Сердце и душа
Шрифт:
— Нет, но я видела в его постели девушку. Она лежала там, совершенно бесстыдная.
— Бесстыжая, — поправил ее Джонни.
— Что?
— Правильно будет не “бесстыдная”, а “бесстыжая”. Ты с ней заговорила?
— Конечно!
— Это была Эйлин Эдвардс? Мы еще зовем ее Златовлаской.
— Ты же сам знаешь. Да, она. Вы все его защищаете, значит, сами не лучше.
— Но это ложь, Аня, от первого до последнего слова.
— Я видела своими глазами. Ложь? Она лежала в его постели, Джонни.
— Как она вошла?
— Он дал ей ключ.
— Брайан клянется, что запасной ключ всего один — и он у тебя, — сказал Джонни.
— Он, надеюсь, не говорит, что это я ее впустила?
— Нет, но ведь она могла взять твой ключ?
— Нет, это невозможно. Он лежит в моей сумочке.
— А у нее не было шанса залезть в твою сумочку? Знаешь, она ведь совершенно безумна.
— Нет, я все время была в комнате… — Аня замолчала. — Если только…
Джонни так и подпрыгнул:
— Если только что?
— Нет, это невозможно. Однажды она зашла, когда я гладила. Отца Брайана не было. Она попросила меня сделать ей чашку чая…
— И ты оставила сумочку…
— Всего на минуту.
— Но ты оставила ее в комнате, так?
— Я не предполагала, что она залезет в мою сумку…
— Такого никто из нас не ожидал… и, возможно, на следующий день, сделав копию, она пришла в центр и подложила ключ обратно.
— Она чувствовала себя у отца Брайана очень уверенно, прямо как дома.
— Внутри ее головы все так и есть, Аня. Она там дома. Она на самом деле сумасшедшая.
— Так она опасна! — сказала Аня.
— Да, это так, — согласился Джонни. — Пожалуйста, приходи сегодня. Брайану нужны друзья.
— Я думала пойти на урок английского, — сказала Аня.
— Конечно-конечно. Хотя ты и так говоришь по-английски лучше нас! Пожалуйста, приходи в “Корриганс”, — попросил он.
Аня пообещала позвонить и отменить урок. Карл поймет.
— Я ведь уже выучила сегодня одно новое слово, — весело сказала она.
— Какое? — спросил Джонни.
— Дру-у-у-ид, так называют священников, — гордо сказала она.
Джонни схватился за голову.
Вечером, сидя за столиком в “Корриганс”, Брайан рассказал им всю историю, а они слушали открыв рот. Он показал фотографию и в конце концов расплакался. Его плечи тряслись от рыданий. Джонни сбегал и заказал бренди. Ситуация требовала средств посерьезнее пинты. Аня всплакнула над несправедливостью жизни вместе с отцом Брайаном. Ей было стыдно: как можно было усомниться в нем? Джеймс О’Коннор сказал, что школьный учитель твердо знает одно: прежде чем что-то предпринять, нужно составить список первоочередных действий.
Они вытерли слезы, отхлебнули из кружек и составили план. Возможно, стоит нанять частного детектива? Пусть проследит за Эйлин, узнает, куда она ездит, попробует найти ее семью. Так они хоть что-то узнают о ней.
Но как найти детектива? По справочнику? Может, охранник, который работает вместе с Джонни и Аней в кардиологической клинике, знает кого-нибудь? Джеймс записал: “Спросить Тима, найти контакты”. Но услуги частного детектива могут стоить огромных денег, а им это не по карману. Самим следить нельзя: она узнает любого.
— Девушка, с которой я снимаю квартиру! Она может помочь, — предложила Аня. — Ее зовут Лидия. Она работает в баре и очень уверена в себе. — В голосе Ани звучала зависть. — Лидия с чем угодно справится.
Джеймс записал: “Обсудить вопрос с Лидией”. В списке были и другие пункты: “Поговорить с епископом”, “Обратиться к полицейскому старше чином, чем сержант”, “Подать иск в суд”, “Найти журналиста, который изложит историю с точки зрения отца Брайана”, “Сказать всем, что она сумасшедшая, и не обращать на нее внимания”. Но ни одна из этих идей не казалась перспективной. Вся надежда была на Лидию.
Лидия изумилась, когда в ее паб вошла маленькая Аня, а за ней по пятам — трое мужчин. Она присела поболтать, и Аня изложила их просьбу. Лидия была совершенно поражена.
— Аня, это какая-то шутка? — Из вежливости она говорила по-английски, но Аня, чтобы подчеркнуть серьезность ситуации, ответила по-польски:
— Ты — наша единственная надежда спасти хорошего человека. Ты должна нам помочь, просто должна.
— Но вдруг вы неправильно все истолковали… — начала Лидия.
Брайан перебил ее:
— Пожалуйста, мисс Лидия, поверьте мне. Мы просим вас о действительно большой услуге, но если вы не поможете, надежды у нас больше нет.
— Но правительство? Церковь? Закон? Вас нельзя наказать, если вы невиновны.
— Если бы все было так просто, мисс Лидия, поверьте, мы не тратили бы сейчас ваше время. — Брайан был готов сдаться.
— Что нужно делать? — спросила Лидия.
Маленький комитет попросил ее в первую очередь проследить путь Эйлин до многоквартирного дома, где та живет. Эйлин без конца восхищалась чудесным швейцаром: просто душечка, всегда окажет любую услугу. Судя по ее словам, она дружна со многими соседями и частенько ходит в гости и на вечеринки.
Она описывала и прекрасный вид на Дублинские горы, и в какой чистоте содержится дом. Уборщики приходят в четыре утра, занимаются лестницами и площадками — и делают это очень тихо. Все это она рассказывала девушкам, трудившимся в поте лица. Многие из них как раз в четыре утра начинали мыть лестницы в домах. Эйлин не считала неуместным описывать роскошную жизнь тем, кто с трудом сводит концы с концами. Она говорила, что им нравятся сказки о жизни прекрасной принцессы.
Лидия не могла понять, зачем Эйлин общается с иммигрантами, людьми совершенно не ее круга, с таким незначительным достатком. Она надела куртку и джинсы, на голову натянула мягкую темную шляпу, скрывшую лицо. Чтобы не быть узнанной, нужно раствориться, стать безликой.