Сердце на грани
Шрифт:
– Это ты так считаешь, – пожимаю плечами. – Но мне лестно слышать комплименты от звезды клуба. – Игривая улыбка освещает мое лицо, хотя усталость давила на плечи.
– Надолго ли это? Ты проработала у нас всего несколько месяцев, а на тебя спрос постоянно растет. Парни слюной давятся, когда видят тебя.
В словах Эми не было зла. Я это знала, потому что именно она стала мотиватором для меня, когда я в очередной раз сидела в баре, упиваясь своей недодепрессией-переапатией. В ней было столько жизни, что я просто не могла не заразиться ее энергией. Мы тогда обменялись контактами и пару раз виделись. Она же и привела меня в индустрию стриптиза. Звучит слишком высокопарно для работницы стрип-клуба, да?
Когда ты не можешь профессионально заниматься танцами из-за фантомных болей, а денег от подработки в кафе не хватает даже на половину аренды квартиры, то идея стать танцовщицей стриптиза уже не кажется абсурдной. К тому же, я еще ни разу не пожалела о своем решении. Все трюки мне давались легко, и я была крайне удивлена отсутствию панических атак во время танцев в клубе, которые преследовали меня во время реабилитации и при попытках вернуться к хореографии. Возможно, сейчас мной двигало желание заработать больше денег, чтобы облегчить нам с Владом жизнь. Но эта работа сняла с меня часть оков.
– Эми, ты преувеличиваешь. Это раз. А во-вторых, рядом с горячей латиноамериканкой у меня просто нет шансов.
Оглядываю ее фигуристое тело, утрированно закусывая нижнюю губу.
– Засчитано, – смеется она. – Кстати, когда следующее твое выступление?
Я поворачиваюсь к ней на крутящемся стуле.
– Послезавтра.
– О, на маскараде получается?
– Ага.
– Мое любимое шоу. Когда не видишь лица гостей, они кажутся более привлекательными, – усмехается Эми. – Да и больше чаевых от богатеньких засранцев, – нараспев произносит она и уходит к своему столику, виляя бедрами.
Один вход на эту закрытую вечеринку стоит больших денег, поэтому проходимцев на маскараде не бывает. Владелица клуба рассылает приглашения некоторым известным людям, которые часто посещают сей праздник “чести и праведности”. Политика конфиденциальности всегда была строга в нашем заведении, но на этих вечеринках маска – обязательный атрибут, а для медийных личностей – дополнительная защита.
Надев грубые ботинки, серый шарф и черное любимое пальто, я закидываю сумку на плечо и прощаюсь с девочками в гримерке. Многие говорят, что это большая редкость – сплоченный коллектив в стрип-клубе, но у нас вышла неплохая команда. Конечно, мы общаемся группами, а не всей толпой, но никто никогда не ссориться и уж тем более не отбивает клиентов. Наверное, это связано с тем, что наш клуб является элитным и популярным. Да, когда ты вертишься в подобных кругах, то знаешь достаточно информации о таких местах города. И иногда попасть сюда в роли гостя бывает сложно, не говоря уже о том, как сложно стать артисткой. Но у меня были тузы в рукаве: я умела двигаться под музыку и была рыжей. Тут Эми права. Цвет волос подкупал.
Шесть утра. Город уже начинает просыпаться, а я только еду домой. Никогда не была жаворонком, поэтому работа в ночную смену давалась мне легко. Конечно, ты устаешь от вечного потока клиентов, громких басов, доносящихся по всему залу, и выступлений, требующих физической усилий. Но меня никогда не клонило в сон. Хотя у многих девочек к трем часам ночи веки уже начинают тяжелеть.
Через полчаса я была дома. Скинув верхнюю одежду, я заглядываю в комнату Влада. Брат спокойно спит. Кожа ощущает прохладу, а глаза уже нашли открытое окно. Поэтому на цыпочках я пробираюсь по скрипучему полу, стараясь не издавать громких звуков. Закрываю окно и так же начинаю двигаться в обратном направлении.
– Доброе утро, – хрипло произносит Влад, не открывая глаза, и я слегка дергаюсь от неожиданности.
– Доброе, – шепчу я, замерев на месте.
– Ты с работы?
– Ага, – все еще шепотом отвечаю я и надеюсь, что брат не будет докучать вопросами.
Но в этот момент замечаю, что он снова ровно и глубоко дышит, провалившись в сон. Все так же, стараясь не издавать громких звуков, я выскальзываю из его комнаты и прячусь в душе, чтобы смыть запах сегодняшней смены.
***
В свой выходной я до последнего не вылезаю из кровати, пока Влад не заходит в комнату.
– Уже половина второго, соня.
Я поднимаю на него недовольный взгляд и накрываюсь одеялом с головой.
– Ладно, – вздыхает он. – Я ушел.
Послышались шаги и звук закрывающейся двери. Я выглядываю из-под одеяла, сажусь на кровать и оглядываюсь. На меня в ответ смотрит полупустая комната, в которую как будто только что въехали, а остальные вещи в пути. Но нет. В этой комнате заключена моя жизнь. Такая же пустая, как стол у окна. Такая же серая, как стены, окружающие меня. Такая же бессмысленная, как нелепая картина, висящая у изголовья кровати.
Пересилив себя, я встаю с кровати, и по телу пробегает рой мурашек от контраста температуры. Под одеялом было куда теплее. Быстрым шагом я направляюсь в душ, в котором провожу около сорока минут. Из которых двадцать минут я просто стояла под струями горячего душа, глядя в одну точку. Можно сказать, что это мой ритуал.
Аромат свежезаваренного кофе заполняет всю кухню, а мягкий хруст корешка новой книги заставляет меня улыбнуться. Все-таки есть мелочи в жизни, которые поднимают мне настроение. За последний год я пристрастилась к чтению. Избегать реальность, прячась за страницами текста, стало моей привычкой. Более того, мне по душе сбегать в фэнтезийные миры, где абсолютно другие правила и законы. К черту эту угнетающую реальность, ведь есть драконы, боги, фейри, вампиры.
Пока мир вокруг расплывался, и я погружалась с головой в новую историю, мне пришло несколько сообщений от Аси. С ней я познакомилась во время реабилитации, когда в моем сердце еще теплилась надежда на светлое будущее. У Аси был перелом сразу двух конечностей после неудачного спуска на лыжах. Так и вышло, что общее горе переплело наши судьбы. Правда, перелом был один, а на левой ноге просто трещина. Но это не отменяет того факта, что мы обе более чем “везучие”.
Не успеваю я и слово напечатать, как на экране высвечивается ее имя.
– Да, – отвечаю я.
– Дорогуша, у тебя снова телефон на беззвучном? – Ася даже не пытается скрыть упрекающую интонацию.
– Не люблю, когда меня отвлекают от самобичевания, – саркастично отвечаю я.
– Ага, твое самое любимое хобби. Но я не для этого звоню. Мы сегодня идем на выставку, не забыла? – Я обреченно вздыхаю. – Ой, не надо тут вздохов и ахов!
– Тебе показалось. Во сколько там эта выставка?
– Открытие уже в четыре, но мы не успеем.
– Точнее это ты не успеешь собраться, – хмыкаю я, зная Асю, которая вечно долго собирается, тщательно продумывая каждую деталь.