Сердце на грани
Шрифт:
– Можно тебя на минуту? – цежу я, глядя на маму, и сразу ухожу в гостиную, потому что смотреть на происходящее нет желания.
Послышались очередные смешки и шарканье тапок.
Держась за стену, мама входит в комнату и улыбается. Но мне противно от этого фальшивого веселья в ее глазах. Я стою, сложив руки на груди, что скорее служит жестом защиты, а не возмущения.
– И тебе привет, лисенок, – медленно произносит она. Я поморщилась от детского прозвища, которое появилось из-за моих волос медного оттенка. Слышать его сейчас из ее уст невыносимо, потому что меня сразу отбрасывает в воспоминания, когда
– Да, случилось. Ты привела в дом непонятно кого, заливаешь глаза водкой и радуешься не понятно чему.
Ее лицо в секунду помрачнело. Она не терпит, когда ее упрекают в слабостях. Но мне было плевать. Брат и мама – это все, что у меня есть. И если с Владом у нас всегда были теплые отношения, и я всегда видела и ощущала его искреннюю заботу о нас, то с мамой дела обстояли иначе. Каждый новый день я чувствую, будто теряю ее.
– Это я – твоя мать, а не наоборот, – мгновенно повысив голос, отвечает она. – Не смей меня отчитывать!
Сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Абсурд.
– Сколько можно? Ты совсем из ума уже выжила? Тебе наплевать на себя, но у тебя есть еще мы!
– Прекрати, Мирослава!
– И не подумаю! – я впилась в нее взглядом, пытаясь найти отблески моей прежней мамы, которая с теплотой обнимает свою дочь и всегда поддерживает сына. Но там ничего нет. Пусто. – Ты забыла про годовщину смерти папы..
Мама отводит взгляд в сторону, и ее глаза судорожно бегают по полу в поисках оправданий.
– Я права? – спрашиваю почти шепотом. Сердце сжимают тиски от осознания. На кухне снова послышались грубые мужские голоса, которые звали маму. – Боже! О чем я вообще думала? Да для тебя ничего и никого не существует кроме этого чертового алкоголя. Раньше я думала, что ты запиваешь горе. Скорбишь по папе! А ты!
Хлесткая пощечина заставляет меня замолчать, а мою щеку пылать огнем. Я касаюсь места удара и исподлобья смотрю на маму. Это первый раз, но мне всегда было одинаково горько и больно. Только раньше мама сразу начинала раскаиваться и просить прощения, а сегодня в ее глазах сияла злая решимость и ненависть.
– Еще раз ты скажешь что-нибудь о том, что я якобы забыла отца, вышвырну тебя из дома! Неблагодарная ты девчушка!
– Это я неблагодарная? – взревела я. – Чушь! Какая же это чушь!
Во мне кипела обида. С тех самых пор, как я, будучи подростком, поняла, что мама просто забила на наше с Владом существование. Эмоций слишком много, и все они разрывают меня на части, пытаясь вырваться наружу. Грудь распирает от ярости, а отчаяние давит на горло.
– Не смей так со мной говорить! – она больно ткнула пальцем мне в плечо. – Ты не знаешь, через что мне пришлось пройти!
– Не трогай меня, – прошипела я.
Каждое слово, каждый жест вызывают горькое ощущение несправедливости. Мои руки дрожат от возмущения, их сила готова разломить все на своем пути.
– Ты моя дочь! Моя плоть и кровь! – Она хватает меня за плечо, больно давя пальцами. – И пока ты живешь под моей крышей, пока живешь со мной, ты подчиняешься моим правилам! Поняла?
Я продолжала смотреть на нее, не моргая. Грусть и разочарование навалились неподъемным грузом.
– Я тебя спрашиваю: поняла? – рявкает мама и с силой толкает меня назад. Ощущаю, как моя нога упирается в журнальный стеклянный стол, который стоит позади, я пошатываюсь, теряя равновесие. Как физическое, так и душевное. – Что-то я не слышу ответа! – продолжает мама и еще раз толкает меня.
В мышцах ощущается боль после тренировки, и я понимаю, что падаю.
Все вокруг наполняется симфонией разрушения. Окружающий мир меняет плоскость. Осколки с оглушающим звоном разлетаются в разные стороны. Руки начинает саднить. И я понимаю, что мелкие куски стекла впились в кожу. Но это мелочи, по сравнению с резкой болью, которая пронзает ногу и отдает по всему телу. Все тело на секунду немеет от шока. Дышать становится тяжело, комната перед глазами плывет.
Кроме звона в ушах я ничего не слышу, но заставляю себя посмотреть вниз. Все в крови, в моей крови. Из щиколотки на правой ноге торчит огромный осколок. А я никак не могу отвести взгляд. Уставилась на рану, как загипнотизированная.
Разбитый стеклянный стол становится немым свидетелем зарождающейся тьмы в моем сердце и потери надежды. Он напоминает о том, что все в этом мире имеет свой конец, и что даже самые прекрасные вещи могут быть разрушены.
Танцы. Как мне теперь танцевать? Последние мысли мелькают в голове. Я теряю сознание.
Совпадение первое
Планету населяет огромное количество людей, но лишь с некоторыми судьба тесно переплетает наши нити.
И мы не всегда можем повлиять на этот выбор.
Глава 1.
По осколкам прошлого
?Мира?
Локоны беспорядочными волнами падают мне на плечи после того, как я стянула резинку. Сегодня на голове было куда меньше лака, нежели обычно, поэтому я выглядела довольно свежей. Долой всю штукатурку с лица. Сначала в ход идет несколько ватных дисков с мицеллярной водой, затем гидрофильное масло. Если бы пару лет назад мне сказали, что я сама буду профессионально краситься, я бы прыснула со смеху. Мне всегда была близка естественность и простота во внешности. Но когда марафета от тебя требует работа, позволяющая жить не от зарплаты к зарплате, то быстро учишься и принимаешь все условия.
Постепенно в отражении зеркала начинаю узнавать себя. Вместо кружевного и почти прозрачного бюстгальтера – черный кашемировый свитер, который я купила после первых чаевых. Он подчеркивает темные глаза. Мне всегда нравилось, что цвет радужки сливается со зрачком. Вместо таких же, как лифчик, трусиков и подтяжек для чулок – обычные прямые джинсы, наконец прикрывающие мое тело.
– И как это у тебя получается? – Ко мне подходит Эми, все еще одетая в костюм для выступления. Я приподнимаю бровь и непонимающе смотрю на нее. – Даже в закрытой одежде и без косметики ты выглядишь сексуально. Может, дело в том, что ты рыженькая? – На ее лице появляется добрая ухмылка.