Сердце Черного Льда [С иллюстрациями]
Шрифт:
Он ловил взгляд Михи, не отпуская его плечо. Воля Кассара подминала сына Атмоса, как броневые катки вагенбурга замешкавшихся латников. Не убежать, не отбиться.
— Я не знаю, — промямлил Миха. — Меня, может, и не будет в городе.
— Тогда давай забьемся наверняка. Нет? А давай спор?
— Какой еще спор?
— Такой спор. Если я сейчас попаду прямо в центр мишени, так, что твоя стрела разлетится, и сделаю это с запущенными маятниками, ты придешь в мой лагерь. Я не говорю, что прямо станешь Железноликим. Просто
«Попасть в мою стрелу. Через маятники. Невозможно. Берет меня на пушку».
— Идет, — согласился Миха.
— И что же Кассар? — спросил Дан.
Миха опустил голову.
— Он попал. Вскинул лук, не целился даже особо и точно пустил стрелу через кольца. Расщепил мою стрелу от перьев до наконечника.
— Нашел с кем затевать спор, мой неосмотрительный друг, — Дан покачал головой. — Таких, как ты, Мурид забивает в пистоль вместо пыжа. Мне ли не знать, меня он тоже в свое время взял тепленьким. И что теперь? Пойдешь к нему?
Миха вздрогнул.
— Я? Да никогда. Я как из палатки вышел, так бежал досюда без остановки. Темный он человек, совсем темный.
— Твоя правда. Тут ты глубже меня тогдашнего смотришь.
Миха водил пальцем вдоль узора годовых колец на деревянной крышке стола. Вспоминал.
— Старый Охотник, клоун этот, хотел Кассару лук присудить. Пресмыкался перед ним, аж тошно. «Выстрел, мол, ваш несравненен». Хорошо хоть Азора молчала, а то я бы не выдержал.
— Азора?
— Девочка-зазывала. В трико со звездами.
— В трико-о? — Дан расплылся в ухмылке. — Не холодно ей в такой одежке?
— Вот не знаю, — озадачился Миха. — Не похоже, что холодно. Но вообще — чудно. Как так? Кругом все в мехах, а она на ветру, считай, без ничего совсем.
— Ладно, потом поговорим про твою чудесную Азору, — перебил Дан. — Лук, я вижу, ты притащил. Не взял его, значит, Мурид.
— Не взял. Говорит: «Это твой приз, Стрелок. Забирай и не забывай про свое обещание».
Дан поскреб в затылке.
— В непростую историю ты угодил, Миха.
— Да что мне этот Кассар, — Миха распушил перья. — Уйду завтра из Парома, и не свидимся больше.
— Зря ты так говоришь. Человек своей судьбе не хозяин, такая есть у баров присказка. Между тобой и Муридом вроде как теперь нить натянута — твое обещание. Куда бы ты ни подался, нить приведет вас друг к другу.
Миха разозлился.
— Как тебя к нему привело опять? — спросил он с подковыркой.
Дан совсем не обиделся.
— Все встречаются дважды, как на Юге говорят. Тесноват, видно, Акмеон для меня с Муридом. А ведь мы в Пароме с ним и расстались. Не думал, что он сюда вернется после того, что было.
— А что было-то?
Дан помрачнел.
— Была заварушка с барами из-за медных рудников. С кланами Волка и Соболя — кланами сильными, многочисленными. Отряд Мурида вместе
— Нам было приказано встретить послов и препроводить их в Паром. Послов было трое, один из них шаман Соболя. С послами ехали сани с подарками и сорок человек охраны, мечники с таллитами и всадники на йотунах. Немалая сила, в тайге им бояться было нечего. Нас послали в знак уважения. Кто же знал, во что уважение выльется.
У шамана баров на груди висела железка на цепочке. По виду — эронская штучка. Голубой металл, вроде бы даже светился. Где он ее достал в Соленых Горах, непонятно. Привезли, должно быть, с Юга, бары ходят на ладьях до Ороса и Никта.
Стеррано, помнишь, хмырь с книгой, на шаманскую висюльку положил глаз. А Стеррано, надо сказать, единственный, кто на Мурида имеет влияние. Есть между ними нехорошая тайна, гиблая южная ворожба.
Стеррано подговорил Кассара отобрать у послов дары, которые они везли в Паром. С деньгами тогда у Мурида не ладилось, он за возможность ухватился. Стеррано же на золото начхать, он до всякого волшебного скарба великий охотник.
А еще Стеррано нашептал свой план Пагосу, здоровяку на протезах. Пагос тут увидел возможность избавиться от меня с Дерихом. Он давно ее искал, с тех пор, как Мурид сделал меня лейтенантом, а «Молотобойца» главной огневой силой. Только собственного ума у него не хватало подлость измыслить. Тут Стеррано и подвернулся, главный по подлостям мастер.
Стеррано, а через него Пагос знали, что я не подниму руку на послов. Во-первых, потому что послы. Во-вторых, потому что горцы, хоть бывшие, но соплеменники. Значит, пойду против командира.
Все так и получилось.
План, нашептанный Стеррано Муриду. был умен. Подстроить нападение горцев на стрельцов. Вмешаться в драку, послов с охраной перебить. Хабар прикарманить. Если стрельцы будут бузить — их тоже под нож. До Парома оставался день пути, когда Мурид созвал лейтенантов и изложил план.
Я сразу сказал, что дело задумано гнилое, и я, Дерих и «Молотобоец» в нем не участвуют.
Тут Пагос вскочил на свои железки и заголосил, что меня надо вязать, пока я не бросился к барам и их не предупредил. Вышло у меня недоразумение с ним сначала, потом с остальными.
По итогу я с парой свежих рубцов на шкуре вывалился из палатки и, пачкая кровью снег, бросился к Дериху. Повезло, «Молотобец» стоял под парами, братишка прогревал котел. Мы с места и ломанулись в тайгу, только Тинкина прихватили. Он давно уже думал свинтить, да все не решался.