Семья волшебников. Том 2
Шрифт:
Дядя неправильно его понял, но Майно не стал поправлять. Да, сегодня день Медного Волка, через три дня начинается фестиваль Бриара, и на седьмой его день вручат очередную премию второй степени. Все лауреаты третьей сейчас немного волнуются, каждый втайне надеется, что достанется ему.
Но Майно переживал не из-за этого. Он переживал, потому что на фестиваль они поедут всей семьей. Целых семь дней в Валестре, среди ярмарок, представлений и фейерверков.
Целых семь дней приглядывать за дочерями, одна из которых — демон, а другая… Вероника.
Глава 28
Вероника
Значит, сегодня день Свинцового Волка.
Свинцовые дни — самые скучные, на них не выпадает никаких праздников. Но день Свинцового Волка Веронике нравился, потому что завтра у нее день рождения. А день перед днем рождения в чем-то даже еще лучше самого дня рождения, потому что заранее предвкушаешь.
А еще всем некогда, и никто не смотрит, чем ты занята.
Хотя, вообще-то, смотрят. Если Вероника выходила из дому, на нее смотрел Тифон. В доме за ней ползала змея. Но сейчас змея пригрелась на солнышке на крыше, а Тифон наелся сахарных костей и задремал. А это значит, что можно пойти в одно из укромных местечек и там позвать кого-нибудь интересненького.
Например, Дружище. Хотя нет, его лучше позвать завтра, на день рождения. А сегодня… Вероника еще не придумала.
В последнее время она завела много укромных местечек. На другом берегу пруда, возле малинника, в глубине сада и вообще везде, где редко бывают папа с мамой и фамиллиары. Вероника поняла и запомнила, что нельзя никого призывать, но решила для себя, что этого нельзя делать, если смотрят. Но если не смотрят, то не узнают, а если не узнают, то не ругают.
А если не ругают, то можно.
Чтобы кого-то призывать, нужны конфеты. Это Важное Правило, без конфет невежливо. Но конфеты Вероника забыла, поэтому стала собирать малину. Но малина не собиралась, потому что еще не созрела. Это было очень коварно с ее стороны, и Вероника немножко расстроилась.
Может быть, призвать лето? Нет, лето нельзя призвать, оно же лето. Если бы его можно было призвать, то все бы призывали лето и жили бы только летом.
Вероника огорченно съела горсть малины и развернула конфету. Ну вот, они тут, а она и не заметила. Если закрыть глаза и представить, что сейчас лето, и как бы собирать малину, то она собирается, и все просто.
И даже клубнику так собрать можно, хотя мама ее не тут посадила. Но все равно, она же где-то растет, а значит, ее можно собрать… ой, крыжовник. Крыжовник Вероника любила меньше, но если зрелый, то ничего.
Ну ладно, хватит. Вот конфета, вот ягоды на лопушке… пусть царь Паргорона знает, как она его уважает.
Вероника решила с ним поговорить. По-мужски. Обсудить поведение его подданных. Почему они все такие злые, и почему маленький дядя все еще маленький. Он каждый раз на это злится.
Если царю Паргорона как следует объяснить, то он поймет, что все как-то неправильно, и все исправит. Вероника ему объяснит… что?.. она уставилась в пустоту.
А что она должна ему объяснить?..
На горшок хочется… надо побыстрее с этим закончить.
Вероника нарисовала сетку. Очень старательно, хотя и пальцем. Все рисовальные штуки у нее забрали, к тому же на земле они и не рисуют. Ей даже карандашики дают только под присмотром.
Вот. Сетка. Вероника подумала, что царь Паргорона очень занятой, если он царь, так что сказала:
— Если ты не очень занят, то приди… Коргахадядед.
Воздух забурлил. Все вокруг завоняло, и у Вероники закружилась голова. Ее откинуло назад хлопком, и девочка упала.
Царь Паргорона оказался… большим. Очень. Он не поместился в сетке. Выплеснулся из нее во все стороны, смазав линии на земле.
Он был размером с дерево, у него повсюду были щупальца и глаза. Круглые разноцветные глаза, похожие на огромные бусины. Словно огромный кусок теста, он заколыхался, посмотрел сразу везде и гулко пророкотал:
— Я Коргахадядед! Кто меня призвал?!
— Ой… — опешила Вероника. — Я оговоилась… а кафета…
— Ты опять призвала не того! — крикнула Астрид, вылезая из кустов. — Ма-а-а-ама-а-а!.. Вероника Темного Господина призывает!..
Коргахадядед издал гневный рев. Его щупальца взметнулись пучками, глаза замигали разными цветами.
— Проклятые колдуны! — выкрикнул он. — Уже в третий раз! Неужели так трудно четко произнести имя?! Не мямлить! За это я тебя сожру, мерзкий карлик!
Щупальце метнулось к Веронике, та взвизгнула, но Астрид выбросила ладошку — и Коргахадядеда обожгло ослепительным лучом. Он снова всколыхнулся, обратился уже к Астрид — и та еле увернулась.
— Призови на него скалу! — крикнула девочка, снова стреляя Лучом Солары.
— Пьизываю скалу, — послушно повторила Вероника.
Скала возникла в воздухе. Древняя, сырая, покрытая мхом… и огромная!.. Такая огромная, что Астрид аж заорала, представив, как она раздавит ко всем кирам усадьбу и всех, кто в ней есть!..
И она сразу начала падать!.. но Коргахадядед, который был точно под ней, вскинул щупальца, замигал глазами… и скалу развеяло. Она испарилась, в воздухе повисла радуга, детей и демона припорошило каменной пылью.
— Пьизываю две скалы, — упрямо сказала Вероника.
Астрид подлетела к ней и зажала рот, потому что новые скалы были еще больше, и Коргахадядед уже с трудом успел всех от них спасти! Обломки на этот раз были больше, один ухнул на малинник, разломав и его, и часть изгороди, другой улетел куда-то к дому и врезался там в крышу!..
Усадьбу словно накрыло метеоритным дождем!
— Я тебя сожру!.. — взревел демон, устремляя к девочкам щупальца.
И тут в него врезался огромный кулак. Лахджа рухнула между демоном и дочерями, сразу выстрелив обеими руками. Одну она просто увеличила и уплотнила до каменной твердости, а из другой шарахнула Электрошоком.