Сердца четырёх
Шрифт:
Эллери поблагодарил его, повесил трубку и позвонил в Палм-Спрингс. Однако Батчера не застал. Так что Квин оставил ему сообщение и позвонил на Рид-Айленд. Сэма Викса там не оказалось — он вылетел куда-то, Эллери не смог установить, куда именно.
— Значит, самолет мистера Ройла еще не приземлился?
— Нет, мы ждем. Что-то случилось? Они как раз сейчас должны быть у нас.
Эллери вздохнул и повесил трубку.
Прибыли еще полицейские, руководство округа, тучей саранчи налетели газетчики. Вскоре народу на поле
На закате приземлилась двухместная авиетка. Из кабины спрыгнул Вундеркинд и побежал к ангару, возле которого топтались люди. Он обнял Бонни, и она зарыдала ему в плечо. А Тай все расхаживал перед воротами, курил одну сигарету за другой.
— Поступили новости! — крикнул, подбегая к ним, служащий аэропорта. — Я получил сообщение, что разведчик ВВС только что обнаружил на голом плато Шоколадных гор красный с золотом моноплан! Но никаких признаков жизни.
— Разбитый? — хрипло выдавил Тай.
— Нет. Он там приземлился.
— Странно, — забормотал Эллери, но, увидев лицо Бонни, сразу же замолк. Такие лица бывают у приговоренных к смерти, которым отсрочили исполнение приговора.
Вскоре целая, можно сказать, эскадрилья самолетов поднялась в небо и, развернувшись, взяла курс на запад. Над горами Сан-Бернардино они летели уже в темноте, направляемые по радио.
На плато прилетевших встретили военные с револьверами в руках. На разговоры они не шли и на вопросы не отвечали.
— Мой отец... — первое, что произнес Тай, оказавшись на земле, и побежал к своему моноплану.
— Моя мама... — произнесла Бонни и, споткнувшись, побрела за ним.
Офицер в летном шлеме что-то тихо сказал Жаку Батчеру. Тот поморщился, потом как-то криво улыбнулся. Он махнул Эллери и Лью и окликнул девушку:
— Бонни! Подожди.
Девушка остановилась и обернулась. В призрачном свете сигнальных огней видно было ее испуганное лицо. Тай тоже остановился, да так резко, как будто наткнулся на каменную стену.
Эллери и Жак Батчер вошли в кабину самолета Тая, и кто-то захлопнул за ними дверь.
Тай и Бонни стояли снаружи, окаменев, не отрывая глаз от закрытой двери, не делая попыток войти. И никто не решался приблизиться к ним.
Какое низкое небо, подумала Бонни. Так бывает только ночью в горах.
Дверь кабины открылась, и из нее, еле передвигая ноги, как водолаз по дну моря, вышел Жак Батчер. Он встал между ними, положил руки им на плечи и заговорил приглушенно:
— Пилота в кабине нет. Бонни, Тай, я не знаю, что вам сказать. Джон и Блит там, в самолете...
— В самолете? — Бонни сделала полшага вперед и замерла. — Они внутри? Тогда почему они... не... выходят?
Тай развернулся и зашагал от них. Потом тоже замер в неподвижности. Его силуэт четко выделялся на фоне громадных, сверкающих, совсем близких звезд.
— Бонни, дорогая, — хрипло сказал Батчер.
— Батч. — Девушка сделала глубокий вдох. — Они... они не...
— Они оба мертвы.
И небо опустилось на землю.
Часть вторая
Глава 6
ШОКОЛАДНЫЕ ГОРЫ
Небо падало медленно, словно опускаясь на черном парашюте с приколотыми к нему яркими звездами. Прямо на голову Бонни.
Она спрятала лицо в ладони.
— Я этому не верю, — дрожащим голосом сказала она. — Я этому не верю.
— Бонни...
— Но этого просто не может быть. Такое могло произойти с кем угодно, но только не с Блит. Только не с мамой.
— Бонни, дорогая, не надо. Прошу тебя. Пожалуйста.
— Она всегда говорила, что никогда не состарится. Что она будет жить миллион... миллионы лет.
— Бонни, давай я тебя уведу отсюда.
— Она не хотела умирать. Она боялась смерти. Иногда она всхлипывала во сне, я прибегала к ней в спальню, забиралась под одеяло, и она успокаивалась рядом со мной, как маленький ребенок.
— Я договорюсь с военными летчиками, пусть доставят тебя в Лос-Анджелес...
Бонни уронила руки.
— Это какая-то жуткая шутка, — медленно произнесла она. — Вы все сговорились.
Вернулся Тай Ройл, белый как привидение.
— Пойдем, Бонни, — тихо сказал он, как будто только они двое и существуют на этой темной, мертвой земле.
И Бонни, забыв о Вундеркинде, словно сомнамбула, побрела вслед за Таем.
К Батчеру подбежал встревоженный Лью Баском.
— Черт возьми, как же отсюда выбираться? — хрипло спросил он.
— Придется отрастить крылья.
— Мне не до шуток, — ответил Лью и жалобно застонал. — Меня всего колотит, а выпить нечего. Батч, я должен как можно скорее выбраться с этого проклятого места. Мне надо как следует напиться.
— Не приставай ко мне.
— Какой ты все-таки... Скажи, а они там... Они там...
Батчер отвернулся от него и пошел прочь. Силуэты Тая и Бонни то появлялись в свете сигнальных огней, то опять таяли во тьме.
Лью опустился на колючую траву и обхватил себя руками. На холодном горном ветру его трясло. Один военный самолет запускал моторы.
Лью встал и заковылял к пилоту.
— Вы уже улетаете?
Летчик молча кивнул, и Лью залез в заднюю кабину. Ветром от винта у него сорвало шляпу, и, чтобы окончательно не замерзнуть, он пригнул к коленям голову. Самолет разогнался и стал набирать высоту.