Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1
Шрифт:
Но, что было сходу понятно любому более менее опытному воину, данное испытание отображало лишь часть умений и не более того. В обычной ситуации у мага вряд ли бы нашлось столько времени, чтобы подготовить свои уловки, трюки и прочие, не менее бесчестные, заклинания.
Вскоре все двадцать кресел заполнились и догадка Хаджара о том, как именно проходил отбор, подтвердилась. Когда на сцену поднялся местный — из Танцующей Луны и продемонстрировал пять кругов в атаке и семь в защите, то…
Оказалось, что
— Что же, — взмахнул руками не скрывающий своего удовольствия юноша-старик. — кажется, у нас намечается небольшое сражение.
Небольшим, по итогу, Хаджар бы не стал его называть, поскольку во вспышках Правил, среди всполохов техник и лязга стали, одного уносили на носилках, а двух других латали лекари. Мечник же, из Танцующей Луны, спокойно уселся на кресла.
Что же, с таким подходом, испытание становились пусть и немногим, но более объективным и, что важно, совершенно в духе мира боевых искусств.
Лишь сильные вольны распоряжаться своей судьбой.
Почему-то, чем старше становился Хаджар, тем все отчетливее и яснее ощущал то, с какой глубокой душевной яростью ему претил данный тезис.
Но, так или иначе, вскоре плац оказался покрыт кровью тех, кто не смог отстоять в бою свое место в экспедиции, а Хаджар насчитал порядка десяти обладателей второго ранга и двух — первого.
— Арсарэл, — представился среднего роста и такой же невзрачной комплекции молодец. — Дом Танцующей Луны. Первый ранг, урожденный бессмертный.
Являясь предпоследним из соискателей на место в экспедицию, он встретил шквал шепотков с той стороны плаца и вал одобрительных взглядов с подиума, включая старика-юноши у трибуны.
Юноша поднялся и, не вынимая меча из ножен, занес над рукоятью ладонь. Позади его спины вспыхнула луна, а затем даже взгляду Хаджара пришлось напрячься, чтобы уловить молниеносные движения мечника.
Он выхватил меч, нанес удар и убрал клинок в ножны так быстро, что в воздухе остались десятки остаточных изображений, запечатлевших отдельные движения. Как если бы кто-то написал картину, в которой попытался передать все красоту искусства, которым владел фехтовальщик.
Луна погасла, а на голубой стеле, одновременно с весьма глубоким разрезом, погрузившимся в камень на две ладони, зажглись шесть, десять, двенадцать кругов.
— Замечательно! — даже не пытался скрыть свое радости старик-юноша. — А теперь…
Вспыхнул алый камень, а плотность и интенсивность луча сразу достигла отметки в восемь кругов, после чего неуклонно росла вплоть до шестнадцать и, лишь после этого, Арсарэл сделал шаг назад и камень погас.
— Превосходно! — зааплодировал юноша-старик.
Урожденный бессмертный поклонился и спустился к креслам. Как и всегда, когда дело касалось пути развития, все делилось и доставалось
Тот, кто занимал первое кресло — дева воин в алых одеждах, пересела на второе, а тот, кто занимал двадцатое — встал и отошел в сторону, давая место девятнадцатому.
— Что же, а вы, мол… воин, — старик-юноша слегка нахмурился, но оно и понятно — Хаджар весьма разительно отличался внешним видом от собравшихся. — Я не видел вас прежде… вы из какого дома. Я спешу напомнить, что мы здесь собираем лишь тех, кто младше десяти эпох.
Хаджар достал грамоту с печатью Золотых Небес и ветром перенес её на трибуну.
Глава Танцующей Луны, ну или кем являлся этот «тамада», развернул и вчитался. Сперва его брови хмурились, а затем взлетели едва ли не до линии роста волос.
В тишине генерал поднялся на плац, где коротко представился.
— Хаджар Дархан, — произнес он ровным и, даже, немного скучающим тоном. — Дом Ярости Клинка, тернит.
Внутренний двор погрузился в тишину, а Хаджар попросту подошел к голубой стеле и положил на неё ладонь.
Он не для этого сперва три века провел на непрекращающейся войне, а затем еще три века истязал себя тренировками, чтобы теперь сражаться с камнями.
Генерал направил через ладонь эхо своего Правила, подкрепленного мистериями меча и терной.
Синий Клинок так и не покинул ножен, а генерал даже не коснулся его рукояти, но вместе с ударом грома и порывом холодного, северного ветра, стела взорвалась градом камней, осыпавшихся на плац мелкой каменной пылью, тут же развеянной веселым ветром.
Глава 1851
Хаджар стоял посередине плаца и спокойно взирал на ошарашенные лица сидевших на креслах и тех, кто слегка приподнялся со своих «тронов» на подиуме. В глазах каждого из них отражались совершенно разные эмоции — от удивления и неверия, до презрения и страха.
— Детоубийца, — донесся первый шепот.
Вскоре его подхватили и остальные, потянувшись руками к оружию, а вокруг их тел закружились отголоски Правил. И только Арсарэл, пусть его глаза и пытались прожечь дыру в груди генерала, сохранял относительно холодное спокойствие.
Бессмертные уже начали подниматься с мест, хватая оружие. Хаджар не хотел бы устраивать здесь кровавую баню, но если…
— Хватит, — тяжело произнес старик-юноша и каждое его слово падала ударом меча.
Даже Хаджар ощутил на себе пусть и небольшое, но давление силы этого древнего мечника, чего уж говорить про «молодых» бессмертных, которых попросту прибило обратно к креслам.
— У меня в руках поручительная грамота, — продолжил юноша-старик. — подписанная самим Эваалелом, главой дома Золотых Небес.