Сердце дракона

Бойе Элизабет

— Ты думаешь, он что-то заподозрил? — шепнул Бран Кольссиниру.

— Пускай себе подозревает все, что угодно, — проворчал Кольссинир. — Он знает, что ты вправе передумать и не оставлять нас на Бальдкнипе. Меня куда больше тревожат три дня непроглядной тьмы между нами и Микльборгом — тьмы, в которой кишмя кишат сотни воинственных доккальвов, не говоря уже о расселинах, пропастях, утесах. Счастье, что мы в последний месяц так хорошо изучили карты, что могли бы найти дорогу и во сне — и все же она остается опасной.

Путники не надолго остановились, чтобы Кольссинир мог проверить дорогу с помощью маятника, и что-то подсчитать по звездам с какими-то загадочными приспособлениями, а затем снова двинулись в путь по

снегу, несколько раз задерживаясь, чтобы свериться с Путевой Линией. Они миновали уже передовые отряды доккальвов, которые были наготове двинуться в бой по первому слову Брана. Сообщение, что придется еще ждать, отнюдь не пришлось им по вкусу, и они недовольно ворчали вслед небольшому отряду.

Тени вокруг казались живыми. Бран напрягал слух, стараясь уловить признаки погони, но слышал лишь тяжелое дыхание коней, скрип кожи и визг снега под тяжелыми копытами. Бран часто поглядывал на Ингвольд — она сидела ссутулившись в седле, тоже вслушиваясь в темноту.

Скальг, ехавший впереди и чуть сбоку, вдруг остановился и предостерегающе вскинул руку, но тут же опустил ее, указывая на юг. Вровень с их дорогой, за искривленными деревьями двигалась, то исчезая, то снова появляясь, длинная живая цепочка. Беззвучно миновав всадников, она точно растворилась в тени холмов.

— Волки-оборотни! — мрачно проговорил Бран, доставая меч из ножен. — Доккальвы в волчьих фюльгьях, и выслал их, наверно, Тюркелль. Так я и знал, что он почует что-то неладное.

Голос Скальга слегка дрожал:

— Не для того я проделал этот долгий путь, чтобы в конце его дать себя растерзать шерстомордому ублюдку волчицы! Лучше пусть он не становится у меня на пути, не то сильно об этом пожалеет.

— Тюркелль долго ждал этой минуты, — сказал Кольссинир.

— Готов поспорить на мою суму с посохом впридачу, это все обыкновенная ревность.

Глава 23

Путники из последних сил погоняли уставших коней. Вдруг хрупкую ночную тьму прорезал волчий вой. Кольссинир тотчас замер, вслушиваясь, но они лишь смогли различить лишь тяжелое дыхание коней, Маг поспешно соскочил с седла и проверил Путевую Линию. Затем без единого слова вскочил на коня и поскакал еще быстрее, изменив направление немного к северу.

Еще один вопль, яростный и торжествующий, эхом отдался прямо у них за спиной. Бран оглянулся и увидел волков — они гуськом бежали по следу добычи, уже не скрываясь.

По слову Кольссинира путники остановились. Скальг воскликнул:

— Эти твари окружили нас! Бежать некуда!

— Глупости, — отрезала Ингвольд. — Бран защитит нас оружием Дирстигга.

— Да уж, — согласился Кольссинир, — очень скоро оно нам пригодится. Никогда бы не подумал, что придет день, когда я окажусь под покровительством собственного раба. Будьте все наготове, и когда нападут, держитесь вместе. Одиночка — легкая добыча для волков.

Вой раздавался все ближе. Скальг держался по возможности рядом с Браном, частенько поглядывая на меч, который Бран положил поперек луки седла, и, подбодряя себя, пропускал меж пальцев ткань плаща.

— Месть Дирстигга помогла нам добраться так далеко, — бормотал он. — И она же доставит нас в Микльборг, даже если придется прорубать себе дорогу через целый лес волковоборотней.

Исходившие паром кони спускались по крутому склону холма, выкатив глаза и фыркая от волчьего запаха, когда Ингвольд первой подняла тревогу — около дюжины волков, рыча и огрызаясь, выскочили почти из-под носа у коней. Другие волки бросились лошадям под ноги, третьи прыгали на всадников, стараясь стащить их с седла. Конь Пера поскользнулся и рухнул с визгом ужаса. Бран сдержал своего коня, рывком натянув повод и сильно хлестнув его меж ушей; затем он принялся рубить волков мечом Дирстигга. Несколько оборотней погибли в волшебном огне мага,

покатившись по снегу, точно брошенные факелы, причем огонь вспыхивал с новой силой всякий раз, когда казалось, что пламя уже угасло. Меч быстро расправился со множеством тварей, и снег почернел от их крови. Месть Дирстигга пылала так же ярко, как прежде. Волки удирали без оглядки, изрядно уменьшившись в числе. Бран погнался за ними и срубил одного на скаку; волшебный огонь нагнал другого, и число уцелевших тварей сократилось вдвое.

Конь Пера был ранен, но не искалечен.

Восстановив дыхание и собравшись с силами путники продолжили путь к Микльборгу. Его отдаленные огни мерцали сквозь ночь так приветливо, но казались нестерпимо далеки. Со всех сторон маячили огромные, черные тени волков-оборотней, прожигали путников взглядом горящих, налитых кровью глаз и снова исчезали в тени скал и расселин. В их вое так отчетливо звучала ярость, что Бран мечтал о том, чтобы крепкие стены и прочные двери поскорее оградили их от жаждущих мести доккальвов. Он держался поближе к Ингвольд, надеясь, что сумеет стать между нею и волками, когда они нападут снова.

Стремительные и безмолвные, волки стягивались вокруг них, постепенно смыкая добычу в подобие огромной сети, и наконец, на высоком, обдуваемом ветром холме всадники вынуждены были остановиться. Кони опустили головы, их покрытые испариной бока тяжело вздымались и опадали. Внизу их поджидал круг волков-оборотней, исходивших нетерпением и жаждой крови.

Кольссинир приказал всем спешиться и укрыться в гряде валунов у них за спиной. Бран украдкой похлопал Факси, прежде чем отогнать его от себя — он понимал, что все кони, скорее всего, обречены. Он вернулся к друзьям и ждал, с оружием наготове, а волки кружили вокруг, рыча и огрызаясь на таком расстоянии, где мечам было их не достать. Они благоразумно держались подальше от Брана, который надел шлем, чтобы застращать оборотней — в душе он надеялся, что они не сообразят, что чары огненного взгляда погибли вместе со Скарнхравном.

Доккальвы и не заметили этого недостатка — едва Бран поднял забрало, как Кольссинир обрушил на врагов море огня, решив воевать не мечом, а всей мощью огненной магии; он возводил стены пламени, осыпал врагов огненным дождем, забрасывал их пылающими кинжалами, словом всячески изощрялся, чтобы сбить с толку доккальвов. Несколько волков прыгнули сквозь пламя — и нашли свою погибель на клинках мечей или лезвии топора, которым сражалась Ингвольд. После краткой и кровопролитной схватки оборотни отступили по телам своих мертвых и умирающих сородичей. Сбившись в кучу, они явно совещались, чего никогда не стали бы делать настоящие волки, и Бран заметил, что некоторые из них приняли обычный облик, вероятно, для решающей схватки.

Уже с большей осторожностью, волки ползли на брюхе, скаля зубы в жуткой рычащей ухмылке и останавливаясь, чтобы огрызаться, выть и скулить. Старательно держась вне досягаемости мечей, они нападали отчаянно и безудержно, однако Бран тотчас понял, что эти волки лишь отвлекают противников от других доккальвов, которые с мечами и топорами подкрадывались сзади. Пер доказал, что эта уловка не обманула его — он пустил в доккальвов несколько стрел, вынудив их попрятаться. Кольссинир тоже отвлекся на доккальвов, и в этот миг одинокий волк, низко наклонив голову, прянул вперед; вместо того, чтобы прыгать к горлу, как другие волки, он поднырнул снизу и вцепился зубами в лодыжку Брана, ниже края Миркъяртанова плаща. От внезапной боли Бран потерял равновесие, зашатался и рухнул наземь, предостерегающе крича и отчаянно размахивая мечом. Точно груда клыков и когтей обрушилась на него. Чьи-то руки сорвали плащ, шлем и медальон с сердцем. От удара по голове звезды поплыли перед глазами Брана, и когда его ослабевшая рука разжалась, он лишился и меча. Все это время безумно и безостановочно вопил Скальг.