Сердце Лета
Шрифт:
– В анналах Вселенной и без меня тесно, – лениво отозвался Фарот. – К тому же, как правило, туда вписывают имена славных, но мертвых героев.
– Я все равно считаю, что если твои мечты не идут дальше ресторана с заправочной, то и жить не стоит! Нечего занимать место в космосе, следует освободить его для героя!
– Для тебя его, что ли, надо освободить? Герой…
– А ты, Тротил, о чем мечтаешь? – поинтересовался Уга.
– Ну-у-у, – Тротил внимательно следил за показаниями приборов, – сначала я хотел бы увидеть, как рождается звезда, а после – свой дом, жену и детей. И занимался бы медициной вплотную, возможно даже стал бы ветеринаром, понравилось мне ушастому рыжику лапу вправлять. Преал, а ты чего хочешь?
– Я хотел бы проникнуть
– Могуче, – кивнул Фарот, – Довольно бессмысленно, но могуче. Уга, а ты?
– А я, – смущено усмехнулся Уга, – хочу, чтобы мы никогда не расставались, потому что всегда мечтал о таких друзьях, как вы. Я же родом с Эльгроса, ее еще сентиментальные люди называют «планетой одиночества», там каждый сам по себе. Знали бы вы, как это безнадежно скучно. Это вообще безнадежно…
Глава 9
Оставив далеко позади пограничную территорию, «Летатель» мчался по безмятежным просторам созвездия Льва. Его старенькие приборы успешно отслеживали редкие метеориты, густые пылевые облака, таинственно сияющие туманности, чтобы вовремя изменить курс и обойти всю эту красоту стороною. Друзья крепко спали, не мог заснуть только Фарот. Он лежал на спине и смотрел в едва различимый в темноте невысокий потолок каюты. К сожалению, вина больше не осталось, а так хотелось выпить стаканчик-другой, расслабиться и, наконец, заснуть. Тихонько, чтобы никого не разбудить, он встал с кровати и, как был в трусах и майке, вышел из каюты. Поднявшись в кабину управления, молодой человек бросил взгляд на приборы – все ли в порядке – и подошел к большому, в его рост боковому иллюминатору. Хотя Фароту приходилось много и часто летать, он по-прежнему испытывал благоговение перед космосом. Впервые он увидел космос еще в детстве. После недолгих и безуспешных попыток жить вместе, его родители расстались. Их обоюдное желание оказаться как можно дальше друг от друга привело к тому, что отец Фарота купил крошечный кораблик, погрузил на него необходимые вещи, выкрал у бывшей супруги сына и улетел в другое созвездие. Когда их кораблик вышел на орбиту и со всех сторон обрушились звезды, Фароту показалось, что он на мгновение потерял сознание. Эта красота вошла в него, вторглась, заполнила целиком, без остатка, оборвалось дыхание, расширились зрачки, руки и ноги какое-то время существовали отдельно… и Фарот заплакал. Он рыдал, захлебываясь восторженными слезами, и от его дыхания на иллюминаторе появлялась белесая туманность…
Стоя у бокового иллюминатора, Фарот вглядывался в безбрежные просторы, движения в корабле практически не ощущалось и, если бы не стремительно приближающийся и увеличивающийся в размерах предмет по правому борту, можно было решить, что «Летатель» вообще стоит на месте. Фарот стряхнул с себя задумчивость и прищурился, подходя к иллюминатору вплотную. С полминуты он вглядывался, затем отскочил и заметался по кабине управления в поисках дальнозора. На стенах кабины практически не было пустых мест, все пространство заполняли металлические стеллажи с многочисленными большими и малыми отсеками, в которых хранилась разнообразная аппаратура, всевозможные полезные для жизни в космосе приборы и многое другое. Среди всего этого добра Фарот с трудом разыскал дальнозор. Вернувшись к иллюминатору, он поднес прибор к глазам и отрегулировал четкость картинки. Здоровенный кораблище без опознавательных знаков на полной скорости мчался прямиком на «Летатель». Фарот и без навигаторов видел, что если в самое ближайшее время кто-то из них не изменит траекторию, столкновение неизбежно. Отшвырнув дальнозор, Фарот бросился к пульту управления и дрожащими пальцами принялся включать системы дальней связи, настраивая прием на безумный кораблище. Схватив плетеный шлем-микрофон, рывком нацепил
– Эй, на безымянном! Наша трасса! Вы идете на нашу трассу! Немедленно смените курс!
В ответ раздалось лишь невнятное механическое потрескивание. От одной только мысли, что на этом корабле что-то случилось и, возможно, он неуправляем, Фароту сделалось жарко и холодно одновременно. Бежать будить Тротила времени не оставалось, Фарот прыгнул в центральное кресло пилота и принялся переключать приборы в режим ручного управления, продолжая кричать в шлем-микрофон. Экипаж безымянного корабля, если он, конечно, был жив и здоров, оставался глух и нем. Стараясь держать себя в руках и не поддаваться панике, Фарот включил одновременно все системы торможения, вместе с аварийной. «Летатель» дернуло так, что на пол посыпалось всё незакрепленное и не приваренное намертво, а не пристегнувшийся Фарот пушинкой вылетел из кресла, пронесся через всю кабину управления и врезался головой в стену. Каким-то чудом не потеряв сознание, он поднялся на ноги и бросился обратно к пульту управления. Сумасшедший корабль продолжал свое движение, хотя его скорость, как показалось Фароту, немного снизилась. Включив задний ход, он выставил его на максимум и положил оба рычага влево. «Летатель» затрясся всеми своими составляющими и пополз назад.
– Что случилось? – в кабину вбежал Тротил, следом неслись полуодетые Уга с Преалом.
– В нас собираются врезаться, – Фарот указал подбородком на центральный иллюминатор, целиком и полностью заслоненный корабельной громадой. – Ни на какие позывные не реагируют, опознавательных знаков нет… Проклятье! Почему мы так медленно движемся?!
– Потому что с аварийного торможения сняться надо, – Тротил сел в соседнее кресло и его пальцы забегали по клавишам. – Теперь давай!
Фарот поднял и снова положил влево рычаги, и «Летатель» понесло задним ходом.
– Похоже, они неуправляемы, – Фарот держался за рычаги так, будто боялся их отпустить, хотя в этом не было никакой необходимости.
– Я бы так не сказал, – Тротил уперся ладонями в пульт, отчего под смуглой кожей заиграли тугие мышцы, – гляди, они тормозят и идут нам наперерез.
– Что за ерунда такая, – пробормотал Уга. – Кстати, это военный корабль, не гражданский.
– Па-па-пачему военный? – пролепетал Преал.
– Потому что орудия отовсюду торчат. Не знаю, в чем дело, но мне все это ужасно не нравится.
Вдруг в ушах Фарота зазвучал ломкий надтреснутый голос, это произошло так громко и неожиданно, что он удивился прямо всем телом, напрочь забыв, что на голове у него все еще болтается шлем-микрофон.
– Немедленно остановитесь! – произнес голос, искажая слова жутким акцентом. – Остановитесь или вы будете уничтожены!
Фарот отключил микрофон, чтобы могли слышать все, и голос разнесся по кабине.
– Немедленно остановитесь!
– Уга, – быстро сказал Тротил, – что это за акцент?
– У меня есть минуточка?
– Думаю, да. Фарот, спроси, чего им от нас надо.
Фарот кивнул, включил микрофон и спросил, но ломкий голос не ответил, он твердил, как заведенный: «Будете уничтожены! Будете уничтожены!». Голос звучал настолько странно, что создавалось впечатление, будто говорит не один человек, а сразу несколько.
– Это акцент темурейцев из созвездия Паруса, есть там такая крупная планета – Темурей.
– Что за планета? Что за темурейцы?
– Вечно воюющая, все созвездие уже под себя подмяли. Непонятно только, что они тут забыли.
– Чего от них можно ожидать?
– Ничего хорошего, они нас всех перебьют и выпотрошат корабль.
– Они занимаются грабежами?! – ужаснулся Преал.
– Они всем занимаются.
– Грабежами на военном корабле? – удивился Фарот.
– Это проще, чем на гражданском.
– Тише, они что-то говорят.
– Если вы отдадите то, что вам не принадлежи, мы позволим вам продолжить путь!
– О чем это они? – насторожился Уга.
Фарот пожал плечами и снова спросил, что им нужно.