Сердце демона (сборник)
Шрифт:
– Не надо иронии. Ты разве не понимаешь, что этот демон – зло, он искушает тебя!
Сашка говорил совершенно искренне и, похоже, сам верил в свои слова. Хорошо, что он не видит себя со стороны и не осознает, как жалко смотрится. Тем более рядом с Дисом, который и в этой ситуации сохранил свой шарм. Он стоял в горящей пентаграмме, словно посреди светской гостиной, – спокойный и слегка насмешливый, даже волосы не растрепались. Сашка же был весь красный, точно свекла, а на лбу его от усердия поблескивали бисеринки пота.
Оставалось
– Саш, помнишь, ты говорил о том, что любишь меня? – Я сделала шаг вперед, незаметно приближаясь к пентаграмме.
– Ну говорил.
Похоже, он не был настроен на романтику.
– Так вот, у меня есть предложение. Отпусти его, и я стану твоей девушкой. По-настоящему.
Еще один шаг – совсем маленький, едва заметный.
– Ты не понимаешь! Он опасен! Он демон! И я убью его!
– А как же любовь?
Сашка скривился, словно на зуб ему попалось что-то кислое.
– Любовь – это пустяки, это не главное! – ответил он, не задумываясь.
И я поняла: вот теперь он говорит правду. Вероятно, он и находил меня привлекательной, но, разумеется, не настолько, чтобы рвать из-за меня со своими амбициями. А Дис… Знал ли он, идя на мой зов, что подвергается опасности?
Я взглянула на него.
– Уходи, Катя. Твой чокнутый друг целиком захвачен идеей убить чудовище и не согласиться ни на какие сделки. Ты свое дело сделала, можешь идти, – произнес Дис в ответ на мой взгляд.
Его лицо оставалось безмятежным и таким божественно красивым, что захватывало дух. Не важно, знал он об опасности или не знал, но Дис никогда не был мелочным. Как бы там ни было, я не смогу жить без него, и я верю ему. Мое сердце верит…
– Я ошиблась и проявила слабость. Но еще не поздно все исправить, – ответила я, кинувшись к пентаграмме.
Но Сашка понял мое намерение и, бросившись наперерез, оттолкнул меня так, что я отлетела к стене и впечаталась в нее локтем. Кажется, что-то хрустнуло, а на меня навалилась такая боль, что я невольно вскрикнула.
– И не думай встать у меня на пути! – закричал Сашка.
Губы у него дрожали, а глаза горели фанатичным огнем.
И тут я впервые увидела, как спокойствие оставило Диса. Красивое лицо исказилось от гнева, и он ринулся вперед, но резко остановился, наткнувшись на невидимую преграду.
Сашка, который при его движении ощутимо испугался и инстинктивно отступил подальше, перевел дух и засмеялся.
– Ты слабак! – сказал он, похлопывая по чехлу с ножами. – Ты не вырвешься отсюда! Ты теперь в моей власти! Понимаешь, тварь?!
Дис зарычал, и на лбу его обозначились вены. Кажется, еще чуть-чуть, и он вырвется из удерживающей его пентаграммы. Сашка торопливо вытащил нож и тут же уронил его – так тряслись у него руки. Но нет, свечи в лучах пентаграммы горели исправно, и она полностью выполняла свою функцию, накрепко удерживая попавшегося в нее демона.
Я сидела, скорчившись на полу. Малейшее движение отзывалось в руке такой острой болью, что я боялась потерять сознание. Забавно. Правая рука. Та самая, которую клевал ворон. Чем не ирония судьбы?..
– Вот мне, наконец, удалось нащупать твое слабое место! – снова засмеялся Сашка. – Если бы я знал, что ты так реагируешь на девчонку, я бы сразу не выпустил ее отсюда! – Дис опять дернулся. – Шучу, шучу! – широко развел руками Сашка. – Понимаю, ты не сделал мне ничего дурного. Даже напротив. Очень хорошо, что ты был так глуп и влюбился в смертную… И ты, – он оглянулся на меня, – очень помогла мне. Я и не загадывал, что наше общение принесет такие плоды. В общем, раз уж это твой осознанный выбор, смотри и наслаждайся. Я убью своего первого демона у тебя на глазах!
Нет, похоже, Сашке всегда было на меня наплевать. Кажется, я сломала руку, мне больно, но он даже не подумал поинтересоваться, что случилось со мной после удара. Обидно быть разменной монетой в чужой игре.
– Ну что же, начнем! – Сашка отвернулся от меня и, встав перед Дисом, забормотал какие-то странные певучие слова, занося первый из семи ножей.
Выбора нет. И я поползла, опираясь на здоровую руку. Из глаз от боли градом катились слезы. Кажется, я прокусила губу – ну да ладно, не это сейчас важно. Лишь бы ползти.
Первый кинжал, сверкнув в неярком отсвете свечей, вонзился в Диса.
Быстрее, а то не успею. Господи, но отчего же так трудно! Я натворила дел, теперь мне все и исправлять.
Бормотание стало быстрее. Вот уже второй кинжал. Мне на руку упала горячая капля – то ли воск, то ли кровь.
Тело едва слушалось, напоминая набитый мусором мешок, а время наматывалось на катушку вечности блестящей металлической нитью. Боль и страх. Но в этом царстве ужаса я вдруг подняла глаза и встретилась взглядом с Дисом. По его одежде – там, где в тело вонзились кинжалы, текла темная кровь, но лицо оставалось по-прежнему спокойным. Он едва заметно качнул головой, и я поняла его без слов: «Не надо. Уходи». Не потому, что он отталкивал меня, а потому, что он боялся за меня. Только сейчас я вдруг почувствовала, как много его любви – целый океан, безграничность. Надо было упасть в пропасть, чтобы понять, что тебя действительно любят.
И мне вдруг стало удивительно легко. Людям не даются испытания, которые им не по силам.
Третий кинжал. Тонкие губы Диса чуть дрогнули.
Не помня себя, словно все это делала не я, а некто, вселившийся в мое тело, я поднялась на ноги и отшвырнула носком сапога одну из свечей в пентаграмме. Свеча покатилась по полу, и огонь погас.
И в ту же секунду Дис, вырвавшись из плена, оказался рядом с Сашкой, перехватив занесенную уже руку с четвертым кинжалом.
Я видела, как побледнел Сашка, как медленно разжались его пальцы, и замерла в ужасном ожидании человеческой смерти.