Сердце кошмара
Шрифт:
– Снова бастуют, – услышал он тихий голос рядом. – Никак им не иметься, но ничего, через пару дней опять утихнут. Всегда утихают.
– Вы о чем? – спросил Асмер, глядя в окно на худощавого мужчину с уставшими глазами, под которыми залегли глубокие тени, держащего в руках трубку и вожжи.
– А то вы не знаете? – поднял тот брови. – Они не довольны условиями работы, вот и бастуют, но завтра послезавтра тут уже никого не будет, а эти «обиженные» вернуться обратно на заводы и будут ныть, что им плохо. Все, что они могут – только жаловаться, сетовать на власть. Они просто не понимают, что ни бургомистр, ни понтифики, ни кто бы то ни было еще,
– Вы же в курсе, что с вами может быть тоже самое? – спросил Асмер. – Вы тоже можете потерять работу.
– Как говорила моя мама – работай, отдавая себя всего, и работа будет тебе благодарна. Так что со мной ничего такого не будет, потому, что это я работаю не покладая рук, – уверенно произнес извозчик.
Асмер промолчал. Ему нечего было говорить.
– Этот город… Что-то сним не так, – единственная мысль пронесшаяся в голове.
***
Аллея, к которой примыкал дом, была довольно скудно освещена, в отличие от обычных улиц и парков, так что Асмеру пришлось идти практически в абсолютной темноте.
Не то, чтобы он ее боялся, но нельзя сказать, что он чувствовал себя в полной безопасности. Как только Асмер вступил в тень деревьев с густой кроной, что заслоняла практически весь свет тех нескольких фонарей, освещающих аллею, он почувствовал на себе чей-то взгляд. Оглянулся, но никого не заметил.
– Наверное, просто показалось, – шепотом сказал он, чувствуя, как где-то внутри что-то съеживается.
Но ему не показалось. На него точно кто-то смотрел. Боковым зрением Асмер увидел красный проблеск средь кустов, довольно яркий в ночной тьме.
– Эй, там есть кто-нибудь? – крикнул он, вытаскивая пистолет.
Никто ничего не ответил, а угольки красных зрачков поднялись выше, выглядывая Асмера, который поднял револьвер, снял предохранитель и медленным шагом двинулся в их сторону. За кустами как будто раздалось рычание.
–Это должно быть какой-то зверь. Но почему у него такие красные глаза? – подумал он. Ему очень не хотелось туда подходить, но какая-то неведомая сила внутри тянула его к кустам, за которыми притаилось что-то, следившее за ним во мраке.
Подойдя к ним, Асмер немного постоял около зарослей зеленого плюща в нерешительности, но затем резко отодвинул их левой рукой. В этот момент на ночном свете взошла луна и осветила небольшую полянку перед ним. Асмер убрал пистолет.
Над землей, покрытой невысокой, аккуратно постриженной травой и редкими опавшими с деревьев листьями возвышалось два бутона красных, будто окропленных свежей кровью цветов. Когда взошла луна, их бутоны раскрылись, обнажив черные листья и карминовую сердцевину, что в свете ночного светила никак не походила на злобно глядящие глаза. Тем не менее, Асмер смотрел в них и никак не мог оторваться, казалось, эти красные бусинки утянули его разум куда-то вглубь земли, словно телефонные провода, провели его куда-то под землю. Сквозь почву и переплетающих ее корней деревьев и кустарников, куда-то под древние мраморные залы и темные, лишенные света пещеры. Уносили Асмера все глубже и глубже в бездну, а, когда, казалось бы, бездна протянула к нему свои леденящие объятия, где-то совсем рядом вспыхнул свет, и он вынырнул из тьмы. Асмер снова стоял на поляне, освещенной тусклым светом луны. Он тяжело дышал. Цветы снова закрыли свои искрящиеся красным бутоны, и в темноте опять засияло два красных глаза.
Асмер вернул кусты в первоначальное положение и вернулся на тропинку. Первые секунды он не понимал, что вообще здесь делает, выбитый из колеи странным видением в сердцевинах цветов. Но вскоре все это начало казаться лишь наваждением, что с легкостью можно было списать на усталость и стресс, и Асмер неуверенным шагом пошел по тропинке. Город сводил его с ума, а последние события лишь изматывали его уставший разум.
– Надо как следует отоспаться, – подумал он.
Асмер решил перестраховаться и зайти в дом через заднюю дверь. Возможно, в нем говорила паранойя, но аккуратность еще никому не вредила. Вход был закрыт на ключ и опечатан. Само собой, помехой для Асмера это не могло быть. Он просто сорвал печать и вставил в замочную скважину заранее сделанную копию ключа. У него их была целая связка. Комиссар любезно положил ее в конверт вместе с отчетом о вскрытии.
Внутри было темно, а включать лампы не хотелось. Для Асмера было лучше, чтобы его присутствие в доме почившего викария Церкви крови оставалось незамеченным. Иначе, могли возникнуть ненужные вопросы.
Он достал из кармана взятый из машины фонарик и щелкнул выключателем. Луч света озарил, выхватив из темноты, силуэты мебели и очертания стен. Осветил так же беспорядок, разгром, царивший везде. Из кухни, в которую Асмер попал через задний ход, он попал в гостиную. Он узнал классические следы обыска: перевернутая мебель, вырванные из горшков цветы и вещи, разбросанные всюду. Однако, здесь было еще кое-то, что-то такое, что осталось совсем не от полиции. Возможно, невооруженный глаз не заметил бы след, проходящий через комнаты, но Асмер видел его. И точно знал.
Здесь кто-то был.
Полки шкафов были открыты настежь, а книги и бумаги, лежавшие там, сложены в аккуратную стопку, словно кто-то поднял их с пола и по-отечески вернул обратно на их законное место. Этот кто-то явно очень ценил книги. Только кто это был?
Свет фонарика осветил небольшую, едва заметную щель между шкафом и стеной. Оттуда тянуло запахом чернил и бумаги.
– Потайная комната? Интересно… – Подумал Асмер и навалился телом на шкаф и, с трудом отодвинув его, открыл проход, достаточный, чтобы ему удалось пролезть.
Ощупал правую стену и наткнулся на переключатель. Раздался щелк – и лампочка на потолке засветилась, почти не слышно трескнув. В ее желтовато-холодном свете возникло небольшое помещение без окон. Слева и справа стояли стеллажи с книгами. Некоторое из них лежали стопками на полу, словно кто-то среди всей этой библиотеки искал что-то конкретное. Между стеллажами, у дальней стены располагался стол с печатной машинкой. Таких Асмер никогда не видел – буквы в машинке были заменены символами незнакомого ему языка. Впрочем, где-то он уже видел похожее.
Это был язык святых.
– Арне владел им? – удивился он.
Речь и письменность святых считалась давно умершей. Ее невозможно было выучить, а книг и учебников по древнему языку многие тысячелетия никто не видел. Однако, Арне Кристенсен каким-то чудом знал его, а значит владел такими знаниями, за которые его вполне могли убить.
Асмер присмотрелся к книгам. В основном здесь была религиозная литература. На это явно указывали названия некоторых из них: «На пути к частоте крови», «Религии Атифиса», «Церковь Крови. Путь к бессмертным землям». Было бы у него время – обязательно взял бы парочку. Атифисом правили великие Церкви, и знать о них как можно больше, было полезно для жизни в этом городе.