Серая эльфийка
Шрифт:
Найдёнова Липа. Парни на берегу терпеливо ждут, пока доплыву. Как только я коснулась ногами дна и прошла несколько шагов, вспомнила, что одежды на мне нет. Поэтому остаюсь стоять по грудь в воде.
Негритята, совсем ещё молодые — лет по пятнадцать-шестнадцать, осмелели и подошли поближе. Чувства опасности они не вызывали, даже, несмотря на имеющееся в наличие средневековое оружие. Поэтому
— Здравствуйте. Не бойтесь, я друг.
Не ожидала, но меня поймут. Самый высокий и вероятно, самый старший туземец кивнул в ответ:
— И вам не болеть, госпожа. Можем мы вам чем-нибудь помочь?
— Я потеряла одежду. Если можно одолжите мне что-нибудь?
— Да, госпожа. Возьмите мою рубаху,- протянул мне вещь, вошедший по пояс в воду, мальчишка.
— И мой пояс, госпожа, — подхватил полненький паренёк, — мне он всё равно не нужен.
При этом он похлопал себя по животу — мол, штаны и так держатся.
Какие вежливые подростки. Даже не представляю, что меня ожидало бы, окажись я в аналогичной ситуации в России.
— Спасибо огромное, — поблагодарила я и напялила длинную рубаху. Она оказалась мне почти до колен.
Эфиопы, очевидно, приняли меня за какую-то уважаемую особу. Может поэтому такое отношение? Не хочется им лгать, пусть это и грозит обернуться для меня плачевно. Но чутьё подсказывало, что всё будет хорошо.
— А почему вы называете меня госпожой? Я обычный человек, такой же, как и вы. Можете обращаться ко мне на "ты".
— Как скажете, госпо…, — начал и осёкся один из парней. Затем спросил: — А кто ты и как тебя зовут?
— Оли…, — хотела я назвать своё полное имя, но решила, что налаживать контакт проще в менее официальном тоне. Поэтому представила по-другому, — Липа.
— Очень приятно, Оллипа, — сказал тот же (видимо главный) мальчуган. — Я — Локоб, этот толстячок — Мидо, а там Ресл и Див.
— Мне тоже очень приятно.
— А как ты сюда попала? — спросил Див. — Мы тут весь день купались и упражнялись с оружием — никого рядом не было. А когда собрались уходить, услышали всплеск, обернулись и увидели тебя.
Хотела бы и сама знать, как тут оказалась. Но парням говорить этого не стала, лишь пожала плечами.
— Ну-у, как вам сказать. Дело в том, что-о…, — начала я тянуть время и соображать, чтобы такого правдоподобного соврать.
На выручку мне, неожиданно пришёл Мидо:
— Что тут непонятного? Просто перенеслась магическим способом… Телепрот называется.
— Не телепРОт, а телепОРт, — исправил его Ресл. — Дядька Йурен про такое рассказывал. Их обычно эльфы используют.
— Да, магия, не иначе, — согласилась я. — Других объяснений нет.
В отличие от меня самой остальных такой ответ устроил.
— А куда ты хотела попасть, Оллика? — очередной раз переврал моё имя Локоб. После чего остальные вдруг внезапно
Не знаю, чем была вызвана такая реакция, но поняла, что сейчас от моего ответа зависит если не дальнейшая судьба, то очень многое. Стараюсь осторожно подбирать слова, чтобы не получилось двусмысленности:
— Вообще-то, я мечтаю в ваших краях найти своего отца.
Удивление ребят усилилось. Ну что я такого сказала? Однако обижать меня пока не собирались, и я продолжила:
— Он очень известный человек. По крайней мере, был им много лет назад, когда я родилась. Папа спортсмен, легкоатлет. Он выигрывал самые главные соревнования по бегу много лет подряд.
Теперь на лицах ватаги расплылись широкие улыбки. Подростки кивали друг другу и тихонько шептались, проговаривая уже третий вариант моего имени:
— Олика?… Олика!… Олика…
Ничего не понимаю. Стою и молчу.
— А сколько тебе лет, Олика? — спросил, наконец, Локоб.
Снова наступила гробовая тишина. Интересно, при чём тут мой возраст?
— Тридцать было, весной, — сказала я.
Мой ответ послужил началом грандиозного веселья среди туземцев. Ребята радостно запрыгали вокруг. Потом схватили меня за руки и с криками: "Дядька Фатун! Ваша дочь нашлась! Олика вернулась!" потянули вверх по извивающей змеёй тропинке. До сих пор не соображаю, что происходит. Просто подчиняюсь судьбе и иду.
Глава 14
Если б ты только знала,
Как я люблю тебя.
Как сердце моё замерзало, —
Ему не хватало тепла.
Тепла не от пламени жаркого,
И света не Солнышка яркого.
В жару, в холода и в ненастья
Хотел я, чтоб грела меня
Любовь моей нежной и ласковой, -
Чьё имя шепчу ночью я.
Той самой, чей образ магический
Является в грёзах и снах.
С которой ещё до рожденья
Господь обручил в небесах.
Мой цветок, тебе тайну открою:
Нас сСздали, чтобы быть вместе,
Ты — только со мной, я — только с тобою.
Пусть сто лет пройдёт или двести, —
Дождусь я тебя, подруга,
Всегда будем рядом, вдвоём.