Семья волшебников. Том 1
Шрифт:
— День рождения, — смилостивился Майно.
Так, все-таки день рождения… Кого-то из фамиллиаров?.. нет, они все отмечают в начале лета, одновременно со своим человеком… дяди Жробиса?.. тети Маврозии?.. председателя Локателли?.. Лахджа попыталась подсмотреть в памяти мужа, но тот резко захлопнулся и произнес:
— Нашей младшей дочери.
— Вероника, тебе сегодня годик! — обрадовалась Лахджа.
Она не почувствовала вины, что забыла. Год — это, конечно, дата знаменательная, но ребенок еще не осознает ее важности. Вероника даже не поняла, что ей говорит
— Вероника, а у меня для тебя подарок, — сказал Дегатти, свысока глядя на жену.
Это оказались всего лишь пинетки, маленькие вязаные башмачки, и Вероника недоуменно на них воззрилась. Когда они оказались у нее на ногах, девочка подвигала ими и наморщила лоб.
— Так, погоди, — сказала Лахджа. — Ты их что, сам связал?..
— Нет! — возмутился Майно, торопливо закрывая одну из областей памяти.
У Лахджи возникло странное ощущение. Они словно ненадолго поменялись социальными моделями. Лахджа забыла о дне рождении дочери, а Майно связал пинетки.
Причем хорошенькие такие… даже завидно.
— Пф, — только и сказала Лахджа. — Вероника, смотри!
Она взялась за свой большой палец и начала его вытягивать. Тянуть, как канат, сматывать целую пальцевую бухту. Раскрутила его как лассо и кинула в окно. Вероника засмеялась, а Лахджа подумала, что все-таки надо сделать и нормальный подарок. Купить какую-нибудь игрушку, что ли…
— Слетаем в Валестру? — предложил муж. — Завтра как раз фестиваль Бриара, будет большая ярмарка…
— Надоели мне ваши волшебные игрушки. Ребенок поиграется разок — и все. А конструктор из кубиков вечен.
Лахджа задумалась. День Хрустального Волка… если она правильно помнит соотношение календарей, на Земле как раз Рождество. Плюс-минус пара дней.
Обычно она старалась приурочивать визиты к родителям именно к Рождеству. Но в прошлом году у нее на это время роды выпали, так что не получилось. Потом как-то все навалилось, то одно, то другое, ребенок маленький, фархерримы эти, бывший муж со своими кознями…
Но теперь Веронике целый годик. Она уже знает кучу слов, сама ходит, сама кушает. Астрид и вовсе совсем большая, уже пять с половиной… осенью в школу пойдет…
— А давай навестим моих родителей, — сразу взяла быка за рога Лахджа. — С твоими-то я познакомилась. А с моими еще проще будет — они живы.
— Они за Кромкой, — вздохнул Дегатти. — Не так уж и проще.
— И это говорит человек, который восемь лет шлялся по Паргорону, как по своему заднему двору.
Майно опустил взгляд в тарелку. Зачерпнул большую ложку поленты и принялся пережевывать, обдумывая следующую реплику.
Дело не в том, конечно, что родители жены за Кромкой. Просто Дегатти понимал, что ему придется играть роль… как она это назвала?.. инопланетянина. Того, который ее… нет, не похитил, Лахджа сказала родителям, что все было по согласию. Просто запудрил мозги и умыкнул. Предложил показать свой звездолет и все такое… а кто бы отказался?..
Астрид доела свою кашу и побежала навещать астридианцев. У тех в последнее время снова началось что-то интересное, они опять долго воевали, зато потом вроде как установилось единоначалие и теперь стремительно развивалась научная мысль. По террариуму уже катались металлические шарики, тут и там что-то вспыхивало, сверкало, перемигивалось. Астрид даже добавила всяких материалов и положила куриную ножку, чтобы показать, насколько она благоволит прогрессу.
Лахджа вытерла губы Веронике. А Майно дожевал и неохотно сказал:
— Я так понимаю, Хальтрекарока ты с родителями не знакомила.
— Ты что, смеешься? — приподняла брови Лахджа. — Конечно, нет. Мама с папой очень хотели, они каждый раз просили познакомить их с зятем, но как бы я это сделала?
— Да уж.
— А теперь мы выиграли суд об опеке, Паргорону мы больше не интересны — давай навестим моих? Они уже пожилые…
— Мы выиграли?.. — хмыкнул Дегатти. — Это просто Хальтрекарок сейчас в опале.
Но навестить тестя с тещей он скрепя сердце согласился. Встал лишь вопрос, брать ли с собой детей. Дедушка с бабушкой, конечно, обрадуются внучкам, но те ведь… как бы это… демонята…
— И… они… не знают, что у меня есть дети, — постучала друг о друга указательными пальцами Лахджа.
— Что, прости?..
— Ну… я им не говорила.
— Так, ладно… Тогда… возьмем детей с собой, а… уже там, по ходу дела решим, говорить или нет… между делом скажем… о Кто-То-Там…
И Майно хлопнул стопку виски. Обычно он не пил днем, да и вообще делал это не так уж часто…
Это тебе так кажется.
— Астрид, хочешь погулять? — позвал Майно. — Познакомиться с бабушкой и дедушкой?
Погулять Астрид хотела всегда. Правда, ее разочаровало, что гулять придется внутри кошеля. После того, как всю хорошую мебель перенесли в усадьбу, в кошеле стало пустовато, скучновато и вообще папа превратил его в большую кладовую, а часть комнат запер совсем.
Туда отправлялось все то, что не нужно, но жалко выбрасывать, а еще складировались разные запасы на черный день. Папа рассуждал, что всякое в жизни бывает — вот явится снова какой-нибудь Асмодей, сожжет их нынешний дом, а у них раз — и целая гора консервов прямо у Майно на поясе!
Правда, еще папа держал там меч. Раньше тот висел в кабинете, но его спрятали после того, как Астрид взяла его, чтобы подраться с тенью, и едва не отрезала себе хвост. Но это было давно, зимой, а с тех пор она стала значительно старше и умнее.
Так что собиралась обыскать весь кошель и снова заполучить меч, который принадлежит ей по праву рождения.
В Мистерии бушевала весна. Снег растаял полторы луны назад, из Мирандии, Полисии и Грандпайра вернулись перелетные птицы, на островке посреди прудика цвели ивы и к ним скоро должны присоединиться яблони. Но пересекши Кромку и пролетев сквозь Туман, Лахджа и Майно оказались посреди завывающей пурги. Лица сразу полоснуло ледяной крошкой, а Сервелат захрапел.