Семьи.net (сборник)
Шрифт:
— Привет, — сказал детский голос за спиной у отца Палладия.
От неожиданности поп выронил книжку из рук.
2
Стриженый конопатый мальчишка, одетый в оливковую униформу с нашивкой в виде сложной многолучевой звезды на рукаве, держал в руках оружие. В нем отец Палладий слабо разбирался, едва-едва помнил школьные уроки начальной военной подготовки, но на тогдашний автомат Калашникова это было слабо похоже. Короткое, угловатое, с виду
— Ты кто? — спросил мальчишка, настороженно глядя на попа.
Поднимая шевелящую страницами на ветру книгу, отец Палладий прикинул, как выглядит со стороны. Старичок в камуфляжной одежде, с длинной седой бородой и редкими волосами, забранными в хвостик, с тяжелым наперсным крестом на толстой цепочке…
— Священник.
— Кто?
«В самом деле, откуда ему теперь знать про священников», — подумал отец Палладий.
— Старик. Живу здесь один… А ты откуда взялся?
— Из леса, — сказал мальчишка и повесил автомат на плечо.
— Из леса?! Вы что, в поход пошли? Или с родителями отдыхаете? Потерялся?
Поп понимал, что говорит много и часто, вот что значит — давно без собеседника, с кошкой Анжеликой особо не подискутируешь…
— С родителями? — недоуменно переспросил мальчишка.
— Извини, я не знал, — смутился поп.
Детдомовский, наверное. Вывезли в «Зарницу» поиграть, или какие у них теперь могут быть игры военные…
— Я из лагеря, — продолжал мальчишка. — Вон там он, лагерь…
Махнул рукой куда-то в сторону озера.
— Я два дня шел, в лесу ночевал.
— Ты что же, убежал? — осторожно спросил отец Палладий.
— Ну. Я на посту стоял и свалил.
— А почему?
— Надоело. Ш-шит… У меня там враги были, короче… И еще воспитателя обозвал…
— И куда идешь?
Мальчишка длинно, прерывисто вздохнул и пожал плечами.
— Не знаю…
— Да что это я?! — всполошился поп. — Ты ж небось голодный! Сейчас уху поставлю вариться. А ты вон, пойди на огород да сорви помидоров, которые поспелее, да зелени всякой хороший пучок…
Мальчишка недоверчиво посмотрел на попа, повернулся и пошел к огороду.
…Добыв кресалом огонь, отец Палладий поставил на него закопченную кастрюлю с обломанными ушками, вместо которых приспособил проволочные петли. Пока вода закипала, почистил рыбешек, побросал туда, посолил. Соли оставалось совсем мало, едва полпачки, и где взять еще — отец Палладий не ведал, потому давно уже тратил ее бережливо и часто ел несоленое, привыкая. Но сейчас экономить он не хотел, и потому сыпанул в кастрюлю несколько горошин черного перца — тоже неприкосновенный запас.
В дом вошел мальчишка, положил на стол четыре помидора и букетик укропа пополам с петрушкой. Постоял, глядя на булькающее варево, повесил свой автомат на гвоздик рядом с выцветшим
— Настоящий? — спросил поп, помешивая уху длинной деревянной ложкой, самолично вырезанной из липы.
— Травматический. Настоящие в таком лагере нельзя, это только у старших потом…
— А тебе-то сколько лет?
— Двенадцать.
— А звать тебя как?
— Роланд.
— Странное имя, — покачал головой поп. — А я — отец Палладий.
— Странное имя, — парировал мальчишка. — А почему отец?!
— Я же говорил, я — священник… Хотя это никакого значения уже не имеет, так что ты прав. Можешь меня звать просто дядя Палладий. Или дед.
— Дед… А я один раз видел отца, — сообщил Роланд, принюхиваясь к рыбному аромату.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, отца. В смысле, когда семья. Отец, матерь… или мать?.. У нас в поселке была. Раньше больше было, но потом ювеналы приехали, ликвидировали, а эти как-то остались. К ним даже журналисты из Евросоюза приезжали, сюжеты снимать. Может, для того и оставили — ну типа круто, когда такое, ни у кого же почти нету…
Под ногами завертелась невесть откуда взявшаяся кошка Анжелика, дергая попа когтями за штанину. Отмахнувшись от кошки ложкой, отец Палладий уточнил:
— На весь поселок — всего одна семья?!
— Ну да. Отменили же.
— Кого отменили?
— Семьи. Общественное воспитание. У нас даже предмет такой есть… скучный, шит… Ты тут что, без ньюс-линии живешь?
— Я даже не знаю, что это, — признался поп. — Да мне и не нужно. Войны же нет?
— Вроде нету. У нас точно нету, только в этой… в Израиле…
— А почему вы с оружием?
— У нас лагерь военизированный. Программа «Звезда», вместе с НАТО. Но таких совсем мало, меня взяли по тестам, я третий был, — с гордостью поведал мальчишка. — Из нашего поселка все остальные по «Радуге» поехали заниматься, ну, по программе мегатолерантности…
Отец Палладий покрошил в уху прошлогоднюю бугристую картошку. Мальчишка с интересом наблюдал за ним.
— А это что ты кладешь?
— Картошка же.
— Грязная какая-то, — сморщился Роланд. — У нас кругленькая.
— Генномодифицированная? — припомнил из прошлой жизни поп.
— Ну. Я, кстати, еще в сельхозлагерь поехать мог, но там всякие гидропонные установки, удобрения, неинтересно… Хотя теперь все равно туда переведут, наверное, после того, что я натворил. Туда самых тупых берут. Не хочу с тупыми… не буду возвращаться! — мрачно заявил мальчишка.
— А что ты натворил-то?
— Да я это… подрался с одним…
— А что, это теперь нельзя? У вас же лагерь военный, оружие вон…
— Оружие — это для врагов. А я со своим подрался, с евротаджичкой, — непонятно пояснил Роланд.