Сердце демона (сборник)
Шрифт:
– Я потревожу тебя, дух скамьи, посижу тут немного.
Она даже подождала ответа, а потом тихо рассмеялась абсурдности своего поведения. Однако она, хоть и жила в этой стране совсем недолго, уже начала проникаться взглядом на мир японцев, и немного даже стала его понимать. И в принципе в словах Арисы не было ничего удивительного. Ведь Майя рисовала лишь тогда, когда ощущала внутреннее смятение и хотела излить на бумагу свои эмоции. Возможно, это и были демоны, овладевавшие ей в тот момент. Кто знает!
В Дзедзанкэй они вернулись на второй день к вечеру. Майя была молчалива и задумчива. Отец тоже неохотно вступал в
– Как настроение? – спросил он.
– Все хорошо, – улыбнулась она.
– Чем планируешь сегодня заняться? – продолжил он дежурные расспросы.
– Хочу взять папку и отправиться рисовать, – сообщила она.
– Надо же! – удивился он, но явно обрадовался.
– Знаешь, это твоя Ариса так на меня повлияла, – призналась Майя, и отец даже покраснел от удовольствия. – Она считает, что у меня талант, не один раз мне это сказала. Так что нужно работать! Вот я и решила, что буду ежедневно рисовать.
– Умница! – похвалил он.
– И вообще, папа, прошу тебя с этого дня общаться со мной исключительно на английском, – серьезно добавила она.
– Да я с удовольствием! – засмеялся он.
– Хотелось бы и японский изучить, – тихо добавила Майя.
– Обязательно! – согласился он и чмокнул ее в щеку.
Глава 3
Лепесток красный с иероглифом «Ай» [16]
К Персиковому ручью
Девушкой ты наклонилась.
Ласточки к дому спешат.
Горные вишни цветут.
Как распрямиться лозе?
16
Японский иероглиф «Ай» означает «любовь».
Майя отправилась на берег реки Тоехира. Горячие источники прогревали ее до такой степени, что жители купались в реке и зимой. Майя уже не раз наблюдала за подобными любителями, поэтому обогнула местный пляж и углубилась в парк. Ей хотелось уединения, одолевали всевозможные мысли, которые не терпелось выразить на бумаге. Посещение дома Арисы и общение с этой умной и тонко чувствующей девушкой послужили своего рода спусковым крючком, Майя будто очнулась от долгой спячки, ощутила прилив энергии и впервые за время своего пребывания в Японии захотела рисовать. Причем желание было настолько острым, что она буквально бежала по берегу реки. И вот, увидев почти у самой воды склоненное очень низко дерево, она остановилась как вкопанная. Ей сразу приглянулось это место. Берег был довольно высоким и скрывал дерево от ненужных взглядов, вид открывался красивый, крохотная заводь казалась незамутненным зеркалом, и Майя сбежала вниз. Она уселась на ствол и открыла папку. Ей безумно хотелось лишь одного – рисовать. И она настолько увлеклась этим занятием, что не услышала шагов. И только когда возле нее раздался какой-то странный шорох, подняла голову. Майя вздрогнула так сильно, что выронила карандаш. Прямо перед ней стоял юноша. Он был бледен, изящен и печален. Она совершенно не заметила, когда он подошел, поэтому ей показалось, что он возник из воздуха. Легкий свежий аромат исходил от него, и Майе он был приятен. Черты лица юноши были утонченными. Узкие впалые щеки без признака румянца, бледные, но четкого рисунка губы, прямой нос, откинутые со лба темные прямые волосы сразу понравились Майе. Но большие глаза красивой формы с приподнятыми кончиками были странного водянистого цвета, немного отдающего в розовый, и это выглядело крайне неестественно и, видимо, поэтому пугающе.
– Доброе утро, – сказала Майя на русском, так как от растерянности забыла соответствующую фразу на японском.
Незнакомец улыбнулся и повторил за ней:
– Доброе утро!
– Ты говоришь по-русски? – обрадовалась она и соскочила с дерева.
При этом резком движении ствол покачнулся, папка упала, и листы рассыпались по песку. Парень бросился собирать их, а когда выпрямился и протянул Майе папку, она от неожиданности вскрикнула, так как его глаза приобрели насыщенный шоколадно-карий цвет.
– Ой, – сказала она и невольно протянула руку к его лицу, – твои глаза… А ведь я только что четко видела, что они были странно-светлыми, как вода на рассвете… Не померещилось же мне!
– Когда я собирал твои рисунки, то потерял цветные линзы, которые иногда ношу для потехи, – пояснил парень.
Объяснение показалось ей вполне правдоподобным, и она даже склонилась к песку.
– Бесполезно! – улыбнулся он. – Их уже не найти.
– И ладно! – сказала Майя. – Они тебе вовсе не шли, так значительно лучше!
– А я тоже подумал, что у тебя линзы, – заметил он. – Твои глаза необычайно светлые… Такими обладают только… демоны, живущие в воде, – тихо добавил он.
– Демоны?! – весело рассмеялась она. – Я что, по-твоему, похожа?
Он не ответил и уселся на ствол.
– А мне вот очень нравятся мои глаза! – с вызовом произнесла она.
– Да, они нереально красивые! У японок редко встретишь голубые глаза, – тихо ответил парень. – И я не хотел тебя обидеть!
– Тебя как зовут? – поинтересовалась Майя.
– Каору, – тихо ответил он.
– И что это значит? – полюбопытствовала она.
– Мое имя образовано от глагола «благоухать», – пояснил он.
– И правда, пахнешь ты классно! – задорно проговорила она и слегка смутилась, так как это замечание показалось ей бестактным. – Но это японское имя, ведь так?
Каору кивнул.
– А ты так хорошо говоришь по-русски, – продолжила Майя. – Я уж было подумала, что ты мой соотечественник.
– А ты откуда? – спросил он более оживленно.
– Из России приехала, мой отец здесь на работе, вот и пригласил меня погостить, – охотно ответила она и уселась рядом. – А ты откуда?
– Да тут… неподалеку, – туманно ответил Каору.
– Ты в русской школе, что ли, учился? – предположила она. – Или еще учишься? Тебе лет-то сколько?
– Только русские так невежливы, – сухо проговорил он. – Некрасиво расспрашивать совершенно незнакомого человека в таких подробностях о его жизни.
– Ой-ой, можно подумать! – заметила Майя и скривила губы. – Вообще-то тебя сюда никто не звал. Я сидела себе тихо-мирно, рисовала, а ты появился неизвестно откуда, да еще и поучать меня вздумал. Не хочешь, не говори! Больно надо!