Семиовражье часть 2. Крестовый поход начинается в полночь
Шрифт:
Несколько часов проплыли безо всяких происшествий. Река постепенно менялась, на берегах росли теперь лиственные леса, по песчаным берегам там и тут цвели цветы, пели птицы – бойцы оживились и уже начали травить байки, как повторился вчерашний случай – на этот раз рядовой Сотир, поймавший вчера осьминога только ойкнул, уйдя под воду. Среди общего гула и стрельбы по воде, солдаты не заметили, как черный осьминог прыгнул с бревна в воду и вскоре показался вновь, а за ним и его хозяин. Бойцы недоуменно переглядывались – первый раз водяной отпустил
– Спас меня, сукин сын. Мужик меня сразу на дно поволок – сильный зараза, а этот ему в голову вцепился - тот аж пузыри пускать начал, ну меня и отпустил.
С этого момента осьминог приобщился к солдатскому пайку, и что-то чамкал беззубым ртом, сидя на плече у Сотира.
К полудню катамараны причалили к круглой песчаной проплешине острова, каким то чудом оказавшегося посередине реки. Тут уже безбоязненно разожгли костры и стали готовить какое-то варево из сухпайка.
Джакар заметил, что солдаты роют песок, и спросил у Трухана. – Это ты им приказал окопаться?
– Да нет. Это они осьминогов ловят. Теперь эта живность у них долго популярной будет.
Джакар подошел к Сотиру и погладил черный комок. Тот немного втянул столбики глаз, но принял из рук Джакар кусок тушенки. Джакар спросил у Сотира. – Он у тебя лучше собаки. Как ты его приручил?
– Никак господин капрал. Ну кормил, спать в своей каске уложил – и всё. Кстати, я ночью заметил – у головы положишь его спать – сны хорошие, как будто в детство вернулся.
– Замечательная тварь. Обязательно довези его до своих детишек.
Котелки бурлили, когда над островом промелькнула тень. Бойцы всматривались в небо, но оно было чистым и безоблачным. Джакар велел выставлять пулеметы.
– Что, Трухан, неужели никто не заметил, что это было?
– Никто. На небо никому и в голову не пришло посмотреть. Говорят, что тень была как от гигантской ласточки.
– Пулеметы развернуть для ведения зенитного огня! Живо!
Солдаты теперь вовсю ожидали нового полета ласточки, и он не заставил себя ждать – огромный матерчато-деревянный планер резанул воздух над рекой, исчезнув над покрытыми лесом холмами. Пулеметы застучали, но, по всей видимости, не успели - планер не пострадал, а в воду шмякнулась и разорвалась небольшая бомба.
Джакар, опустив дымящуюся винтовку, крикнул Грозомиру
– Трухан! Видел?!
– Ага. Ребята, целимся в небо! Он вернется!
Крохотный остров превратился в зенитную батарею, ощерившись синему небу стволами пулеметов и автоматов.
И тут застучали пулеметы откуда-то из леса, простреливавшие остров.
– Всем за бревна! Второй, третий, четвертый пулеметы – по лесу!
Начинался настоящий бой – на кинжальном огне. Это не расстрел полуразумных тварей, метавших камни в ответ на пули. Капрал Трухан ревел. – Все в воду, сукины дети. За бревна! Подгребаем к берегу!
Пытаясь атакой отбросить неизвестного неприятеля, отряд подплыл к берегу, прячась за толстыми бревнами. Сверху уже несколько раз пролетал планер и бросал бомбы, поднимавшие столбы воды и грязи. В коротком рукопашном броске, пулеметы были подавлены, а их расчеты переколоты. В руках десантников оказался один, раненый в ногу противник.
Грозомир с матом потащил его к костру. – Джакар! Будешь смотреть, как он говорит?
– Мне не по нутру ваши штучки, но ради такого случая – не только посмотрю.
Связанный противник злобно щерился на десантников и плевался кровью. Грозомир вытащил из кармана портативную дрель.
– Ну, давай, рассказывай гнида. Кто, откуда, зачем. Все рассказывай!
Малый прикинулся черпаком и лепетал что-то на непонятном никому языке. Джакар подошёл поближе и повторил слова Грозомира по аргонски. Тот еле заметно вздрогнул и продолжил лепетать.
– Грозомир, он понимает аргонский, хотя, судя по облику, он южанин.
– Тем хуже. Джакар, перетолмачь ему! Говори, или я наделаю в тебе три миллиона триста тридцать три дырки, исключая те вонючие отверстия, что приделал тебе творец, - и для убедительности прикоснулся гудящей дрелью к ноге.
Вскрикнув, незнакомец начал шепеляво говорить на каком-то наречии аргонского языка. Джакар дал ему подзатыльник и велел говорить медленнее.
Трухан переводил глаза с Джакара на пленника – Ну, что он лопочет?
– Что-что – принял он нас за экстеропортальные отряды Триренса, потому и стрелял.
– Какие отряды?
– Подожди. Говорит, что он вертолан, хальминец, что их преследовал стратиг Кай Метроний – полководец Триренса по приказу архистратига Иоанна. Они какая-то секта и Иоанн гонял их по всей Хальме, пока одна часть секты не укрылась у озера Модо, а вторая не сбежала через порталы. Говорит, что многих из них перебили.
– А за что?
Джакар перевел вопрос и ответил – Он из секты вертоланов. Скопским грехом они занимаются, у них у каждой женщины по пять мужей. Архистратиг не потерпел такого непотребства и начал их притеснять, они подняли восстание, тогда, Иоанн ввел на Хальму легионы Кая Метрония – тот уже уничтожал их тысячами.
– Что за экстеропортальные отряды?
– Отряды, занимающиеся зачисткой межпортального пути. Были в Аргонской Империи, вероятно остались и в Триренсе. Нам бы они сейчас не помешали.
– Это точно. Что может этот извращенец рассказать нам полезного?
– Говорит, что они сами как слепые котята бродят по эрепорталуму, ничего здесь толком не знают, многие уже погибли или исчезли. Но готовы нам помочь найти Иоанна – они его терпеть не могут.
– Его, судя по всему, никто на дух не переносит. Многим он насолил за свою жизнь.
– Мне он помог. Так что я лично ничего против него не имею. А вертоланов он гонял, так их и надо гонять, чтоб землю не поганили.
– Так что он толкового может сказать?