Сердце и душа
Шрифт:
— Ник, ты же знаешь про большой прием, который мы устраиваем в клинике? — спросила Хилари.
— Конечно, ма. Разве ты говоришь еще хоть о чем-нибудь в последнее время?
— Это важно. Прости, что замучила тебя.
— Нет, все отлично. Мне просто интересно, почему эта твоя Клара не проявляет к вашему приему больше интереса. Предполагается ведь, что это ее мероприятие, так?
— О нет, она по-своему работает над ним, — сказала Хилари.
— Она тебе нравится? Как человек?
— Я не слишком хорошо ее знаю. Она профессионал, это точно, — ответила Хилари, стараясь не думать, что предает подругу.
— Ага, как гуннский вождь Аттила, — ухмыльнулся Ник.
— Примерно.
— Так что ты хотела сказать мне поводу приема? — спросил Ник.
— О, ничего особенного.
— Мам! Что такое?
— Просто хотела напомнить дату и попросить тебя о маленьком одолжении.
— Только скажи.
Какой же он хороший мальчик. Она уже ненавидела всю задуманную интригу.
— Ну, на приеме мне придется много общаться, выпить бокал то с одним собеседником, то с другим. Мне нельзя брать машину, и я подумала… Ник, может, ты приедешь и заберешь меня часов в девять?
— Конечно, приеду, — добродушно ответил он.
— Мне будет очень, очень приятно, — сказала Хилари.
— Приеду и заберу, только не пойму, в чем проблема? Почему не вызвать такси?
— Можно, но тогда у меня будет несколько одинокий и грустный вид. Хочу, чтобы меня забрал мой чудесный сын.
— Хорошо, ма.
— Я не помешаю твоей личной жизни? Ты не собирался на какое-нибудь свидание?
— Ты же меня знаешь, ма. Меня поймает только очень расторопная девушка, — рассмеялся он.
— Нет, серьезно. Все мы надеемся встретить хорошего человека. Я не хочу тебе мешать.
— Ты не мешаешь, ма. Никогда не мешала. Может, я не из тех парней, с кем девушки хотят оставаться надолго.
— Ну, это мы посмотрим, — сказала Хилари.
— Ади, нам нужно что-нибудь сделать к Клариному приему? — спросила Линда.
— А что мы можем сделать? — задумалась Ади.
— Ну, как-то поддержать ее. Для нее это жутко важно, как я выяснила на собственной шкуре.
— Распродажу пирожных она тебе простила.
— Знаю. Просто я хочу как-то помочь. Может, мы с тобой поработаем у них официантками? Сэкономим ей денег?
— Давай ее спросим, — сказала Ади.
Клара отказалась от предложения дочерей. Она поблагодарила их, но объяснила, что будет слишком нервной и раздраженной.
— Боюсь, что предстану перед вами не в лучшей форме, — извинилась она.
— Но мы и не видим тебя никогда “в лучшей форме”, — сказала Линда, возможно, чересчур искренне. — В том смысле, что ты вечно сходишь с ума и бесишься по пустякам, но это ничего, мы привыкли.
Что-то в лице матери заставило ее поспешно добавить:
— В смысле, мы, конечно, тоже не идеальны. Вот Ади — плакса, и с головой у нее не в порядке, а я… ну, а я бываю такая бестолковая.
Положение не то чтобы было полностью исправлено, как надеялась Линда. Но, слава богу, Клара не обиделась. На самом деле, похоже, самокритичность Линды тронула и удивила ее.
— Спасибо вам огромное за предложение помощи, девочки. Если в ближайшее время что-то появится, я к вам обращусь, — заверила она. — Но вообще-то у меня помощники в очередь стоят.
Разумеется, без Хилари весь проект давно погиб бы, но об этом Клара сознательно умолчала. Очень важно, чтобы Линда не узнала, насколько тесная дружба связывает Клару с Хилари.
В день приема все в клинике были сами не свои от волнения. В одном углу кабинета Лавандер выставили столы для вина, прохладительных напитков и кофе, а в другом — еще один стол для еды. Вдоль стены в ряд стояли стулья на случай, если кому-то нужно будет присесть. Все двери были распахнуты. Оборудование Джонни старательно убрали подальше, но схемы, диаграммы и расписание тренировок развесили по стенам у всех на виду. Процедурные кабинеты превратились в удобные гардеробные с вешалками для пальто. Две девушки из соседней школы будут принимать одежду и выдавать гостям цветные номерки.
Желающих поработать на приеме оказалось огромное количество: прошел слух, что среди гостей будут две поп-звезды, известный актер и несколько популярных телеведущих.
Также пригласили всех пациентов и сотрудников.
— Что нам придется делать? — подозрительно спросила миссис Рейли.
Все знали, что будет делать миссис Рейли. Она примется рассказывать, что состояние ее сердца улучшилось исключительно благодаря личному вмешательству какого-то святого, и раздавать листовки о целительных силах указанного святого. Клинике не достанется ни слова похвалы. Но нельзя же попросить миссис Рейли остаться дома. К счастью, она сама решила, что на вечер приема у нее есть дела поважнее.
— Должно быть, Пресвятая Матерь объяснила Господу Нашему, что миссис Рейли лучше не приходить в клинику, — весело сказала Аня.
Клара и Хилари переглянулись. Они частенько шутили, что чудесные набожные поляки, приехавшие в Ирландию, оказали всем огромную услугу: на их фоне ирландский католицизм выглядит современным и либеральным. Но на этот раз они промолчали, только серьезно покивали в ответ.
Другие пациенты окажут больше поддержки. Джуди Мерфи расскажет, как клиника помогает тем, кто хочет жить независимо и получить контроль над болезнью. Или вот чудесная женщина Нора Данн с пестрыми волосами и горящими глазами — к ее мужу Айдену вернулось желание жить. Она сделает им блестящую рекламу, особенно учитывая, что она “новообращенная”, со всем прилагающимся пылом. Когда у ее любимого мужа случился инфаркт, она была совершенно уверена, что их жизнь кончена, а теперь эта пара казалась бессмертной.
Даже Лар с его навязчивым желанием заставить каждого ежедневно узнавать новое будет достойным посланцем их миссии. Лар был невыносимо жизнерадостным человеком. Если его спрашивали, как дела, он всегда отвечал, что здоров как бык, а про сердечную недостаточностью болтают слишком много ерунды. Все, что нужно, — это взять болезнь в свои руки. Даже если бы клиника решила нанять профессионального специалиста по пиару, лучше Лара никого не нашлось бы.
Аня крупным аккуратным почерком заполнила для всех именные бейджики: зеленые для пациентов, красные для сотрудников и желтые для приглашенных лекторов.