Сердце Черного Льда [С иллюстрациями]
Шрифт:
— Давайте из авиона, — скомандовал он. — И перебежками к лесу.
Стоило им покинуть разбившуюся машину, план герцога показался неосуществимым. От прилегавшего к лесу поля на них надвигалась группа людей, другая, покинув укрытие среди деревьев, охватывала авион полукругом со стороны леса. На солдат Изумрудной Оправы люди не были похожи. Часть из них выглядела обычными крестьянами, кое у кого даже были в руках серпы и цепы. Другие вроде бы наемники или дезертиры — оружие и доспехи сборной солянкой, никаких знамен и видимых знаков отличия. Несмотря на то что не было видно командиров и не слышно команд, наступление, переходящее в окружение,
— Не похоже, что с нами собираются вести переговоры. Они явно предусмотрели нашу здесь посадку и подготовили встречу, — заметил Анже Савина, обнажая пару мечей. — Может, озаботишься защитой, барон? Не ровен час, полетят пули.
Якош Белин кивнул, поднял руки… прошла секунда, две. Расстояние между наступающими и авионом сократилось шагов до тридцати. Для прицельного выстрела пустяк.
— Ну, в чем заминка, барон? — нетерпеливо спросил герцог. В руках у четырех человек он заметил пищали, спокойствия это не добавляло.
Якош Белин посмотрел на свои ладони, как будто видел их в первый раз.
— Я… я не могу, — беспомощно выговорил он.
Все повторялось, как тогда, по пути в пещеру Врага. Холод, чувство бессилия, сосущая пустота на месте Камня. Алмазный Щит, детский трюк для лорда Третьей Огранки, не удался впервые со времен забытого ученичества.
— Я так и думал! — вскричал Савина. — Это люди Льда! Соберись, барон!
Герцог вскинул мечи над головой, и их лезвия накалились добела. По корпусу авиона звонко защелкали пули. Пилот поднял пистоль с очень длинным тонким стволом и, дергая зарядный рычаг, трижды выстрелил, целясь в пищальников. С безукоризненной точностью воина Сапфира он уложил всех трех. Четвертый замешкался с перезарядкой, герцог направил на него мечи. Огненная струя сорвалась с раскаленных лезвий и превратила человека в живой факел.
Для человека он умирал слишком тихо, не издавая ни звука. Его товарищи не дрогнули и не прекратили наступление. У тех, что от леса заходили с флангов, тоже оказались пищали. Громыхнул залп.
Заболела рана под ключицей, нанесенная лордом Майра. Сила Алмаза вырвалась из протянутых ладоней барона, воздвиглась на пути пуль щитом из сверкающих граней. На землю упали комки свинца.
Траву пригнуло горячим ветром. Вокруг Анже Савина плясали мелкие язычки пламени, его вставшие дыбом волосы перерождались в огненную корону. Искры текли из уголков глаз, ставших парой углей.
— Герцог, сдерживайте себя! — крикнул Якош. — Если Ярость сорвется, я не смогу защитить остальных! Эта дрянь пьет мои силы!
— И мои! — Голос Савина походил на рев огня в печной трубе. — Выжечь ублюдков!
Герцог подрос на пару пядей. Огненные капли срывались с наконечников мечей и оставляли черные проплешины на земле. Казалось, ничто не может его остановить.
Раздался необычный звук, будто ноготь великана процарапал по тарелке размером с луну. Алмазный Щит раскололся, отозвавшись острой болью в сердце Белина. Ничем не сдерживаемые люди Льда бросились в атаку. Барон моргнул, ему под ноги свалился обугленный труп без головы. Дымящиеся, разваленные до пояса тела отмечали страшный путь Анже Савина, герцога Ярости. Следом за ним шел дворецкий, вроде бы с небрежением помахивая топориками. Его удары хоть и не испепеляли плоть, однако разлучали душу с телом не хуже выпадов Савина.
Боевой пыл, чуждый людям Алмаза, не затмил взор барона. Якош понял, что нападающие сознательно жертвуют своими, чтобы разделить его и герцога. И что их больше, чем показалось сразу, со стороны леса набегали все новые и новые. Расстояние между Якошем и Савина, делавшее бесполезным Алмазный Щит, увеличивалось с каждым новым врагом, сраженным герцогом. Барон чувствовал: вот-вот случится непоправимое.
Потом погиб пилот. Он замешкался на мгновение с перезарядкой. Из строя врагов вышел один с необычным оружием в руках. Вроде бы и ружье, но казенная часть свернута как ракушка. Держал он его тоже неправильно, под мышкой. Из куцего ствола вылетело кольцо, похоже, что дыма. Раздался знакомый уже звук великанского ногтя.
В груди пилота образовалось отверстие размером с детскую голову. Такое же, но больше обнаружилось позади него в корпусе авиона. Самое же удивительное и страшное — через отверстия лорд Белин видел круглую просеку, образовавшуюся в лесу. Будто кольцо, вылетевшее из ружья-ракушки, расширяясь и сжирая все на своем пути, пролетело локтей двести-триста.
«Вот как они подбили авион», — понял Якош.
Ружье-ракушка теперь смотрело на него. За плечом стрелка Якош Белин видел ужасную картину. Вокруг пылающего герцога сомкнулись люди, вооруженные большими ножами, по виду вытесанными из черного камня. Острия образовали круг, который необъяснимым образом подавлял яростную энергию Рубина. Сияние, окутывающее Анже, тускнело, движения его замедлялись. Вот уже в руках у него не огненные клинки, а обычные мечи. Вот он упал на колено, а черные ножи — да это же не камень, это лед! — взметнулись над ним.
«Сейчас великан процарапает третий раз, и я прекращусь», — подумал барон.
Вместо ожидаемого звука выстрела ружья-ракушки воздух наполнился шорохом, будто все травы Акмеона решили сказать барону что-то важное.
Небеса потемнели, Якош не сразу понял, почему. Спустя мгновение не меньше сотни копий с очень короткими древками и длинными наконечниками обрушились сверху, пригвождая людей Черного Льда к земле кто где стоял. Обладателя ружья-кольцемета пронзило не меньше чем тремя, одно вошло прямо в затылок, не дав ему произвести роковой выстрел.
Смарагдовые Стражи очень торопились. Как и барон Белин, они не знали, что «червоточец» Тарту выстрелил бы не раньше чем через минуту. Именно столько ему требовалось для полной перезарядки при стрельбе на малые расстояния. А выстрел по авиону сделал древнее оружие бесполезным на долгие полчаса.
Не всех врагов прикончили копья. Круг, сжимавшийся вокруг Анже Савина, распался раньше, чем они упали с небес. Под молниеносными ударами парных топориков раскололись сначала черные ножи, потом черепа их рабов. Дворецкий герцога не зря ел свой хлеб.
Опираясь на плечо спасителя, герцог поднялся на ноги. Помахал барону.
— Сдается мне, в этот раз мы уцелели, — крикнул он.
Он шагнул было к Якошу. Раздался уже знакомый шорох. Вокруг герцога выросло кольцо из копий. Дворецкий едва успел отпрыгнуть в сторону. Тут же и его замкнуло в круг. Точности метателей позавидовали бы и воины Сапфира.
— Никому не двигаться! — раздался голос с гортанным акцентом. — Бросить оружие! Повторять не буду.
— Может, покажешься сначала? — возвысил голос Савина.