Сердце Аксара, или Измена по-королевски

Грин Агата

Так, я узнала, что Источник — это то, что рождает пространство и время, неведомая сила, обладающая собственной волей, нечто, чему, по сути, нельзя подобрать названия. В разных мирах Источник называют по-разному.

Люди, способные видеть потоки Источника, способные войти в него и не погибнуть, сами обладающие толикой силы, зовутся «эгуи» — избранными. А «тэгуи» — женская форма обращения к избранному. «Три» — обращение к обычному человеку, мужчине, «трина» — к женщине.

Королевство, в котором я оказалась, называется «Аксар», это одно из сильнейших королевств этого мира. Главный в Аксаре, естественно, король, или — Хозяин Источника. Он единственный может пользоваться всеми потоками Источника без ограничений, эту власть ему дает Черная корона — артефакт, рожденный Источником, который тоже обладает своей волей.

Следующие по важности в королевстве — жрецы, или Смотрители Источника. Верховный Смотритель владеет Черным посохом — артефактом, накладывающим и развеивающим проклятья и чары. Воины, или Стражи Источника, охраняют королевство от всех тех существ, которые иногда вырываются из Источника, следят за даймонами и балансом потоков Источника. Верховный Страж получает в пользование Черный кнут, способный убить даже бессмертное создание.

— Как можно убить бессмертное существо? Оно ведь бессмертное, — спросила я, впечатленная рассказом.

— Уровней существования много, тэгуи. Убьешь человека — останется душа. Душу можно разделить на части, даймоны. Даймоны можно вернуть обратно в Источник, туда, где они родились, в бытие и небытие одновременно. Я ответил на ваш вопрос?

— И да, и нет… Значит, вы на данный момент — Верховный Страж?

— Всего лишь на время держу артефакт по приказу короля, пока не изберут нового Верховного Стажа взамен убитого.

— Король доверил вам артефакт… Почему? Вы друзья? Или вы самый надежный?

— Тэгуи, а вы не забыли, кто кого должен допрашивать? — осадил меня мужчина.

— Мы согласились на взаимный обмен информацией. Так что не вредничайте, эгуи.

Уэнделл покачала головой:

— И все же вы нахалка.

— Нахалкам легче выживать. Ваш кнут — это очень опасная штука?

— Страшно опасная штука, — серьезно сказал Уэнделл. — Артефакт, чье действие вспять не обратить. Артефакт, дарующий настоящую смерть.

Я поежилась. Даймоны, артефакты, Источник… Все непонятное и зловещее.

— Эгуи Уэнделл, я хочу домой.

— Знаю, тэгуи, — тихо отозвался Страж. — Но пока это невозможно.

Настала неловкая пауза. Я понимала, что Уэнделл мне сочувствует и только поэтому так мягок. Но ведь он далеко не единственный, с кем мне придется иметь дело. Страшно подумать, что меня ждет впереди… Так! Не время распускать сопли!

— Расскажите о королеве, эгуи. Должна же я знать, за кого все будут меня принимать.

— София Ласкер родилась в провинции в семье обнищавшего эгуи. Ей было семнадцать, когда Рейн приехал в те края. В то время он был кронпринцем и обязан был посетить все приемы, которые дает местная знать. Но Софию он приметил не на приеме, а на городской площади в толпе молоденьких плясуний. Тогда-то он и пропал, попал в сети рыжих волос, — Уэнделл покосился на «мою» шевелюру, как будто во всем виноваты были волосы. — Она вскружила ему голову и быстро добилась того, что ее отца возвысили, а ее саму представили в обществе как хорошую невесту для кронпринца. Год — и никому ранее не известная София Ласкер стала невестой кронпринца Рейна Корбиниана, а потом и его женой. София быстро освоилась в столице, распробовала власть и светские развлечения. Она требовала для себя всего самого лучшего, а от нее не требовали практически ничего. Все поначалу с умилением смотрели на красивую пару — Рейна и Софию, их брак казался идеальным. Но уже тогда были первые звоночки: слишком много крутилось вокруг Софии мужчин. Она не могла жить без флирта, без заигрываний, ей было мало общества своего мужа. Рейн был воплощенной женской мечтой, во снах его видела каждая вторая подданная, София же стала мечтой для мужчин-подданных. Молодожены жили в атмосфере зависти и ревности придворных — а это, согласитесь, очень плохо для самого начала брака. Мать Рейна, королева Кларисса-Виктория, с первой встречи невзлюбила Софию и всячески пыталась ее ограничить. Король, отец Рейна, требовал, чтобы тот выполнял свои обязанности и служил в Ордене стражей на севере, но Рейн не пожелал оставлять Софию одну среди алчущих ее внимания кавалеров и забрал ее с собой. Это была их первая серьезная ссора — София была в ужасе от перспективы провести в глуши, среди стражей, зиму. Полагаю, именно тогда ей в голову пришла мысль о том, что она хочет сама распоряжаться своей судьбой, и быть супругой не принца, но короля. Она

мечтала сделать королем Рейна, но это было невозможно, пока его отец был жив. Возвратившись в столицу, она прощупала почву и связалась с теми, кто был недоволен королем. Так, началась череда покушений на короля, но он всегда оставался жив и был защищен от любой опасности. Тогда София изменила тактику и начала соблазнять короля. Силы ее союзников росли, Рейн ни о чем не подозревал, проводя время в провинциях и подчищая их от всякой мерзости, вылезающей из Источника. София сумела соблазнить короля и уговорить его на тайные встречи. Во время таких встреч она поила его ядом, который действует очень медленно. Она рассчитала все так, чтобы король умер во время посещения соседнего королевства. Шпионы тогдашней королевы, Клариссы-Виктории, разгадали план Софии и нашли поставщика яда. София успела скрыться с помощью одного из многочисленных своих любовников. Понимая, что в родном мире ее найдут в любом случае и казнят, София решилась на переход в другой мир, закрытый — в ваш мир, тэгуи. Чтобы ее не ваши Стражи нашли, она стала подселенкой в вашем теле. Причем тело она выбрала с особым расчетом: вы тоже тэгуи, и у вас то же имя. Помимо этого, она, должно быть, наложила на себя заклятие амнезии — так легче скрываться от стражей и в целом легче существовать подселенкой. Когда Рейн явился в ваш мир, он искал душу тэгуи Софии, и вы откликнулись — потому что вы тоже тэгуи София. Вот почему сейчас вы здесь. Вы тоже жертва ее коварства. — Закончив, Уэнделл посмотрел на меня в ожидании реакции.

— Знаете, а она хороша, — задумчиво сказала я. — Шла к своей цели, используя все доступные средства, а когда попалась — сбежала и обезопасила себя по максимуму. И это все она провернула в восемнадцать лет! А я в свои восемнадцать была сущим ребенком…

— Да, она весьма неглупа.

— Получается, сейчас она продолжает жизнь в моем теле, живет за меня…

— Да. Когда Рейн забрал вашу душу, она осталась в вашем теле полноправной хозяйкой, а вы получили ее тело.

— И как нам поменяться обратно?

— Не могу дать вам ответа.

— Нет, можете. Я вижу по глазам, что ответ у вас есть. Ну?

Страж вздохнул:

— Ваш мир — закрытый. В жизнь живущих там людей вмешиваться нельзя. Все, нарушившие этот закон, будут убиты стражами вашего мира. София смогла скрыться от стражей, но далеко не всем так везет. Даже король сильно рисковал, самолично явившись за вами. Это еще может ему аукнуться.

— То есть, — мой голос задрожал, — я не смогу вернуться никогда?

— Никто не рискнет вас вернуть.

С минуту я обдумывала сей кошмарный факт, пыталась придумать что-то, найти какой-то выход, но по словам Уэнделла выходило, что нет выхода. Меня действительно отсюда никто никогда не выпустит. Я никогда не увижу своих родных.

— Ну и стерва эта София Ласкер! Ненавижу!

— Добро пожаловать в клуб, — саркастично протянул Уэнделл.

Глава 4

Мне повезло со Стражем. После «допроса» он участливо справился о моем самочувствии и уточнил, нужны ли мне успокоительные. Я уверила его, что в полном порядке.

— Вы уверены, тэгуи? Вам пришлось испытать немалое потрясение: перемещение в другой мир, угрозы…

— Не волнуйтесь, я — спокойная девочка. Кто-кто, а я точно вам не доставлю проблем. Так и передайте королю и Коршу… то есть Дитричу.

Я встала, чтобы поставить пустую уже чашечку на поднос, и наступила на полы халата. Секунда — и я лечу вперед, на стол, а чашка из моих рук вырывается и летит куда-то на пол. «Приземлилась» я на стол, сбив при этом поднос. Чашки, тарелки, столовые приборы разлетелись, а щекой я угодила в блюдце с джемом.

— Ой…

Страж не выдержал и бессовестно расхохотался. Правда, стоит отдать ему должное, он быстро помог мне подняться и даже не стал ругать за битый фарфор.

— Говорите, не доставите проблем?

— Простите, эгуи! Мне искренне жаль ваш фарфор!

— Ничего, тэгуи… Ничего… — все еще смеясь, Уэнделл коснулся моей щеки, чтобы стереть джем. Собрав джем с моей щеки, он поднес пальцы к своим губам и облизнул. При этом он смотрел в мои глаза, и, не будь я Соня Иванова, в этом взгляде был мужской интерес. — Я жалею, что не вижу вашего настоящего облика. Уверен, ваше тело гораздо лучше того, что передо мной сейчас.