Семя Хаоса II. Мать Милосердия
Шрифт:
Впрочем, и тут не все было просто. Большинство племен заключали договоры с Союзом и не трогали никого из чужаков. Города успокаивались, пограничники ленились, а к границе приходило племя, не заключавшее договор. И тогда деревни, что снабжали торговые города продуктами, горели. Бывало, лет триста назад, что горели и сами города. Но всегда отстраивались.
– Ридр, а с чего это нас послали помогать железным задницам? – спросил Вайлет после нескольких часов марша.
– Спроси что попроще. Вроде как Глаза заметили у границы что-то нечистое. Где-то между Эльпингом и Элампионом. Вот наши дорогие Повелители Плоти и
Десятник презрительно сплюнул.
– Ну да. Идиоты, – пробормотал Вайлет. А про себя подумал, что было бы здорово посмотреть на настоящих легионеров. А может быть, будут там и рыцари!
Легионеров они нашли через два дня. Должны были быстрее, но те здорово сбились с курса. Злой трибун долго отчитывал Ридра, а тот лишь молча сплевывал себе под ноги. Связываться с легионерами себе дороже. Вообще, они немного разочаровали Вайлета. Он представлял их более организованными, так как Ридр всегда ругая их, ставил в пример дисциплину легиона. А оказалось, что это такие же вояки, как и наемники, несущие службу в страже городов. Рыцари были получше, но к ним было не подступиться. Только вдоволь налюбоваться издали на их сверкающие, раскрашенные эмалью доспехи. Шлемы с плюмажами рыцари не надевали, так как было жарко.
Так они шли неделю вдоль границы Великой Степи. Пограничники держались особняком, и половина из них то и дело отправлялась вперед, рыская вдоль края степи. Разведчики легиона помогали, но не сильно. Пару раз их пятерки даже пришлось искать в степи, так как они потеряли когорту. О том, насколько нужно быть идиотом, чтобы потерять полторы тысячи человек, Вайлет старался не думать.
Сожженную деревню Вайлет с еще одним пограничником нашли уже ближе к вечеру. Дым поднимался от пепелищ, оставшихся от полутора десятков домов. Юноша нахмурился.
– Стой тут, я проверю, – сказал он коротко товарищу.
Тот хотел возразить, но юноша уже ушел. Что-то ему не нравилось в том, что он видел. Еще раз оглядев остатки деревни, он нахмурился. Сады. Они не сгорели. За деревней было заботливо высажено десяток яблонь и пять вишен. Яблоки висели на ветках. Юноша нахмурился еще сильнее. Кочевники обычно сжигают все, что не могут увезти с собой.
Вайлет подошел к ближайшему пепелищу, оно было еще теплым. Покопался носком в пепле. Потом нашел длинную палку и начал раскидывать пепел. Перешел к следующему пепелищу и покопался там. Затем прошел по улице, отмечая детали. Со всех ног побежал обратно.
– К Ридру, срочно!
До когорты они добирались полчаса, меняя бег трусцой с быстрым шагом. Добравшись до десятника, юноша встал отдышаться. Подошел и трибун, требуя доклада, но Вайлет его проигнорировал, обращаясь к своему начальнику:
– Деревню сожгли. Сады оставили, следов борьбы, крови и останков нет. Черт знает что.
Десятник нахмурился и по привычке сплюнул. Трибун влез:
– О чем говорит этот мальчик?
– Это не Кочевники. И не другие жители Великой Степи. Происходит что-то неправильное и скорее всего гадкое.
К трибуну подошел старый кунгент и, отведя его в сторону, о чем-то тихо заговорил. Тот поморщился пару раз, потом вернулся к пограничникам.
– Если вы думаете, что это необходимо, я перестрою людей в боевой порядок.
Ридр
– Вайлет, пока я мотаюсь с парнями, ты за главного.
Юноша очень удивился, приподняв брови. Ведь он младше всех!
– Верный глаз у тебя, мальчишка.
Взяв с собой пять пограничников, Ридр отправился на северо-запад, чтобы обогнуть деревню со стороны Великой Степи. А легион, развернувшись более широким строем по двадцать пять человек в ряд, отправился неспешно строго на запад.
К ночи, когда легион собрался разбить лагерь у высокого голого холма с родником у вершины, десятник так и не вернулся. Зато отряд догнали десять Бегунов. Старший из них сказал трибуну, что их послали, чтобы усилить когорту. Юноша разглядывал магов во все глаза, пока с запада не загудел сигнальный рожок. Легион еще не навел легких полевых укреплений, поэтому центурии строились клинообразном строем, острием на запад. Солнце медленно садилось за их спинами, освещая Эльмир вдалеке, едва видимый теперь, когда они ушли от него на неделю на запад.
Вайлет отвлекся только на секунду, а из темноты в легион уже летели стрелы. Строй солдат пошел рябью поднимаемых щитов, но имперцы все равно падали под непрерывным дождем стрел. Кунгент, которого юноша раньше видел с трибуном, прокричал приказ, и строй начал выпрямлять клин, выдвигая крылья манипул вперед. Кажется, командиры когорты поняли, что если стоять на месте и не атаковать, то их просто перестреляют. Разведчики и лучники тем временем пытались вести навесной огонь над строем пехотных центурий, но, кажется, урона невидимому врагу он не приносил.
Бегуны неспешно разошлись ровной цепью вдоль всего строя когорты, ожидая команды старшего. Их скрюченные, нечеловеческие фигуры показались Вайлету страшными, и он отошел от них, встав, по сути, в один строй с лучниками. Именно благодаря этому он разглядел во всех деталях момент атаки.
Темное, почти черное существо перепрыгнуло строй пехоты с щитами и короткими копьями, врезавшись в лучников, чьи гладиусы были в ножнах. Скорее зверь, чем человек. В свете заходящего солнца юноша разглядел, что нападавший был покрыт густой, курчавой, темно-темно рыжей шерстью. Глаза сияли в полутьме, как у кота. Когтей не было, но каждый кулак был размером больше головы Вайлета. Рост был точно больше двух метров, скорее приближаясь к двум с половиной. Крутанув руками, как обезумевшая ветряная мельница, Низший, а нападающим был представитель именно этого народа, раскидал чуть ли не десяток лучников и прыгнул дальше, к разведчикам легиона, которые успели отбросить луки и достать мечи.
Вот только короткие имперские гладиусы, похоже, были не способны режущим ударом раскроить шерсть и шкуру Низшего. А колющий никто нанести не успел. Взвыв, как голодный волк, существо раскидало четверых солдат размашистыми ударами своих рук, каждая из которых толщиной не уступавшая ноге взрослого мужчины. Последнего разведчика Низший, схватив за грудки, ударил вытянутой мордой, также покрытой шерстью, в лицо. Длинные, заостренные, как у рыси, уши нападавшего прижались, он зашипел. А затем впился зубами в горло бесчувственного человека. Клыки Низшего не уступали волчьим, а то и медвежьим, и он вырвал большой кусок плоти легионера. Кровь брызнула прямо в лицо Вайлету, и он побежал.