Сердце бездны
Шрифт:
— Непонятный звук, — коротко бросил Истомин.
Артур ей не совсем поверил — вряд ли киборг будет полагаться на чувства людей. Но молчаливый спуск во тьму, совсем не спешащую убираться под лучами где-то встающего солнца, продолжался.
Ночь, сухая и колючая, как наждак. Несильный ветер. Песчаная пудра набивалась в комбинезоны, и от нее горело все тело. Было тепло, и костер опять разожгли только ради света. Но сидеть близко к огню было невыносимо для землян, и все отодвинулись подальше, почти за край освещенного круга. Совсем рядом смутно виднелись тяжелые черные контуры — булыжники
Позади был тяжелый, однообразный путь по дну то расширяющегося, то сужающегося ущелья — оно прорезало хребет, как рана от исполинского когтя. Потом — не такой долгий, но не менее однообразный и тяжелый путь среди булыжников. Земляне измучились до предела и почти не разговаривали. Какое-то время они посидели, разглядывая пламя на расстоянии, а потом заснули, сбившись в кучу. Их дыхание было тяжелым.
Звезды показали полночь. Ничего не изменялось. Озр, чуть отодвинувшись от людей, спокойно смотрела на небо вверху и на равнину впереди. По идее, Артуру следовало назначить караульных, но он положился на Командора. А Игорю и Сержу все было одинаково.
— Подойди ко мне. — Перед Командором, заслоняя снежное и далекое пламя костра, возник человек. Рука, словно вырезанная из антрацита, сделала королевски-повелительный жест. Озр скрестила на земле ноги (что не помешало бы ей вскочить в нужную долю мига). Ледяно усмехнулась:
— Подойди сам.
Костер мгновенно потух.
— Подчиняюсь женщине, — прозвучал насмешливый, похожий на компьютерный голос. И черная тень двинулась вперед. Она не оставляла на песке ни малейшего углубления, но выпивала росу вокруг своих ступней. Несмотря на все совершенство инфракрасных рецепторов, Озр не могла различить ни черточки лица, ни детали одежды визитера. Не помогало и локаторное зрение.
К ней двигалось черное, очень четко очерченное пятно, закрывавшее собой часть окружающего мира.
— Ко мне, прикоснись ко мне… — Голос втягивал, он обладал свойствами «черной дыры».
Командор почувствовала, как что-то пытается забраться в ее мозг. Быстро поставила блокировочное поле, и потом…
Кровавый луч вылетел из пальцев Озр. Он не разрезал фигуру, а погасил ее словно где-то по пути наткнулся на топографический проектор и испортил его.
Хохот. Словно смеялись сами шершавые, однообразные валуны. И снова только мышиный шорох ветра в песке.
— Дура, ты моя с рождения!
Тучи, тяжелые, как кучи отбросов, с фантастической скоростью набросились на небо. Еще полминуты назад их не было даже на горизонте, а сейчас исчезла последняя звезда. И — полное безветрие. Даже песок кончил песню полудохлых мышей.
Озр не ощущала ни приближения, ни соседства чего-либо. Нормальная ночь, обычный кварцевый песок, дальний голос голодного ночного зверя. Только тучи и идущий ниоткуда голос.
И это было по-настоящему страшно. Вряд ли возможно справиться с тем, что мы не можем вовремя ощутить.
Идеальные условия для паники — состояния, полностью вытравленного из Командора. Для нее начиналось привычное — драка за жизнь, максимальная собранность и забвение всего постороннего.
Озр вскочила, огляделась. И снова увидела черного человека, и опять он возник так быстро, что даже киборг не смогла понять, откуда тот взялся.
Пластмассовый безликий смех послышался прямо из-под ее ног.
Немедленный рывок в сторону, мгновенный осмотр места, на котором только что были ноги. Там ничего нет. А смех опять слышится из-под самых ступней.
Появилась и пошла к Озр человеческая фигура. На этот раз в ней можно было различить все детали, и Командор, все время бессистемно (чтоб не дать загнать себя в ловушку) перескакивая с места на место, вглядывалась в знакомую форму Дальнего Десанта.
Начиналась сухая гроза. Сполохи беззвучных, темно-красных молний мелькали злыми огнями в угольно-черной, призрачной глубине ткани щегольского комбинезона, ломались в алмазе парадных сапог.
Рука в белоснежной перчатке, по которой, казалось, струились прерывистые потоки крови, медленно поднялась к глухому черному шлему — непрозрачному снаружи, как и должно быть. С привычной грацией киборга незнакомец сдернул шлем с головы и швырнул наземь — но металлопластик, не долетев до песка, растворился в воздухе.
Знакомое лицо, бледное и профессионально жесткое. Двойник. Опять двойник.
Командор-2 шагнула еще раз, обнажила зубы в чересчур правильной улыбке. Протянула руку.
Озр отступила на шаг, и тотчас ее копия пролетела два шага вперед.
Лучевой удар; гравитационный; опять лучевой, по-другому смодулированный, опять…
Безрезультатно. Танец с фантомом продолжался.
Командор моментально усвоила, что в его передвижениях есть полезная особенность. Если просто отступать назад, улыбающийся преследователь (преследовательница?) проходит (пролетала?) гораздо большее расстояние, чем если Озр отходила вперед и вбок. Единственный эксперимент двинуться прямо навстречу сократил расстояние, только и всего.
Двойник чуть превосходил оригинал по скорости движений и реакций. Так что Командор медленно приближалась к нему — и никак не могла изменить это положение. Хотя ухитрялась потихоньку уводить этот фантом все дальше и дальше от людей.
— Ты посмела выйти из повиновения. Ты давно вредила мне. Если бы ты не шлялась в Глубокий Черный, то уже давно была бы трупом, и даже меньше, чем трупом! — Монолог, идущий из-под ног бегущей Озр, прервался все тем же смехом. — Но ты наконец посмела войти в МОИ владения. Не движешься к ним, не кружишь у их границ. Ты внутри — и тебе никто, ничто не поможет. Здесь Я могу делать все, что хочу, со всеми, кто хоть чуть-чуть в моей власти!
Озр на ходу удовлетворенно отметила, что враг не особо всемогущ — как только что признался. И мало того, кое в чем даже слабее киборга — например, явно не мог переносить Глубокого Черного.
Это давало шанс.
— Не радуйся! — заорал невидимка. — В моих владениях тебе НИЧЕГО не поможет!!!
Командор еле увернулась от руки двойника, в последний момент ставшей изъязвленным осклизлым щупальцем. После неудачи оно мгновенно трансформировалось в опять дружески протянутую ладонь.