Сэнгоку Дзидай
Шрифт:
В пути меня догоняет гонец из Тибы. Прилетел голубь из Итихары — брат взял штурмом базу пиратов. Убито триста с лишним вако, еще двести человек взяты в плен. Обнаружены большие ценности, много золота и серебра, двадцать гребных кораблей и главное — трое пленников из аристократов. Брат не пишет, кто именно освобожден, зато подробно расписывает детали боя. Деревня Ава была захвачена на рассвете, внезапной атакой. Пираты спали, даже не выставив часовых. Потерь нет, Хайра спрашивает, что делать с пленниками и новыми самураями, которых он мобилизовал по всей провинции Кодзуса. Всего под его командой уже оказалось почти шестьсот солдат. Сто, самых лучших и самых верных бойцов, приказываю оставить в Аве, из пленных выделить двадцать человек, которые захотят избежать смерти, обучая моих самураев морскому делу — навигации возле берегов, установка парусов, управление чудами, абордаж.
Подло? Да, подло. Но власть дайме такая штука, что иногда приходится ради безопасности десятков и сотен тысяч жертвовать жизнью просто десятков и сотен людей. Очевидно, монастырь — черная дыра на землях Сатоми. Во-первых, не платит налогов, хотя наделы занимает и обрабатывает огромные. Во-вторых, конфликтует с моими вассалами. Наконец, монастыри на протяжении всей японский истории были рассадниками сепаратизма (особенно отличились фанатики Белого лотоса). Я собираюсь объединить Японию под своей властью, открыть острова миру, а монахи и насельники будут всеми силами сопротивляться моим планам. Вобщем, я отбрасываю моральные терзания, вспомнив лозунг из Рязановского фильма «Гараж»: «Вовремя предать не предать — а предвидеть», запечатываю письмо и отправляю гонца обратно к брату.
Двое суток форсированного марша и мы с полками выбираемся на тракт под названием Токайдо. И сразу я понимаю, вот она цивилизация! Если до этого мы шли пусть и по дорогам, но все-таки по проселочной местности, которая изобиловала оврагами, речками и ручьями. То Великий восточный путь кардинально отличался от тех дорог, что я видел до этого.
Первая особенность, которая мне сразу бросилась в глаза — полное отстутствие колесного транспорта. Тысячи путешественников, падавшие ниц при моем приближении, передвигались либо пешком, либо верхом на лошадях. Аристократы ехали в каго — паланкинах, похожих на короба, подвешанные на шесты, которые несли на плечах носильщики. Колесный же транспорт оказался прерогативой императорского дворца и простолюдинам не дозволялось использовать повозки. Так как повозок не было — не было необходимости в специальном дорожном покрытии.
Второй момент, на который я обратил внимание — большое количество сосен, высаженных вдоль тракта. В жару деревья давали так нужную путешественникам тень, а зимой, наверняка, защищали от дождя и снега. Да и потеряться при таком ориентире было сложно. Наконец, третье — множество дорожных застав. Клановые пункты досмотра были разрушены и я тут же приказал начать их восстановливать, на что выделил необходимые средства. Заставы в землях Мусаси оказались же пусты. Чиновники и самураи Огигаяцу сбежали в столицу провинции.
На третий день мы подошли к Эдо. С небольшим отрядом гвардейцев я выехал на рекогноцсировку. Замок Нориката Огигаяцу, конечно, поражал воображение. Накого сравениня с провинциальной Тибой — три яруса каменных стен высотой метров двадцать каждая на большом каменном основании, рвы заполненные водой. Вокруг твердыни раскинулся город в виде кварталов ёкамати — призамковых посадов. Причем посады были отделены друг от друга водяными каналами. Вот такая своеобразная Венеция. С точки зрения обороны города — все очень удачно. Сначала врагам надо захватить мосты через каналы и только потом подступить к воротам крепости. Сами ворота, по докладам шпионов, были окованы железом и защищались специальной башней тэнсю, которая состояла из нескольких ярусов узких бойниц. Очевидно, что защитники могли безнаказанно обстреливать через эти бойницы осаждающие войска. Насколко я мог видеть с окраины города, который через триста лет превратиться в столицу Японии Токио — башня тэнсю была увенчена изящной, крытой черепицей крышей, украшенной узорами с позолотой. Эта позолота ярко сверкала в лучах заходящего солнца.
Я не мог тратить много времени на осаду Эдо, поэтому мы с мацукэ разработали план молниеносного штурма. Слава японским богам, Цугара Гэмбан, экс главный шпион Сатоми, успел внедрить в клан Огигияцу множество разведчиков. А перед своей пропажей еще и заброситьв Эдо несколько ударных отрядов ронинов. Несколько десятков самураев, перед самым походом дайме Нориката против меня были приняты на службу в замок. И сегодняшней ночью, они должны были заступить на караул к воротам замка. Я не мог не использовать подобный шанс и назначил на ранее утро общую атаку Эдо.
Глава 16
Кто наступает, уверен в небесном блаженстве,
кто отступает — в вечном проклятии
Девиз Икко-Икки
105-й Император Японии, Томохито Го-нара быстрым шагом шел по комнатам и залам своего дворца. Самураи охраны лишь успевали раздвигать деревянные решетки фусума, которые отделяли коридоры от покоев, а покои от крытых галерей. Несколько раз пришлось ждать, когда пока слуги откроют ситоми — тяжелые железные створки, похожие на ставни. Спустившись в подвал, император почти пустился в бег. Дородному, круглолицему Томохито было очень не просто мчаться по дворцу. Дело даже не столько в комплекции, хотя толстый живот, конечно, мешал. Дело было в церемониальной одежде. С утра слуги облачили императора в очень длинные шаровары нагабаками, которые полностью скрывали ступни и еще волочились вслед за ногами. Поэтому любая смена директории движения требовала настоящего искусства — резким движением стопы было необходимо постоянно оставлять волочащуюся часть штанов строго позади, иначе можно было наступить на обшлага шаровар, запутаться и упасть. Одновременно при хотьбе Го-наре приходилось подхватывать каждую штанину, подтягивая ее вверх при каждом шаге, чтобы дать место ноге для движения. А подхватывать штанины было крайне трудно, так как широкая парадная накидка катагина имела очень длинные рукава, которые почти касались пола. Не стоит забывать и о тяжелой ритуальной шапке, китайского образца, которая все пыталась сползти на лоб и закрыть глаза. Вообщем Го-наре приходилось демонстрировать настоящие чудеса координации движений.
Последний пост пройден, император открыл потайную дверь и начал спускаться по длинной лестнице. Несколько пролетов и вот Томохито входит в соловьиный зал. Это помещение со специальными досками, которые «пели», когда на них наступали, велел построить еще дед Го-нары — Го-Цутимикадо.
103-й Император Японии очень опасался покушений и предпочитал ночевать в специальной секретной комнате, сразу за поющим залом. Из спальни вел потайной подземный ход, через который Го-Цутимикадо планировал сбежать из дворца, если по его душу придут убийцы. И действительно, во время смуты городов Онин опытный ниндзя по имени Такоя смог проникнуть во внутренние покои императора, убить нескольких самураев охраны и даже найти проход в подвал, где спал Го-Цутимикадо. Однако поющий зал разбудил номинального правителя Японии и пока убийца подбирал отмычки к двери, тот успел ускользнуть. Ниндзя был пойман, в ходе пыток откусил себе язык, захлебнулся кровью, но заказчиков не выдал. Впрочем, они и так были известны.
Наверняка, «заказали» Го-Цутимикадо дайме клана Хосокава. Их еще называли восточниками. Разумеется, были и западники — кланы Сиба и Хатакэяма. 103-й Император имел глупость примкнуть к одной из враждующих сторон и объявить их врагов вне закона. За что и поплатился. Нет, ниндзя больше не удалось проникнуть во дворец Госё, но это было и не надо. Расстроенные провалом Хосокава собрали стотысячное войско и осадили Киото. Сиба и Хатакэяма не остались в долгу, вместе с еще одни кланом Оути мобилизовали уже 160 тысяч самураев и попытались снять осаду. На протяжении полугода столица несколько раз переходила из рук в руки и в итоге вся северная часть оказалась разрушена. Испуганный Го-Цутимикадо поспешил отречься от престола, враждебные дома тут же короновали его малолетнего сына и перенесли военные действия из Киото в провинции, где к тому времени также началась гражданская война. Шесть лет боевые действия шли с переменным успехом, но в итоге после смерти дайме Хосокава, восточники постепенно начали уступать западникам и смута городов Онин закончилась победой нынешней династии сёгунов Асикага.
И вот теперь, внуку Го-Цутимикадо Томохито Го-нара очень пригодилась тайная комната деда. В ней его ждал один очень важный гость, встреча с которым могла навсегда изменить политический ландшафт Японии.
Император прошел поющий зал, взял в нише свечу, зажег ее и аккуратно отворил последнюю дверь. За ней находилась маленькая комната, без окон и без какой-либо мебели — лишь простые рисовые татами и две дзабутон (квадратные подушки для сидения). Одна подушка уже была занята квадратной фигурой самурая, облаченного в церемониальные одежды. Не смотря на свечу, в коморке было темно, но Томохито разглядел белые накрахмаленные плечи парадной накидки камисимо и шаровары-хакама, больше похожие на юбку-брюки.