Сердце Атлантиды

Дэй Алисия

Джек, один из дюжины тигров-оборотней, существующих и поныне, сражался как берсеркер древних времён, всего лишь в десяти шагах от места, где стояли Аларик и Квинн. Голова вампира покатилась через несколько секунд после удара Джека. Серай, атлантийская принцесса, находящаяся под охраной оборотня, задрожала и попятилась.

– Помоги Серай, – крикнула Квинн Аларику. – Она ведь провела в анабиозе одиннадцать тысяч лет и совсем не умеет защищаться в битве.

Но через несколько секунд Серай, используя древнюю, давно позабытую магию, перекинулась

в зверя, который на протяжении тысячелетий считался вымершим. Её окружила блестящая серебром энергетическая аура, а потом в месте, где в ночной прохладе дрожала атлантийская принцесса, раздался рёв саблезубого тигра.

Резкая, гулкая и грохочущая какофония сражения смолкла, будто на мгновение застыла, когда и атакующие, и защищающиеся обернулись на рёв древнего смертельно опасного хищника. Сам лес замер, словно потаённые тёмные воспоминания природы всколыхнули давно забытые страхи.

Квинн выстрелила раз, другой, третий из небольших пистолетов, предупреждая об опасности, – и Аларик развернулся и заметил мёртвого вампира, шлёпнувшегося к его ногам. Жрец поднял глаза и встретился с взглядом Квинн, облик которой в свете луны был неопределённым и таинственным.

– Возможно, у меня нет магических способностей, но я и так неплохо справляюсь, – сказала она, пожимая хрупкими плечами.

Не успела она закончить, как Аларик прыгнул навстречу, взывая к своей силе и образуя две энергетические сферы на ладонях обеих рук. Трио кровососов ринулось к стрелявшей, намереваясь убить, и Аларик знал, что кто бы ни был организатором атаки, мишенью служила она, Квинн. Убей лидера североамериканских бунтовщиков и, возможно, всё человеческое повстанческое движение канет в лету.

Аларик чуть не рассмеялся своей мысли. Ну, может не движение, а вот один единственный мужчина – воин и он же жрец – да, этот атлантиец сошел бы с ума от горя. И миру крупно повезёт, если в приступе безумия Аларик не уничтожит его на корню.

Квинн заметила его приближение и развернулась, чтобы они могли сражаться спина к спине. Она выстрелила, а он обеими руками швырнул энергетические сферы, принося забвение и окончательную смерть вампирам и оборотням.

Когда волна нападавших схлынула – то ли они погибли, то ли решили перегруппироваться – Аларик услышал, как единственный вампир, сражавшийся на их стороне, выкрикнул имя Серай.

– Это Дэниел. Что случилось? – спросила Квинн.

– Серай упала, – сказал Аларик мрачно. – От ран или необдуманного использования магии после одиннадцати тысячелетий анабиоза. Так сразу и не поймёшь.

Дэниел пролетел по воздуху к принцессе и приземлился над её распростертым телом. Он прорычал ей что-то, а потом полоснул своими скрещенными кинжалами атакующего вампира с такой сверхъестественной скоростью, что даже Аларик едва успел заметить манёвр.

Однако покатившуюся по земле голову кровососа он разглядел.

– Надо им помочь, – проронила Квинн и побежала.

Аларик не стал тратить время на споры, а просто последовал

за мятежницей, чтобы защитить.

Тут послышался чей-то крик, и Квинн так резко затормозила, что Аларик чуть не сбил её с ног.

– Тигра ранили, – закричала какая-то женщина с надрывом.

– Джек? Джек! – выкрикнула Квинн и бросилась в другую сторону.

Аларик знал, что Квинн может не пережить гибели Джека. Многие годы они сражались бок о бок в рядах мятежников как близкие друзья и могущественные союзники.

Они никогда не были любовниками. По крайней мере Аларик на это надеялся, но долгое время сомнения разъедали его мысли. Мысли, с которыми он боролся лишь в самой темноте, когда кошмары облачались в свои одежды и шествовали сквозь сознания смертных.

Он знал, что Джек любил Квинн. Принять это было довольно тяжело.

Когда они приблизились к Джеку, усилием воли Аларик очистил сознание от подобных размышлений, а Квинн рухнула вниз на колени на холодную, каменистую землю и бросилась на истекающего кровью тигра.

– Джек! – рыдала она снова и снова, словно молотом круша хрупкие бастионы рассудка Аларика. – Спаси его! Ты должен его спасти.

Аларик воззвал к Посейдону, чтобы почерпнуть магическую силу и излечить умирающего. Жрец запрокинул голову, закрыл глаза, напряг все мышцы и сухожилия, заставляя своё тело удерживать дополнительную энергию. Повернулся к Джеку и направил магию на тело тигра, но она срикошетила в него, сбила с ног прямо на твёрдую землю.

Аларик мог излечить практически любую рану, но даже ему, верховному жрецу самого бога морей, не дано вернуть тех, кто уже прошёл смертные врата. Теперь придётся причинить боль любимой женщине. Аларик глубоко вдохнул, невзирая на едкую вонь сражения, желчи и крови, что пропитали воздух.

– Мне очень жаль, Квинн. Он мёртв.

***

Когда повстанцы, которые еще были в состоянии передвигаться, подошли ближе, Квинн закричала, не желая верить происходящему, и закрыла своим телом Джека, словно оберегая от беспощадного ока жреца. Но смерть настигала всех смертных – даже атлантийцев, – и единственная мысль Аларика была о том, чтобы перенести любимую отсюда, пока не вернулись враги. Он встретился взглядом с Дэниелом и понял, что вампир хоть и держал на руках Серай, находящуюся в полубессознательном состоянии, чувствовал боль Квинн через кровную связь.

– Я не могу ей помочь, – тихо сказал Дэниел с мрачным выражением лица.

– Нам надо уходить, пока они не вернулись. Мы потеряли больше половины бойцов, и я представления не имею о размерах их солдатских резервов.

Аларик присел на корточки рядом с Квинн.

– Нельзя оставаться здесь. Ты же знаешь, что Джек не одобрил бы этого, – сказал он, дотрагиваясь до её руки.

– Нет, оставь меня в покое! – Она вырвалась, но потом схватила его за руку и потянула в сторону распростёртого тела Джека.