Сердца небес
Шрифт:
«Был ли этот дом профинансирован незаконной деятельностью моего отца? Было ли мое обучение в университете оплачено кровью и страданиями?»
Я достаю мобильный телефон Джозепа и просматриваю адресную книгу. Там сохранен только один номер. Я знаю, чей он. На мгновение мой палец зависает над кнопкой вызова, но я не могу смириться с болью и унижением от того, что мне отказали дважды за один день. Вместо этого я просматриваю сообщения. Все они от Рика Сандерса. Они выглядят все более воинственно, требуют, чтобы Джозеп и Данте связались с ним как можно скорее.
Сунув
К черту все это.
Что он вообще может сделать со мной такого, чего еще не было сделано? Я взвинчена и брошена, мои нервы натянуты, как колючая проволока, но я должна продолжать искать правду, если есть хоть какой-то шанс, что это может привести меня обратно к Данте.
Он хрипло отвечает после первого гудка.
— Мистер Петров? — говорю я нерешительно.
— Кто это?
— Я Ив, мистер Петров. Ив Миллер. Мы познакомились около недели назад.
— Я знаю, кто вы, мисс Миллер, — его тон смягчается до хрипловатого иностранного скрежета.
«Бизнесмен-убийца… или бизнесмен, который является убийцей?»
— Я не ожидал вашего звонка так быстро.
— Мы можем встретиться?
Наступает пауза.
— Вы снова в Штатах?
— Вернулась этим вечером.
— Понятно.
— Не слишком ли поздно для разговора с глазу на глаз сегодня вечером?
Он смеется.
— Нетерпеливая и любознательная. Ты действительно маленькая почемучка. Данте знает, что ты мне звонишь?
Моя нерешительность говорит ему все, что ему нужно знать.
— Понимаю. У меня есть номер в пентхаусе в отеле «Уэст Хаятт». Я буду ждать тебя там через час.
Я направляюсь прямиком в отель и приезжаю на тридцать минут раньше. Одарив улыбкой парня за ночным столиком, я спрашиваю его, где находятся туалеты. Он направляет меня в отвратительную кабинку из фильмов ужасов, облицованную от стены до стены черной шиферной плиткой. Компактная. Пугающая. Я чувствую себя так, словно лежу в гробу. Да и выгляжу я тоже так, словно принадлежу ей, когда смотрю на свое отражение. Моя кожа серая, а под глазами темные круги.
Мои биологические часы тоже сбились с толку. Я понятия не имею о разнице во времени между островом Данте и Америкой. Что бы это ни было, я чувствую себя так, словно не спала несколько дней.
Плеснув водой в лицо, я расправляю свою синюю толстовку и заправляю темные волосы за уши. Это примерно все, что я могу сделать с помощью имеющихся у меня инструментов. Мне остается только надеяться на какое-нибудь оригинальное освещение в номере Петрова.
В лифте сплошные зеркала и играет безобидная джазовая музыка, когда он поднимает меня на верхний этаж. Дверь открывается, и мои нервы сдают, взрываясь миллионом бабочек у меня в животе.
Два устрашающего вида бритоголовых русских гиганта стоят у входа в номер. Петров однажды спросил меня, как далеко я была готова зайти во тьму ради Данте. Внезапно ответ
— Я здесь, чтобы встретиться с мистером Петровым, — говорю, выходя из лифта.
Они скользят по мне взглядами без интереса. Я даже не достойна разговора. Один из гигантов стучит в дверь, и меня сразу же вызывают внутрь.
Вход в люкс ведет в минималистичную, но со вкусом оформленную гостиную. Вокруг низкого стеклянного столика с черной вазой и букетом белых лилий стоят два кремовых дивана.
Петров сидит боком ко мне, но он поворачивается, когда слышит, как я вхожу. Он поднимается на ноги с полуулыбкой на своем леденяще красивом лице, его густые седые волосы аккуратно уложены. Он одет в темно-синий костюм-тройку от Армани, только потерял пиджак где-то по дороге.
— Мисс Миллер.
– Его зеленые глаза, цвета острейшего нефрита — это предостережение, обернутое в приветствие. — Какой приятный сюрприз.
Он, кажется, нисколько не удивлен. У меня есть предчувствие, что он сидел здесь и ждал моего звонка с тех пор, как дал мне свою визитную карточку на прошлой неделе.
— Мистер Петров, — говорю я, пожимая его протянутую руку. Его кожа холодна как лед. Мне больше нравилось, когда он был в перчатках. — Извините, что прерываю ваш вечер так поздно.
— Не думайте об этом. Пожалуйста, присаживайтесь, — он указывает на диван напротив. — Позвольте мне предложить вам немного прохладительных напитков… Виктор.
Третий гигант славянского происхождения выходит из тени с бутылкой в руке и двумя рюмками. Он протягивает их Петрову, и я сразу узнаю его — это водитель и телохранитель с прошлой недели. Он смотрит на меня, его льдисто-голубые глаза ничего не выдают, но все же ему удается содрать кожу с моих костей.
Смертоносный.
Как Данте.
— Водка моего собственного производства, — объявляет Петров, с размаху откупоривая пробку. — У меня есть винокуренный завод в Сибири. Вкус нежный, как шелк… Не хотите присоединиться ко мне?
Передо мной ставят рюмку. Яблоко, выросшее в Эдемском саду.
— Я приехала на машине…
— Виктор может потом отвезти вас домой, а утром вернуть вашу машину.
Он умеет подбирать слова, которые лишают меня возможности выбора.
Я стараюсь не паниковать, когда он наливает водку поровну в рюмки, и Виктор крадется обратно в свой угол. Если оглянуться назад, то Данте хотел, чтобы я держалась подальше от Петрова по уважительной причине. Я мало что знаю о русской Братве, за исключением того, что, по слухам, они такие же безжалостные и садистские, как и он.
Я беру рюмку, и запах чистого алкоголя ударяет мне в нос.
— А для меня будет «потом», мистер Петров? — тихо спрашиваю я его. — Или я здесь поднимаю тост за свою собственную кончину?
Петров издает удивленный смешок.
— Если вы так думаете, Ив, то вы действительно недооцениваете мужчину в своей постели. Данте Сантьяго — не тот враг, с которым можно легко справиться. Он богаче и жестче, чем я когда-либо буду. Я здесь, чтобы помочь вам, а не навредить, — он поднимает свою рюмку в тосте за меня, а затем выпивает.