Семья волшебников. Том 2
Шрифт:
— Кроме того, он сможет доставлять мне из Паргорона… некоторые вещи. То, о чем я бы не посмела просить Совнара. Ну пожалуйста!..
Бутылка водрузилась обратно на стол. Майно прикинул, как лучше ее открыть. Сургуч очень волшебный, запечатано надежно… возможно, сам Артубба и запечатывал. Делай такую покупку Майно, обязательно спросил бы, у кого и при каких обстоятельствах он этого демона приобрел… хотя ничего и не мешает, вообще-то.
— Номер Артуббы?.. — спросил он, доставая дальнозеркало.
— Тр-ри девять
Майно подышал на стекло, набрал номер и сказал:
— Мир тебе, Артубба, тут моя благоверная у тебя купила кое-что…
— Майно, если хочешь вернуть товар, удержу всего десять процентов, — тут же ответил торговец. — Только для тебя. И только если ты его еще не выпустил. Потом не приму.
Дегатти невольно задумался. Вернуть аж сто восемьдесят орбов… вообще-то, отличное предложение. Видимо, у Артуббы есть на примете другой покупатель, раз он так расщедрился…
— Нет, я о другом хотел спросить… — все же наступил жадности на горло Майно.
Лахджа тем временем расспрашивала самого фархеррима. Вчера-то времени не было, они до позднего вечера лечили бегемотов от ящура, пока Астрид и Вероника пили чай с Зуктой. А утром Лахджа собирала в школу дочь, и ей тоже было не до какого-то бутылочного пленника.
Сквозь стекло она не могла разобрать, с кем имеет дело. Фархеррим, да. Мужского пола. Точно не апостол, у этих аура заметно мощнее. Но на этом все, а сам демон оказался скуп на слова и только повторял, как заевшая пластинка: выпусти-выпусти-выпусти-выпусти. Лахджа даже усомнилась, что от него будет какая-то польза.
Артубба тоже поведал немного. Да, молодой совсем демон. Да, усмиренный. Ему продали… кто, он не скажет, это коммерческая тайна… а он запечатал в надежный сосуд и как следует приковал. Наложил все нужные заклятия — если сорвать печать, демон не сможет причинить вред и будет обязан исполнить три желания, как подобает. Или просто отслужить определенный срок — это уж как договоришься.
— Его имя — Ахвеном, — сказал Артубба напоследок, и стекло погасло.
— Ну что, выпускаем Ахвенома? — спросила Лахджа.
— Давай снаружи, — поднялся из-за стола Майно. — Я Артуббе верю, но вдруг он все-таки буйный.
Они вышли на задний двор. Там, между домом, сараями, цветником и колодцем была большая лужайка — этакий мини-полигон для испытания сомнительных чар. Лахджа устроила тут огромную песочницу для детей, но места осталось еще порядочно.
— Ну что, выпускаю? — спросила она.
— Нет, дай-ка я, — забрал бутылку Майно.
— Ты обо мне беспокоишься или хочешь зажилить три желания?
— Родная, я просто люблю такие моменты. Я же волшебник.
— Ох… давай.
Майно срезал сургуч ножом и ловко поддел пробку. Из горлышка потянулся сизый дым, а потом на траву шлепнулся фархеррим. Действительно, очень молодой.
Лет этак двенадцати на вид.
— Да, Майно, тебе стоило беспокоиться! — едва не рассмеялась Лахджа. — Наш брак в опасности!
— Ну Артубба!.. — закатил глаза Майно. — Двести орбов за пацана?!
Ахвеном не без труда поднялся на ноги. После заточения в бутылке он был дезориентирован и помят. Слегка пошатываясь, он расправил крылья, дернулся вверх, но тут же споткнулся и едва не упал.
Он угрюмо уставился на волшебника с бутылкой, перевел взгляд на Лахджу — и его лик просветлел.
— Отшельница! — воскликнул он. — Слава Древнейшему!
— Вообще-то, Изувер, — поправила Лахджа. — Пусть меня боятся, а не отталкивают.
— Три желания, — с отвращением произнес Майно. — Какие?.. Слетать за хлебом?..
— Госпожа… дин, — с трудом выдавил последний слог Ахвеном. — Я… не очень много могу… но я… я могу верно служить апостолу!
— Не надо, — отказался Майно.
— Пока не вырасту и не смогу расплатиться!
— Не надо!
— Да ладно, чего ты? — развеселилась Лахджа. — Пусть за хлебом летает.
— Для этого демон не нужен, — сунул ей бутылку муж. — Делай с ним что хочешь. И в следующий раз смотри лучше, что покупаешь.
Ахвеном оказался из «бронзовых». Золотисто-коричневая кожа, серо-стальные глаза, пепельный оттенок волос. Нескладный паренек в начальной стадии подростковости, будто состоящий из одних локтей и жил.
На Лахджу он смотрел с преданностью собачонки, которую вытащили из воды. Особенно после того, как ушел ее муж-волшебник.
— На Парифате все делается за презренное золото, — задумчиво произнесла демоница. — И я заплатила за тебя кругленькую сумму. В связи с этим я не могу тебя просто взять и отпустить, хотя ты мне ничем и не полезен.
— Я могу быть полезен, — поспешил заявить Ахвеном. — Я многое умею. А если не умею — научусь.
Лахджа принялась его расспрашивать, и он действительно оказался смекалистым парнишкой. Конечно, демонической силы у него было еще с гулькин нос, но он уже умел самостоятельно ходить через Кромку. Собственно, поэтому и угодил в бутылку — слишком много о себе возомнил и попался какому-то колдунцу, который, не будь дурак, продал его Артуббе.
— Слышишь, Астрид?! — крикнула Лахджа.
Астрид высунулась с балкона детской. На Ахвенома она смотрела недобро.
— Чо я, у меня паспорт есть! — огрызнулась девочка. — А у него есть?!
— Дураки у тебя паспорт не спросят! — ответила Лахджа. — Увидят — хорошая девочка-демоненок, гуляет где-то одна… как кошелек найти!
— Артубба знает, что у меня паспорт! — отпарировала Астрид.
— Не все пойдут продавать тебя Артуббе! Могут и просто на ингредиенты пустить!
Астрид с противным звуком высунула язык и скрылась у себя в комнате.