Семя Хаоса II. Мать Милосердия
Шрифт:
Вот только сейчас нужно было что-то срочно сделать, чтобы люди успокоились.
– Послушайте меня! – повысив голос, зычно гаркнул Кредис. Люди вокруг перестали спорить и прислушались. Этого члена совета в городе уважали.
– Я понимаю ваши сомнения. Понимаю ваши вопросы. Я и сам не раз задавал их. Не раз. Многие скажут вам, что это клевета. Что Догмы нерушимы. По-моему, это не так важно, как то, что Путь Одина несет свет! Я не знаю, жив ли Один сейчас. Борется ли он с Ничто где-то или нет. Важно, что я верю во Владыку! Верю, что он учил нас правильным вещам, указывая нужный путь в мире тьмы! Не так важно, верны ли детали Догм, важно, принесете ли вы, действуя в соответствии с
Люди молчали, некоторые кивали. А затем начали расходиться. Часть из них успокоилась. Часть наверняка сомневалась. Кредис надеялся, что они со своими сомнениями придут позднее к нему. Он вздохнул и направился обратно к дворцу. Слева неожиданно появился Прин.
– Мне не нравится это, наставник, – тихо на ухо священнику произнес юноша.
– Мне тоже, мой мальчик. Император и маги играют в свои игры, а страдает вера людей.
– Я не об этом. Ваши слова не понравятся совету. Многое из того, что Вы сказали, не понравится.
Кредис помолчал, вспоминая свою речь. Действительно. Он сам не заметил, что противопоставлял себя совету. Нужно спешить!
– Идем быстрее, мой мальчик!
– Да, наставник. Погода портится.
Священник глянул на небо. С севера, из-за гор Ужаса, тянулась цепочка высоких и черных, как ночь, кучевых облаков. Кажется, скоро будет ливень. Ветер уже усилился, играя с белыми просторными одеждами священника.
Они все же не успели добраться до дворца, как хлынул настоящий потоп. Ливень ударил плотной стеной, стуча по улицам. Идти сразу стало сложнее, так как из-за размещения города в предгорьях улицы Нового Завета несли огромные потоки воды. Особенно центральные улицы, идущие от дворца Одина, расположенного, разумеется, на возвышенности.
Когда через двадцать минут под дождем и ветром старый священник и его воспитанник добрались до сада дворца, поток воды почти достигал колен Кредиса. В саду их встретила взволнованная Грэм.
– Собирается совет. Боюсь, Вы даже не успеете переодеться. Я принесла полотенца. Лучше пойти пандусом, там есть навес.
Когда они добрались до навеса, девушка достала из-под плаща два сухих полотенца. Прин хотел было отказаться, но Кредис настоял, чтобы юноша тоже худо-бедно высушил свои волосы. Втроем они как могли быстро поднялись наверх, в зал совета, расположенный в огромном куполе на самом верху дворца Одина. Почти все старейшины уже собрались, и шли оживленные споры.
– Империя зарывается! Это возмутительно! – кричал Салир, один из молодых агрессивных членов совета, стоящий почти в центре комнаты. Высокий, с крупным мужественным лицом. Кредис слышал, что он очень любит свою внешность и даже заказал у скульпторов несколько статуй Одина, которые ваялись по его подобию. Разумеется, статуи стояли в его личных комнатах, куда не было хода посторонним.
– Но ведь мы уже год как не поставляли им Семя Хаоса. Возможно, это ответ на тот факт, что мы не обеспечиваем нужды Совета магов. Нам нужно удержать эмоции в узде и решить, наконец, проблему Копей Отчаяния, – отвечал ему Влим, возлежавший на удобном диванчике. Известный консерватор с проимперскими взглядами, который давно настаивал на том, чтобы именно ему поручили курировать восстановление добычи Семени Хаоса в известных всему миру шахтах в горах Ужаса.
– Послушайте, меня больше волнует не этот лай имперских собак, а сорванные поставки продовольствия из Арима. Если мы поссоримся с Империей, то южный континент станет нашим единственным спасением от торговой
Голоса трех спорщиков, стоящих ближе всего к Кредису, смешивались, так как они орали, перебивая друг друга. Такие споры шли по всему залу, разделившиеся на фракции члены совета криком отстаивали свои точки зрения. И это совет старейшин церкви Одина! Все еще влажная борода Кредиса встопорщилась от возмущения. Даже обеспокоенные слухами необразованные люди на рынке сегодня вели себя приличнее. Мокрый как мышь священник прошел вперед, не обращая внимания на споры. На возвышении напротив дверей разместился Эм, глава совета. Он пока не говорил ни слова, внимательно наблюдая за тем, как члены делятся на фракции. По его взгляду Кредис понял, что он просто ждет, когда станет понятно, у кого большинство голосов. А потом выступит со словом поддержки большинства. Это недопустимо!
Старейшина уже хотел было рискнуть, второй раз за день угомонив толпу. Все равно за его речь на рынке ему предъявят много претензий. Одной больше, одной меньше. Но тут за его спиной громко хлопнули двери. Все обернулись. У входа стоял человек, явно не имевший отношения к совету старейшин или даже к церкви Одина. Высокий, чуть сутулый, со спутанными мокрыми волосами, одет он был в имперскую военную форму, с мечом на поясе. В зале тут же воцарилась полная тишина.
Мужчина обвел взглядом совет. Его глаза были то ли серые, то ли зеленые, но столь темного оттенка, что казались почти черными. Салир неспешно вышел ему навстречу. Сначала уверенно, но подходя к незнакомцу, он немного сбился. Тот был выше молодого священника на полголовы.
– Ты посланец Империи? – строго спросил он.
Незнакомец смерил Салира пристальным взглядом, отчего стало казаться, что их разница в росте еще больше.
– Нет. Я тот, кто когда-то первый провозгласил вашу независимость от Империи.
Кредис нахмурился. А Эм, встав, спросил, повышая голос:
– Это ересь! Новый Завет всегда был Новым Заветом. Таким его создал Один.
Незнакомец улыбнулся, так что все в зале поморщились, будто тот провел напильником по стеклу.
– Я Амер, Убийца Богов. И я в курсе, что вы сами не верите в свои Догмы!
В зале опять повисла тишина. Кредис тоже молчал. Слова казались шуткой, но весь облик незнакомца и то, какой эффект он оказывал на окружающих, говорили об обратном. Первым не выдержал Эм.
– Этого издевательства над нашей церковью я не допущу! Стража!
– Стража вам не поможет. Я… убедил их не вмешиваться. И чтобы было меньше вопросов, смотрите, – незнакомец, назвавшийся именем ужасного бога, протянул руку в сторону главы совета старейшин. Они оба тут же взлетели на несколько метров в воздух. В комнате стало ощутимо холоднее, воздух будто бы застыл. Никто не мог пошевелиться, даже сделать вдох.
С трудом скосив глаза, Кредис пристальнее присмотрелся к незнакомцу. Тот едва заметно светился алым. И тут воздух стал теплее, священник вдохнул полной грудью, как и остальные в комнате. Эм рухнул на пол, глотая воздух жадно, как утопленник. Незнакомец все еще парил в воздухе на высоте полутора метров, отчего его и так грозная фигура казалась еще больше и опаснее.
– Я мог бы всех вас убить, выпотрошить, сжечь. С учетом предстательства истинной церкви Одина, которую я когда-то с таким трудом защищал от Альмерина, я даже не сильно мучался бы потом совестью. Но у меня есть к вам несколько вопросов. К тому же я хочу верить, что среди вас найдутся приличные люди, а не только продажные шкуры.