Сердце кугуара
Шрифт:
— Нет! — девушка сделала шаг назад и спрятала руки за спину. — Я с тобой никуда не пойду. Ты голый!
— Черт.
Лукаш бросил на нее встревоженный взгляд. С Евой явно что-то происходило. Он чувствовал это, точнее, чувствовал его Зверь. Побледневшая, с лихорадочно блестевшими глазами, девушка отчаянно кусала нижнюю губу, точно хотела этой болью заглушить боль другую. Отвлечься от происходящего. Спрятаться в скорлупу, где царит тишина и покой. Уйти от реальности.
Он не мог ей это позволить. Только не сейчас. Сейчас она нужна ему в трезвом уме и твердой памяти.
Появилось желание подойти, схватить ее за плечи и хорошенько
— Что… — Ева громко сглотнула. — Что т-ты делаешь?
— Одеваюсь. Тебя же смущает моя нагота. А ему одежда уже не нужна.
Голос Лукаша звучал сухо и деловито.
Ева стиснула руки. Она сходит с ума. Определенно сходит с ума.
— Где ты был?
Черт, почему-то ей совсем не хочется знать, где он был. Лукаш словно прочитал ее мысли. Не глядя на девушку, стащил с трупа заляпанные кровью, но вполне целые рубашку и брюки. Молча оделся. Подумав, прихватил себе и кроссовки, натянул их прямо на голые ноги.
Наконец, обернулся к Еве.
— Потом объясню. Давай, пора убираться отсюда.
Он снова протянул ей руку.
Ева колебалась.
Оставаться здесь было страшно. И смертельно опасно. Но идти в неизвестность с этим мужчиной было еще страшнее.
— Куда мы пойдем? Мы же на острове…
— Оставь это мне. Ну, ты идешь?
Она покачала головой.
— Я не могу… — всхлипнула. — Мне страшно…
Ноги девушки подкосились, и она начала медленно опускаться на пол. Ее глаза закатились, в голове воцарилась блаженная пустота.
— Черт! — Лукаш успел удержать безвольное тело. Похлопал девушку по щекам. — Ева, очнись. Только не вздумай терять сознание! Давай, детка, я знаю, ты сильная.
Выругавшись, он подхватил ее на руки. В груди защемило от внезапно нахлынувших чувств. Такая хрупкая, беззащитная. И так вкусно пахнет. Его женщина. Его пара. Он обязан вытащить ее из этого дерьма. Защитить. Доставить туда, где она будет в полной безопасности. А потом он вернется и уничтожит каждого, кто посмел ей угрожать.
Толкнув дверь, Лукаш вышел наружу.
Раннее утро встретило их тяжелым грозовым небом и яркими вспышками молний.
Прижимая к себе девушку, Лукаш покинул ангар и спустился по широким ступеням на улицу. В лицо ему ударил холодный ветер, швырнул капли дождя. Вер недовольно тряхнул головой. Воду он не очень любил, скорее терпел. Видимо, сказывались кошачьи гены.
Перед ним расстилалась залитая водой площадь. С одной стороны она упиралась в каменную набережную, через которую, накатывая, хлестали морские волны. С двух других ее ограничивали заброшенные склады и здания, некогда принадлежавшие Институту. Четвертая сторона была огорожена трехметровым бетонным забором. Единственный выход — железные ворота, скрепленные заржавевшей цепью с амбарным замком — был закрыт, и где искать ключ, Лукаш догадывался, но возвращаться за ним и обыскивать трупы времени не было.
Зато у входа в ангар чернел под дождем знакомый пикап с тонированными стеклами. Машина Дона, Лукаш ее сразу узнал. Что ж, очень кстати. Теперь у них есть хоть одно преимущество, пешком они бы далеко не ушли. Дон, царство ему небесное, хранил запасные ключи от машины за солнцезащитным щитком. Банально, но здесь, в резервации, никто не посмел бы угнать его автомобиль.
Вспыхнула очередная молния, и прямо
Вздрогнув, ойкнула Ева. Лукаш сильнее прижал ее к себе.
Девушка завозилась, пытаясь его оттолкнуть.
— Тише, — прошипел он, — здесь повсюду вода.
Ева глянула вниз и затихла в сильных руках. Лукаш был прав, его ноги стояли по щиколотку в воде, хотя он находился на третьей ступеньке лестницы. Сверху сплошной стеной лил дождь, и даже крыша, укрывавшая крыльцо, не могла от него спасти. Холодные капли то и дело попадали в лицо, стекали за воротник. Поежившись, Ева стянула одной рукой ворот рубашки, второй обхватила Лукаша за шею. Этот невольный жест сделал ее похожей на испуганного ребенка.
— Что происходит? Где мы? — выдохнула одеревеневшими губами.
— Все хорошо. Не беспокойся. Видишь машину?
Ева взглянула на пикап, припаркованный в трех шагах от крыльца. Вода почти скрыла его колеса.
— Вижу.
— Молодец. Сейчас мы уедем на ней. Но ты должна мне немного помочь. Обещаешь?
Девушка закусила губу.
— Хорошо, — пробормотала не слишком уверенно.
— Вот и умница. А теперь полезай мне на спину. И крепко держись.
Ева не посмела возражать. Поняла, чего от нее добивается Лукаш. Ему нужно было выйти под тропический ливень, по колено в воде добрести до машины, открыть ее, завести… И все это с девушкой на руках. Не реально. Поэтому, она подчинилась приказу, молча стерпев не слишком деликатное подталкивание под пятую точку. Обхватила ногами талию Лукаша, руками — его шею и затихла, прижавшись всем телом к его спине. Подчиняясь внезапному порыву, зарылась носом в короткие волосы у него на затылке, втянула чуть терпковатый запах, напомнивший запах мускатного ореха, и закрыла глаза. В ответ раздалось приглушенное ругательство. Руки Лукаша, придерживавшие ее за попу, сжались сильнее.
— Не делай так! — прохрипел мужчина сквозь зубы. — Не буди Зверя.
И двинулся по направлению к автомобилю.
Нужно было убираться отсюда как можно быстрее. И дело даже не в Андрулеску, который мог заявиться в любой момент. Лукаш переживал, что вода зальет двигатель, и тогда пикап превратится в кучу бесполезного хлама.
Ева не поняла, что он имел в виду. Но на всякий случай втянула голову в плечи. Тугие струи холодной воды, падающей с небес, ударили ее по спине и плечам, моментально промочив одежду до нитки. Вода проникла под пиджак и рубашку, заставила кожу покрыться мурашками. Но это были такие мелочи по сравнению с тем, что могло случиться, останься они в своей камере! Перед глазами мелькнули обагренные кровью стены и пара растерзанных трупов… К горлу подкатила тошнота. Нет, Ева, не думай об этом!
Всего несколько минут — и Лукаш преодолел расстояние до машины. Ударом кулака вышиб стекло со стороны водительского кресла. Открыл дверцу и сгрузил девушку на покрытое коричневой кожей сиденье. Коротко бросил:
— Забирайся назад.
Стуча зубами от холода, Ева перебралась на заднее сиденье. Подтянула колени к подбородку и замерла, глядя, как Лукаш деловито обшаривает солнцезащитный щиток. Думать о том, что будет дальше, не хотелось. В момент, когда Лукаш ее отпустил, когда его теплые руки перестали придерживать ее, когда исчезло ощущение его крепкого и надежного тела, она почувствовала себя одинокой и беззащитной. И едва сдержалась, чтобы не прижаться к нему, умоляя не оставлять ее.