Семья моего мужа против развода
Шрифт:
Ингрид мягко улыбается:
– Девочка еще мала. Наследник всегда подвергается пристальному вниманию, и редко когда намерения дворян можно предугадать.
Ясно, значит, боялись, что Сабрину украдут или убьют. Бррр. Как же не завидую я императору и его семье. Ужас какой, за глаза мне герцогства хватает.
– И потом, под именем Эккарт жить ей было бы проще, чем во дворце. А когда она подрастет, Доминик бы признал родство и предоставил аристократам все доказательства. Конечно, в приоритете наследники-мужчины,
– Погодите. Так вот почему мы не смогли найти никаких сведений о матери Рины!
Джаред так искал, и помимо него еще куча частных детективов работала, но она как сквозь землю провалилась.
«Исчезла, будто и вовсе не существовала…» - вспоминаю слова брата.
Император позаботился, чтобы никто не узнал о родстве раньше времени.
– К сожалению, Анита не выжила. Она болела до рождения дочери, но после, вместе с физическим недугом, сильно пострадала и ее ментальная связь с миром. Возможно, сказывался копившийся все эти годы страх перед монархом и тем, что если она обнаружит себя, то ей может грозить гибель.
Вон значит как.
Ребенок без отца и матери, первая в очереди на трон…
– Зачем тогда вы говорите мне это все сейчас? – задаю я резонный вопрос.
Если изначально план состоял в том, чтобы дождаться спокойно взросления Рины, то они могли бы и дальше хранить эту тайну. Еще, этак целый десяток лет.
Ингрид мнется. Ее ладони ложатся на живот поверх свободно сидящего на ней платья.
Нет, это…
– Да, так и есть.
Императрица не говорит, но мне все понятно. Это уже те вещи, которые без последствий не огласить во всеуслышание. Жозефина хмурится.
– Я хотела, чтобы вы знали все. Вы имеете на это право. И еще я…мы бы хотели просить вас о помощи…
Возвращаюсь домой я в задумчивости.
А Рейнард уже порог оттоптал:
– Где ты была?
Ох, уехала, ни о чем не предупредив, подумаешь! Так ведь он меня в последнее время первый избегал!
Скрещиваю руки на груди:
– Ну знаешь, меня ты тоже не ставишь в известность, куда уходишь!
– Юнис…- в голосе предупреждение.
Я тебя не боюсь! Наоборот, его серьезность только добавляет азарта. Я прямо как дразнящая спящего кота полевая мышка.
– Говорил, что все твое – мое, и что ты сам тоже мой. А по факту получается, что мое имущество где-то пропадает, а я даже не знаю где, и права спросить не имею?
Рейнард замирает. Что, не ожидал, получай вот! Думал, не запомню его пафосные речи? Только он один что ли может меня допрашивать?
На лице герцога расползается довольная улыбка. Такая, что бесит неимоверно.
– Чего улыбаешься?
Как довольный до ужаса кот, нализавшийся сметаны, такое сейчас выражение лица у Рея.
– Ох, нежности какие, не буду мешать! – Эдвард, присутствие которого я до этого момента не замечала,
Краска от стыда расползается по щекам.
– Юнис, может, повторишь еще раз? Ну, про то, что я твой?
Самодовольная улыбка во все тридцать два зуба. Хоть сейчас в рекламу зубной пасты!
– Не улыбайся, - грозно говорю я и топаю наверх. – Иди за мной.
– Всецело принадлежащий вам слушает и повинуется!
Хорошее настроение у Рея скоро исчезнет словно его не бывало. А пока пусть идет сзади, напевая себе под нос незнакомую мне мелодию.
Скоро и моя песенка будет спета.
– Значит, ты была во дворце…
Сжимаюсь в кресле после своего чистосердечного признания. Надежда на это смягчающее наказание обстоятельство не оправдалась.
– И виделась с ее величеством…
Ох, мамочки. Кто это говорил, что он – мой? Я была не в себе. Мне такой злой герцог не нужен, как возврат оформить? Галя, отмена!
– И даже узнала кое-что совершенно секретное об императорской семье.
Понять и простить! И отпустить!
– Выслушала их просьбу о помощи…Юнис, мы вряд ли сможем отказаться. Не помочь в таких обстоятельствах и поставить под угрозу продолжение правящего рода – это же измена.
Рейнард хмуро обдумывает мой рассказ.
– Но обеспечить ребенку безопасность, значит, поставить под удар нашего собственного…Кхм, я имею в виду нашу племянницу, ребенка семьи Эккарт. Если Доминик ее признает сейчас, то все беды упадут на нас. Лучше бы он отправил свою супругу куда-нибудь подальше от столицы до самых родов…Я понимаю его как мужчина, но как дядя Рины должен ставить ее интересы выше всего прочего и эта ситуация…
Ингрид беременна. И в этот раз ребенок непременно должен выжить. Чтобы перевести все стрелки от себя, они хотят признать наследницей Сабрину и пусть дворяне будут заняты ею, пока, сказавшись больной ее величество доходит срок и родит.
Жестоко.
Так осторожно оградили Сабрину от бед, даже дядюшку Гордона, словно бешеную шавку отозвали, после известий о родстве девочки с императором, а как появилась возможность воспроизвести настоящего наследника, решили воспользоваться племянницей как щитом.
Но у меня есть сердце, понять тоже могу, после выкидыша эта беременность – настоящее благословение и чудо – чего не сделаешь для собственного ребенка, особенно от любимого человека.
– Верно, - киваю я Рею. – Мы не можем не быть предвзятыми.
Сабрина уже год живет в этом доме, она мне родная, в отличии от императорской четы. Рейнард, кажется, пусть и немного времени прошло после его возвращения, но успел привязаться к девочке. Балует ее, нельзя было не заметить, что игрушек и нарядов у племяшки появилось больше, чем было до того, как вернулся герцог.