Сердце Изгоя

Шульц Гектор

— Глаза?

— Да. У него, наверное, были линзы. У всех троих. Оранжевые такие линзы. Как янтарь, — Фил сглотнул и помассировал виски пальцами. Почему он выкладывает все, как на духу, хотя собирался озвучить другое? — Я был пьян и нагрубил их вожаку, а тот, подойдя, сломал мне руку. Одним движением. И его ногти… они были острыми, как бритва. Он втыкал свои пальцы мне в грудь и задавал вопросы, а двое других скулили позади, как собаки. Боже…

— Почему вы не отдали им шкатулку? — тихо спросил Владимир. В его тоне тоже прорезался холодок, обдавший душу Фила бодрящим морозцем.

— Боялся, — снова честно ответил

он. — Слишком уж лихо ночной попутчик разбил стекло и забрался на крышу, когда мы ехали в ваш замок. А он был ранен и все же сбросил что-то огромное и волосатое с крыши, а потом вернулся, как ни в чем ни бывало. Да и не думал я, что эти желтоглазые меня отпустят, если я им отдам шкатулку. Но они…

— Что они сделали? — требовательно спросил Владимир, когда Фил замолчал и помотал головой, словно прогоняя воспоминания.

— Их вожак… Он откусил голову голубю, а потом велел передать, что они вернулись. И что они заберут то, что у них украли.

— Репробари в своем репертуаре, — процедила Анна и на её красивом лице промелькнула гримаса отвращения.

— Потом они ушли, а я пошел на кухню, выкурил сигарету и отключился. Дальше все, как в тумане. Помню только, что грудь горела. Даже рука так не болела, как грудь.

— Неудивительно, — фыркнула девушка. — В ваших ранах было столько яда, что я вообще удивлена, как вы выжили, Филипп.

— А я удивлен, как он сохранил силу воли и не рассказал им о шкатулке, — буркнул Алистер, стоя у окна. — Я вымыл примерно кварту их яда из его ран. Другим достаточно капли, чтобы выложить даже самые грязные мыслишки, спрятанные в мозгу. Да, это был слабый Ритуал, но он был.

— Я ничего не понимаю… — тихо произнес Фил, когда в комнате воцарилось молчание. — Что за ритуал, что за яд, что это за люди с желтыми глазами?

— В ваших интересах, чтобы неведение продолжилось, господин Уорд, — мягко ответил ему Владимир, вставая со стула. Фил протер глаза, когда понял, что в руках мужчина держит ту самую шкатулку. — Если вы чувствуете себя достаточно хорошо, то мы отвезем вас домой, господин Уорд.

— Я позабочусь, владыка, — хмыкнул Алистер. — Не извольте беспокоиться.

— Анна, необходимо понять, как открыть шкатулку. Если это было нужно изгоям, я хочу знать, что там, — Владимир сразу же позабыл о Филе и тот ощутил неприятный укол в сердце. Вопросы все еще оставались без ответов.

— Подождите, — резко воскликнул Фил и, дождавшись, когда на него посмотрят, поднялся с кровати. — Я, как минимум, заслуживаю объяснений. В мой дом ворвались психопаты, моя машина разбита, меня пытали, я видел странное дерьмо, а вы хотите просто отвезти меня домой? Я хочу знать, что за чертовщина тут происходит? Что это за шкатулка? Почему у девочки, которая принесла в комнату стул, есть крылья и глаза без зрачков? Почему ваши глаза такого странного цвета? Почему мой попутчик скакал по крыше машины, которая ехала со скоростью сто тридцать километров в час? Почему Алистер несет какой-то бред? Кто вы такие? Почему я говорю то, о чем предпочел бы молчать?! Ответьте!

Вместо ответов Фил увидел слабую улыбку на лице Анны, хитрый блеск в глазах Владимира, который более заинтересованно посмотрел на него, и услышал хлопок ладонью по лбу от Алистера, который пробормотал какое-то древнее ирландское ругательство и покачал головой.

Владимир, подойдя к кровати, протянул шкатулку Филу и заинтересованно склонил голову. Фил, чей гнев почти угас, вздохнул и, опустив глаза, внимательно изучил ящичек из темного дерева. На удивление, ни замков, ни петель не было. Только единый и монолитный гладкий кусок древесины, украшенный странными рунами, взявшимися невесть откуда. Только руны выглядели знакомо.

— Огамические руны? — нахмурился Фил, проводя пальцем по знакам, которые слабо засветились золотым светом. Владимир тут же подобрался, как ищейка, и подошел ближе. — Как это я их не заметил? Они, что, светятся?

— Что вы сказали?

— Руны. Они светятся, — кивнул Фил, показывая ящичек хозяину замка. Тот быстро переглянулся с дочерью и, нахмурившись, склонился ниже. — Это огамическое письмо. Древняя кельтская тайнопись. Я изучал одно время огамическое письмо, когда писал книгу, но информации о нем крайне мало. Известно лишь то, что это тайный язык, одной из особенностей которого являлась замена букв в определённых слогах их названиями.

— Так и есть, — кивнула Анна. Фил вздрогнул, когда девушка подошла ближе. От неё приятно пахло душистыми травами, дождливой свежестью и легкими нотками елового леса. — Только здесь нет разделительных знаков и не указан порядок письма. Странно, этих рун не было, пока вы не взяли шкатулку в руки.

— Вы сможете расшифровать эти руны, господин Уорд? — тихо спросил Владимир, не сводя с Фила внимательного взгляда светло-серых глаз.

— Думаю, да. Мне только нужна парочка книг и тихое место, — кивнул Фил и тут же помотал головой, словно отгоняя морок. — Но мои вопросы?

— Вы уверены, что хотите получить на них ответы? Узнав правду, обратной дороги не будет, господин Уорд.

— Если я рискую, то хочу знать, во имя чего рискую, — твердо ответил Фил. На губах главы семьи заиграла призрачная улыбка, а в голосе появилась мягкость.

— И что вы хотите узнать первым, господин Уорд?

— Кто вы? — нахмурился Фил. — Бандитская ячейка? Мафия? Преступный синдикат?

— Все куда сложнее. Что если человечество, не единственная раса, которая населяет Землю? Что если легенды и сказки, которые вам рассказывали в детстве, на самом деле правда? — ответил Владимир и широко улыбнулся. Фил с ужасом смотрел на то, как удлиняются клыки и заостряются уши главы семьи. Тот, довольный произведенным эффектом, мрачно усмехнулся и буднично добавил. — Мы — вампиры, господин Уорд.

Глава 3

Глава третья. Сердце.

После слов Владимира в комнате воцарилась звенящая тишина. Изредка покашливал Алистер, тревожно посматривая на Фила, который сел на кровати и обхватил голову руками. За окном пели редкие птицы, наслаждаясь выглянувшим из-за туч солнцем. И тихо тикали большие часы, показывая полдень.

Фил робко поднял голову и посмотрел сначала на Владимира, а потом на Анну, но увидев, что их лица серьезны и на них нет и тени улыбки, шумно сглотнул тягучую слюну. В голове вовсю кружились мысли о вампирах — ночных демонах, которые пили человеческую кровь и могли превращаться в летучих мышей. Проклятые, бессмертные, боятся чеснока и распятия, сгорают при солнечном свете. Фил нахмурился и помотал головой, когда увидел, что Анна спокойно стоит под солнечным лучом, бьющим из окна. Сказки и легенды обрели жизнь? А что если они всегда были реальны, как сказал Владимир?