Сердце мое
Шрифт:
То и дело высовывая темный раздвоенный язычок, удав пробовал на вкус кожу Шелли. Наконец, успокоенный теплом ее рук и непринужденностью обращения, он удобно устроился, обернувшись вокруг ее руки, словно желая тем самым показать, какой он хороший ручной питомец.
— Откуда он только взялся? — дрожащим голосом спросил Брайан.
— Попробую угадать. Как мне кажется, из спальни, через коридор отсюда, — улыбнулась Шелли.
— А здесь-то ему что надо? Проголодался, что ли?
— Все, что ему требовалось, — так это пристроиться к чему-нибудь теплому. Ему просто не хватало тепла.
— Какая умная змея, — пробормотал Кейн. Шелли не обратила на него внимания.
— Моя кожа теплее, чем его стеклянный террариум в темном углу спальни, — объяснила она Брайану. — Вот он и рад, что может обвиться вокруг моей руки. И никаких коварных змеиных замыслов насчет меняет него и в помине нет.
— Тогда, может, эта змея не такая уж и умная, — отозвался Кейн.
— Ну почему же? — возразила ему Шелли. — Может быть, это какой-нибудь змеиный Эйнштейн.
И она не спеша провела кончиком пальца по прохладной змеиной коже. Удав был хорошо откормлен — гладкий, упитанный, приятный на ощупь.
— Очень здоровая змея, — одобрительно сказала Шелли. — Кто бы ни был ее хозяином, он умеет обращаться со змеями.
Джо-Линн снова начала издавать какие-то приглушенные звуки; ладонь Кейна все еще прикрывала ей рот. Только тогда он заметил это и убрал руку.
— Билли! — тут же раздался пронзительный вопль Джо-Линн.
От прежней тихой, большеглазой, милой, похожей на ласковую девочку Джо-Линн не осталось и следа. Она неестественно побледнела. Лишь два пунцовых пятна горели на щеках. Она была вне себя от ярости.
— Я когда-нибудь убью этого чертова сукиного сына! Я же сто раз говорила ему: не смей приносить в дом эту гадость!
Шелли хотела ей по возможности тактично возразить, но в этот момент ей пришло в голову только то, что, если Джо-Линн — мать этого ребенка, выражение «сукин сын» в данной ситуации самое удачное.
«Господи, какие же у меня бестактные мысли! — подумала Шелли. — Нет, лучше уж пока промолчать».
— Убей эту гадость! — потребовала Джо-Линн, обращаясь к Кейну. — Убей ее прямо сейчас!
— Шелли отступила, выставив вперед руку, словно защищая змею от возможного нападения со стороны Кейна.
— Ну зачем же так? — спокойно возразила У она. — Удав никому не причинил вреда. В это время хлопнула входная дверь.
— Мам, это я. Билли! — раздался звонкий мальчишеский голос. — Я с пляжа…
Через несколько мгновений на пороге гостиной показался мальчишка — сын Джо-Линн. Он был в плавках, с головы до ног перепачкан в песке.
Первое, что бросилось ему в глаза в гостиной, — это его посеревшая от страха мать.
Потом он увидел своего любимого питомца-удава, уютно устроившегося на руках у какой-то незнакомой женщины.
Опешив, мальчик так и замер на пороге: похоже, он начал произносить крепкое словечко, которое часто употребляют разгневанные взрослые, однако громкое и весьма своевременное покашливание Кейна заглушило его.
— Не бойтесь, он никого не укусит! — Билли наконец пришел в себя и сделал шаг по направлению к Шелли. — Он нежный и добрый и без всяких вредных привычек…
— Почему «он»? Может, это самочка? — улыбаясь предположила Шелли.
— Нет, это точно самец.
— Откуда ты знаешь?
— Терпеть не может жидкость для полировки ногтей и лак для волос.
Шелли едва удержалась от того, чтобы не взглянуть с улыбкой на густо обработанные лаком волосы Джо-Линн и ее тщательно отполированные цветные ноготки. Стараясь не рассмеяться, она снова погладила змею, с удовольствием рассматривая нежно-розовые узоры на ее чешуе, освещаемой лучами заходящего солнца.
— Он очень хорошо воспитан, — сказала она, подчеркивая половую принадлежность удава. — Как его зовут?
— Сквиззи (От англ. squeeze — сильно сжимать, сдавливать.) — как же еще?
Шелли улыбнулась, а затем уже не могла удержаться от хохота. Смех ее был такой же, как и улыбка, — теплый, искренний, непринужденный.
Кейн непроизвольно шагнул к ней — точь-в-точь замерзший человек, который хочет погреться у огня. Сочетание ума, чувства юмора и доброжелательного ко всем отношения в Шелли заинтересовали его гораздо больше, чем вся эта тщательнейшим образом продуманная, «сработанная» женская соблазнительность Джо-Линн.
— Сквиззи, — повторила Шелли, улыбаясь, — «давишка». Ну, ничего не скажешь, ты прав — что-что, а давить он умеет.
В этот момент на Билли снизошло какое-то озарение: он наконец полностью оценил ситуацию. Он приблизился к Шелли. Чуть ниже ее ростом, загоревший, кареглазый мальчуган с темно-русыми волосами, он казался слишком серьезным для своего возраста.
— А вы совсем не боитесь, — произнес он, не веря собственным глазам, — Ни чуточки…
— Тебя это разочаровывает? — улыбнулась Шелли.
Его карие глаза расширились. Он усмехнулся.
— Меня зовут Билли. — И он протянул ей руку. — А вас?
— Шелли.
Она подала ему левую руку — правая была занята удавом, весьма довольным жизнью.
— Кейн! — дрожащим голосом, но достаточно жестко произнесла Джо-Линн. — Убей эту гадость!
— Мамочка, что ты, убивать-то зачем? — обернулся к ней мальчик. — Он же никому ничего не сделает!
— Неужели ты думаешь, черт бы тебя побрал, что я позволю держать у себя в доме эту мерзость?