, так же как с сэром Карлайлом, я познакомился год назад, когда ездил в Альпы. Мы жили в одном отеле.
Такой ответ не говорил ни о чем. Мортон окинул собеседника испытующим взглядом.
— И это все?
— Да.
— Итак, один малознакомый вам человек — мисс Олбени — приглашает вас в дом другого, столь же малознакомого человека, сэра Карлайла, причем неизвестно зачем, и вы приходите. Согласитесь, что со стороны это выглядит несколько странно. Я вынужден попросить вас уточнить ситуацию, — вежливо сказал Мортон.
Ли покраснел и отвел взгляд.
— Простите, я не понял вашего вопроса.
— Вопрос относится к мисс Олбени.
— После нашего знакомства в Альпах я случайно увидел ее на улице здесь, в Лондоне. Мы разговорились… Затем встречались еще несколько раз.
— Она вам нравилась?
— Мисс Олбени производила приятное впечатление, — осторожно ответил Ли.
— Вы состояли с ней в интимных отношениях? — прямо спросил Мортон.
На сей раз Ли ответил сразу, не задумываясь.
— Нет. Мы были хорошими знакомыми, и только.
От Альберта Ли инспектору больше не удалось ничего узнать.
Фрэнсис Гловер был отправлен в больницу в бессознательном состоянии. Анализ остатков жидкости в бокале Гловера и на осколках бокала Луизы показал, что они содержат один и тот же сильный быстродействующий яд.
Инспектор Мортон возлагал особые надежды на Гловера; он надеялся, что жених Луизы Олбени знает о ее намерениях и что именно поэтому его пытались убить. Мортон с нетерпением ждал, когда состояние Гловера позволит ему отвечать на вопросы. Этот момент наступил утром следующего дня. Инспектор начал с того, что попросил Гловера по порядку рассказать о происходившем в тот вечер в доме Карлайлов.
— Когда мы с Луизой приехали, она сразу направилась в гостиную. Дверь была открыта, и я видел, что там уже сидели Мортиссы, леди Карлайл, доктор Бэрридж и мистер Ли. А мы с Патриком пошли в кабинет.
— Он хотел вам что-то сообщить наедине?
— Нет, это я сказал, что мне надо поговорить с ним. Дело в том, что между моей невестой, — на лице Гловера появилось страдальческое выражение, он уже знал о смерти Луизы, — и Карлайлами сложились напряженные отношения. Она была против визитов в их дом, поэтому я несколько раз отклонял приглашения Патрика. Потом мне пришло в голову, что он может истолковать это совершенно неверно. Мне было бы крайне неприятно, если бы он решил, что я избегаю его потому, что обижен завещанием Роджера Карлайла. Я всегда знал, что Патрик является его наследником, и это, разумеется, было естественно — ведь они двоюродные братья, тогда как мое родство с Роджером гораздо более дальнее. Завещание Роджера было вполне справедливым, и я огорчился бы, если бы Патрик стал думать, что я считаю иначе. Мы поговорили с ним на эту тему, а затем пошли в гостиную.
— Вспомните, кто где в это время находился.
— Постараюсь. — Гловер задумался. — Пожалуй, было так: миссис Мортисс сидела на диване возле балкона, ее мужа не было… Да, точно, он стоял на балконе, курил, кажется. Луиза стояла возле столика и как раз брала бокал. Зачем она его взяла! — Гловер провел рукой по лицу.
— Сочувствую вам, мистер Гловер, — мягко сказал Мортон. — Я прекрасно понимаю, как вам тяжело вспоминать эти события, но поверьте, ваши показания очень важны для следствия.