Семейный портрет с колдуном
Шрифт:
Столица была разделена на четыре департамента по частям света. Я плохо представляла, чем занимаются префекты, но быть им, видимо, было очень почетно, потому что к Аселину тут же вереницей потянулись придворные, почтительно застывшие возле церкви в ожидании своей повелительницы. Дамы и господа поздравляли Аселина, желая ему успехов в службе, и кланялись, торопливо называя свои имена.
– Приступить к новым обязанностям сможете уже завтра, - сказала королева. – Об остальном я сообщу вам позже. Масгрейв, - она подала руку колдуну, и он почтительно принял ее, подставив ладонь, - ты будешь
– Как скажете, - Вирджиль Майсгрейв кивнул леди Икении, и та схватила меня и Аселина под локти, кланяясь и отступая.
Королева рука об руку с колдуном, а за ними придворные, потянулись к замку, возвышавшемуся на холме, а мы ещё сколько-то постояли, соблюдая приличия, а потом двинулись вниз по Бесконечной лестнице.
Для чего же понадобился королеве граф Майсгрейв этим вечером?.. Или ночью?..
– Как всё чудесно! – воскликнула леди Икения, и я вздрогнула, потому что её голос вернул меня на эту землю. – Аселин, это такой шанс для тебя! Ты можешь сделать карьеру, если будешь усерден!
– Да, мама, - согласился Аселин. Он выглядел очень довольным, и от беспокойства, что я наблюдала в нем сегодня, не осталось и следа. – Южный департамент! Поверить не могу?
– Эмилия, вы рады? – спросила леди Икения, заглядывая мне в лицо. – Вы что-то слишком молчаливы?
– Могу я узнать, что случилось с вашим мужем, леди Икения? – спросила я неожиданно даже для меня самой. – Что произошло с отцом Аселина, и почему говорят, что вы пытались спрятать сына в провинции?
Леди Икения и Аселин остановились, как вкопанные, переглянулись и помрачнели.
– Неприятная тема для разговора? – догадалась я. – Но если я услышала об этом в первый же день, наверняка, завтра услышу больше. И не факт, что это будет правда. Может, лучше, я узнаю правду от вас?
– Аселин, иди вперёд, - велела леди Икения. – Найди нашу коляску и подгони к воротам. Мы с Эмилией пойдём медленно. У меня что-то разболелась нога.
Аселин молча и быстро пошел вниз по ступеням, и ни разу не оглянулся, а леди Икения взяла меня под руку.
– Вы правы, Эмилия, - задумчиво сказала она. – Лучше ничего не скрывать от вас. Дело в том, что отец Аселина погиб девятнадцать лет назад. Вы, наверное, ещё не родились в тот год. Он погиб вместе с моим отцом и моим дедом. Это произошло в Мэйзи-холле.
Она замолчала, погрузившись в воспоминания, я подождала немного и тихо спросила:
– Это был трагический несчастный случай?
– Это было убийство, - сказала она безо всякого выражения.
– Вирджиль убил их. Всех троих. В одну ночь.
– Убил?! – воскликнула я потрясённо.
– Тише, успокойтесь, - леди Икения сжала мою руку и оглянулась. – Не кричите. Это уже давно в прошлом. Вы хотите войти в нашу семью, поэтому должны знать обо всём. Правильнее было бы рассказать вам об этом сразу, когда мы так доверительно беседовали в ночь перед вашей помолвкой. Но я не смогла. Простите меня, но не смогла.
– Почему же?..
– Боялась, что вы сбежите в ужасе, - призналась она.
– Вы мне понравились, Эмилия. В вас чувствуется рациональная жилка, вы не пасуете перед трудностями, и мыслите здраво. Для Аселина было бы полезно иметь такую жену, как вы. Не какую-то пустоголовую барышню, у которой на уме лишь тряпки да танцы. Он далеко пойдет, мой сын, - она не смогла скрыть гордости, когда произносила это. – Но жена не должна быть гирей на его шее. Вы – не гиря, Эмилия. И поэтому я прошу вас не отказываться от моего сына.
– Что вы такое говорите? – пробормотала я, предательски краснея.
– Я не так глупа, как можно подумать, - усмехнулась она. – В нашей семье много тайн. Очень некрасивых, страшных тайн. Одной такой хватит, чтобы порядочная девушка и смотреть не могла бы на Аселина. Но он хороший, мой сын. Знаю, он кажется вам слабым… Но поверьте, рядом с Вирджилем слабым покажется и лев. Вспомните, ведь раньше Аселин казался вам идеалом. Пока не появился Вирджиль…
Это было правдой. Она как будто читала в моей душе. Разгадала, что я начала колебаться. Что усомнилась в Аселине. Что посчитала его слишком ничтожным по сравнению с колдуном… Как низко с моей стороны…
Мы медленно спускались по ступеням, и леди Икения крепко держала меня под руку, будто боялась, что я сбегу прямо сейчас.
– За что он их?.. – спросила я, побоявшись произнести слово «убил».
– Кто же знает наверняка? – пожала плечами леди Икения. – Но я думаю, чтобы остаться старшим мужчиной в семье. А сейчас подрос Аселин, и кто знает - не ждет ли его та же самая судьба? Поэтому я настояла, чтобы он уехал в провинцию. Скрылся с глаз долой. Но теперь уже не скроешься – когда королева назначила его помощником префекта.
– Но как тройное… преступление прошло незамеченным? Почему графа не привлекли к ответственности?
– Потому что королева приказала закрыть это дело. Расследование было засекречено, приостановлено и вскоре забыто.
– А вы? Вы тоже забыли?! – я смотрела на леди Икению, широко распахнув глаза. Если бы моего отца убили вот так…
– Не забыла, - леди Икения посмотрела прямо на меня. – Не забыла. Помню. Только что я могу сделать? Вы предлагаете мне попытаться убить Вирджиля в отместку? Думаю, после этой попытки я проживу не дольше пары секунд. А у меня – сын и дочь. Когда у вас появятся дети, Эмилия, вы меня поймете. Но я надеюсь, поймете и сейчас.
– Аселин знает? – задала я ещё один вопрос.
– Знает, - коротко ответила леди Икения. – Все знают, но молчат. Мы делаем вид, что нас невероятно веселят его шутки, притворяемся, что мы – любящая, заботливая семья. И это самый лучший выход. Потому что лучше играть и быть живыми, чем бросить вызов и погибнуть.
– Не играть, - тихо поправила я её. – Лгать.
– Так уж и лгать, - она усмехнулась. – Просто не замечать правды. Лгать и не замечать правды – это разные вещи.
Дальше мы спускались молча. Я не знала, о чем думала леди Икения, но явно о чем-то тяжелом – лицо у нее стало старым и угрюмым, а взгляд потух. Что касается меня, я думала об убийстве, совершенном много лет назад. Мог ли граф Майсгрейв совершить тройное убийство? Мог. Я чувствовала это. Он мог убить – легко, улыбаясь, склонив к плечу голову и с удовлетворением наблюдая за агонией жертвы.