Семья моего мужа против развода
Шрифт:
– Он не пострадал? – спрашиваю я, отвлекая блондина от копания в бумагах.
Ищет ответы на мои вопросы, что ли? Странно, что он сам ими не задался. Или не хотел усложнять легкое на первый взгляд дело?
– Лев? С ним все в порядке, хотя специалисты говорят, что животное пребывает в состоянии повышенного стресса.
– Я говорю о своем девере.
– ….
– Кхм, Эдвард Эккарт цел и невредим, - прокашлялся Бэриот.
Ну слава богу!
В оригинальном романе сюжет сосредотачивался на Шарлотте и герцоге, так что этот эпизод со львом
А может, она вообще решила ничего не предпринимать. Если подумать, Эдвард Эккарт погиб через год после исчезновения герцога на соляных шахтах. Вполне себе вероятно, что там он оказался в качестве отбывания наказания за это преступление. Старший брат к тому времени еще не вернулся домой, позаботится о мальчишке оказалось некому.
Родственники мужа и предыдущая Юнис предпочитали не замечать друг друга и не иметь ничего общего между собой. Оригинальная антагонистка романа предпочла закрыть глаза на то, что ее не касалось, роя себе этим могилу.
Однозначно все, что произошло с Эдвардом было не случайно. Кто-то умело обставил все как череду печальных, но вполне естественных событий, которые и привели к гибели одного из членов герцогского рода. И у меня были догадки, кто.
– Полагаю, что, если сторона потерпевшая и обвиняемая достигнут соглашения, дело можно будет урегулировать без рассмотрения в суде? – скрещиваю руки на груди и вздергиваю бровь.
Главное, не показывать свое волнение и неуверенность.
Следователь так и захлопал глазами.
Не думал же он в самом деле, что я буду просто смотреть как член семейства Эккарт объявляется преступником и отправляется в ссылку?
Если что у меня сейчас и было в распоряжении, так это деньги. Много.
Юнис еще не успела потратить и одну восьмую всех богатства, а в отсутствии супруга как герцогиня обладала всей полнотой власти залезть в сокровищницу и банковские счета семьи Эккарт, если они не были закрытыми или не требовали подтверждения на доступ от герцога.
Я не могу позволить мальчишке погибнуть такой нелепой и бессмысленной смертью. Не только из-за того, что когда вернется супруг, он поставит в вину его смерть именно мне, а если все пойдет согласно сюжету, то косвенную вину Юнис в его гибели отрицать нельзя – бездействие тоже наказуемо – но элементарно из-за моих представлений о справедливости и морали.
Всей системе уголовного розыска и следствию прямо не терпится показать новому императору, ставшему во главе правления, как рьяно они борются с преступностью. Но бороться нужно с ее причинами, предпринимать превентивные меры.
А уж наказывать юношу, бывшего еще недавно подростком, каторгой…очень подло и совсем несправедливо. Калечить жизнь человека, когда нужно протянуть ему руку и помочь осознать свои ошибки.
Оступившийся младший брат герцога – какой лакомый кусочек! Дело журналисты раздуют до небес и весь город только об этом и будет болтать, а курирующие следователи смогут неплохо продвинуться по службе.
И всем им плевать на судьбу молодого парня, у которого все еще впереди.
Здесь стоит отметить, что грудью защищать всех без разбора преступников я не бросаюсь. Многие из них заслужили обращения и похуже, но на то и нужно расследование, чтобы в каждом конкретном случае выяснить все обстоятельства произошедшего и учесть смягчающие и отягчающие факторы, личность обвиняемого. И ошибки в системе тоже неизбежны.
Ибо ничто в мире не может работать «идеально».
Если честно, по пути в управления мне представлялись вещи и пострашнее, чем «кража» льва из зоосада. Да и к тому же животное было на привязи.
Хорошо, что никто не пострадал. Настоящая удача!
– Я бы хотела увидеть брата своего супруга, если вы позволите. И попрошу вас предоставить мне контакты зоосада и его владельца или директора для сделки с потерпевшей стороной.
– Прошу, ваша светлость, - Бэриот встал с места и повел меня прочь из кабинета, смирившись с неизбежным. Заметила, что его отношение ко мне претерпело некоторые изменения.
Легким делом я это сделать не позволю, и приговору в силу вступить тоже не дам. Даже если с примирением сторон ничего не выйдет, найму лучших адвокатов в империи. Деньги любую закрытую дверь откроют. А расставаться с богатством мне было не жаль, не я же горбатилась ради его добычи. Прости, главный герой!
В камере, где содержали Эдварда помимо него, было еще человек семь. Вида все явно бандитского. Заметив за спиной следователя меня – молодую девушку, с точеной фигуркой в платье и уложенной в прическу копной темных волос - некоторые мужчины заухмылялись и засвистели. Такое поведение было мне совершенно не интересно и никаких эмоций не вызывало.
Бэриот, кажется, прибывал в шоке от того, что я спокойна как удав. От подобного отношения к себе знатная леди должна оскорбится и почувствовать себя неуютно. Да только человеку, который слышал фразу «ты случайно не гриб, потому что я собрал бы тебя в свое лукошко» в этой жизни больше ничего не удивит.
Юноша сидел поодаль от своих сокамерников на краешке деревянной, испачканной пятнами неизвестного происхождения скамье, сгорбившись и как-то сжавшись. Выглядел помятым и уставшим. Взгляд направлен в пустоту, волосы взлохмачены, в уголке губы запеклась кровь.
Кто его так – те, с кем он пил, задержавшие его патрульные или соседи по камере?
Влекомый возбуждением и шумом остальных правонарушителей, Эдвард оглянулся, но столкнувшись взглядом с последним человеком, которого бы он желал сейчас видеть, с женой старшего брата и неугодной невесткой, насуплено развернулся и уткнул недовольную мордашку, на которой бунтарски кривил презрение, рассматривать трещины в плитке пола.
Но надолго его не хватило, так и чувствовалась клокочущая внутри юноши ярость. Да уж, отношения между новоиспеченной герцогиней и ее деверем не сахар. Но я бы удивилась, будь оно иначе.
Следователь Бэриот неловко остановился в паре метров от приблизившейся к камере меня, но о какой-либо приватности не могло быть и речи. Да и у сокамерников Эдварда тоже есть уши.
– Какого варрха я еще здесь? Неужто реально возомнила себя герцогиней, раз заставляешь себя ждать? Когда меня отпустят? – разрождается гневной, полной упрека тирадой юноша, стоит мне подойти ближе по ту сторону отделяющей нас решетки.