Сердце Пустоши. Истинная дракона
Шрифт:
Рекхолл засмеялся и протянул еще кусочек мяса, видя как я с удовольствием облизываю текущий с пальцев сок и посматриваю в его тарелку. Запив из фляжки водой, я удовлетворённо оперлась спиной на колесо чьей-то повозки.
–Спасибо.
Воин рассматривал моё лицо, улыбнулся.
– Трэвон мне тут посоветовал жену себе найти, – наблюдая за моей реакцией, тихим голосом сказал он, я промолчала и прикрыла глаза. – Говорит пора уже прекращать бегать по всей империи, пора засесть окончательно в крепости. Лазуритовые неплохо оплачивают вылазки в туман. Всё надеются дойти до его края. Но пока никто не вернулся с такими новостями.
Я открыла глаза, удивилась:
– Демонов?
– Когда-то давно тумана не было. Ниссею населяли разные расы и три крупные империи существовали мирно соседствуя. Но двенадцать тысяч лет назад началась разрушительная тысячелетняя война и жрецы демонов прибегнули к высшим силам. Создали туман, состоящий из темной неконтролируемой магии, он проходит вдоль всех границ трёх империй. Через несколько тысяч лет эльфы смогли построить такой портал, проходящий сквозь туман, но он требует очень больших сил магов и требует двусторонней подпитки.
– А с демонами не вышло? – предположила я.
– Верно. Демоны и тёмные эльфы, обладатели тёмной магии живут обособленно, но постоянно нападают на границы наших государств, стремясь отвоевать больше земель. Им не страшен туман. Они его хозяева. Говорят, те отряды, что встретили в тумане дроу не выживали.
Кто такие дроу, я не уточняла, решив, что выдавать себя чревато последствиями. Я из простых, простолюдинка по их меркам, за мной нет великого рода, и, следовательно, магия мне не доступна. А как я появилась тут? Без магии явно не обошлось, меня запросто причислят к тёмным магам… Нельзя говорить. Я не хочу умирать в желудке этих монстров.
Может зря призналась Керне, что помню имя. Помню ведь всё. Как она сказала, мне должны были стереть память. Эти руны на теле – руны забвения, жестокий способ навсегда забыть свою сущность. Но та, кому эти руны предназначались не выжила задолго до их нанесения. Но кто была та девушка, чьё тело я заняла? Получается такая же изгнанница империи, что она натворила, и кто сотворил с ней всё? Получается, она умерла. Вспомнив, при каких обстоятельствах я появилась в этом мире, я вздрогнула. Её убили. Осознание этого прострелило болью в груди. Я сморщилась от боли.
– Монстры конечно страшны, но к крепости они не подходят, тебе нечего боятся. – Рекхолл принял, видимо, мой страх за реакцию на свой рассказ.
– Ты придумала как называть тебя? – неожиданно спросил он.
– Алессия, буду Алессией.
–Красивое имя. Никогда такое не слышал.
Я пожала плечами, в этот момент его окликнули. Воин тряхнул белёсыми волосами, легко поднялся на ноги, взял у меня из рук тарелку и ушёл.
Глава 9. Крепость
К крепости подъезжали поздно ночью. Я лежала на боку, подложив руку под голову, согнув в локте, ощущала мерное покачивание телег и повозок под натужный скрип колес. Мална завернула меня в шали, ночи становились холоднее, редкие снежинки всё чаще падали с серого неба.
– Аааткрываааай! – послышался далеко впереди окрик одного из стражей обоза. Стало оживлённее, то тут, то там, в повозках и телегах зашевелились люди, переговаривались, смеялись, радовались возвращению домой.
Повозка остановилась. Полог отдёрнули. Мална.
– Прибыли. Пойдём.
Я наспех оправила одежду, выглянула. Темно. Всюду сновали люди с фонарями. Слышались приказы, что куда унести, где поставить. Мална потянула меня за собой, мы прошли через высокий проём в стене, во двор высокого замка. В ночи, освещаемой фонарями и факелами, было заметно – замок был абсолютно белый.
Мална повела меня узкими коридорами, постоянно куда-то сворачивая, то поднимаясь, то спускаясь на этаж. Остановившись перед высокими черными деревянными дверями с красивыми лазуритовыми узорами на полотне она взялась за два железных кольца, торчащих из ноздрей драконов, украшавших двери, и раскрыла обе створки двери.
– Твои покои, Алессия.
Мы вошли. Это была комната красивых бирюзово-лазуритовых оттенков. Нежность. Если бы я давала названия комнатам, назвала бы её так. Высокие окна открывали чудесный вид на горы, покрытые белоснежными шапками. В комнате был диванчик, столик, несколько кресел и большое во весь рост зеркало в красивой золочённой раме. Мална прошла дальше и я заметила еще одну дверь. За ней оказалась спальня, выдержанная в тех же нежных цветах. Огромная кровать занимала лишь треть места. В стене напротив кровати было две двери. За одной из них оказалась гардеробная, за второй – находилась ванная комната. Настоящая купальня. Белоснежные шкафчики, две кушетки, полочки с различными баночками всех цветов радуги и … минибассейн, со ступеньками уходящими под прозрачную воду. В купальню вошла девушка с бокалом воды, протянула его мне. Улыбнувшись, она спросила:
– Госпожа желает принять водные процедуры?
Я опешила. Госпожа?
– Нет, не называй меня так. Я… Алессия. Как тебя зовут?
– Верония, госпожа. Простите, Алессия. Я помогу Вам искупаться, потом принесу лёгкий ужин. Вот здесь, лежат камни для разогрева. – На этих словах она взяла два камня из большой чаши на полу у стены, поднесла к воде. Опустила руки в воду и потерла камни между собой. – Вот можно регулировать теплее, прохладнее. Готово.
Служанка положила камни обратно в чашу, подошла и стала снимать с меня всё, во что я была замотана в походе. Почувствуй себя капустой. Подумалось мне не к месту.
– Я сама, спасибо. И помоюсь сама, покажи только чем. – Я оглянулась, Малны уже не было в купальне.
Верония открыла дверцу одного из шкафчиков, вытащила две губки, очевидно для мыться и взяла пару склянок с полок.
Я протянула руки, чтобы взять это всё, но она улыбнулась и сказала:
– Раздевайтесь, я никуда не уйду. Ард Трэвон предупреждал меня, что Вы будете меня выгонять. Я обязана помочь Вам. Не лишайте меня моих обязанностей. – Она склонила голову. Мне стало стыдно. Вдруг её уволят за то, что не выполнила приказ. А здесь вообще увольняют? А то может сразу того? В пустошь отправят, как тех неугодных женщин? Я стала снимать свои походные одежды. Поморщилась. От меня, наверно, несёт за версту, в последний раз я обтиралась в ручье вчера утром… Вероника подняла глаза, приняла из моих рук первые снятые тряпицы и бросила их на пол.