Сердце терновника, или Фаворитка эльфийского императора
Шрифт:
– Слушаюсь, мой император.
Любопытно, вынесут ли вопрос о башне на большой совет. Малый, закрытый совет ковен издавна проводил обособленно, но явно не в медитациях над тонкими магическими материями. Помню, отец хотел его упразднить, но куда лучше держать возможных заговорщиков на виду.
Я обвел взглядом два полумесяца кресел, обитых белым атласом – по обе стороны от трона, по шесть с каждой. Совет двенадцати снова стал имперским советом. Хорошая все-таки была идея с грифоном и похищением яйца. Многие так устали от грызни, что были рады законному правителю. И мест не потеряли,
Но с простой смертной я прогадал…
– Что ответила лиронна Мастерс? – я наконец перешел к главному. Фамилия мертвого мальчишки уже не резала слух, как раньше. Разве важен набор букв и звуков по сравнению с тем, что решила Сай… Сайерона?
– Она согласилась на Ваше предложение.
Согласилась. Она согласилась! Я вспомнил, как дышать. Что ж, пора отдать пару новых распоряжений.
Глава 3. Сайерона, или Прощай, старый мир
Немного раньше
– Что ты решила? – мягкий вопрос жрицы прервал затянувшееся молчание.
Я вынырнула из раздумий, жадно хватая воздух. Мало, слишком мало времени, и слишком сложен выбор. Можно ли доверить эльфу судьбу сына, и насколько опасно остаться в неизвестности одним? Уста жрицы не может очернить ложь, но был ли честен солнечный эльф? Теоретически, даже со жрицей возможен обман – что стоит надеть иллюзию с образом Смеи на любую комедиантку, не связанную божественными запретами. Но тогда ложь могла быть и послаще.
Как Дана перед назначением спорного снадобья, я замеряла соотношение пользы и вреда. Если бы дело касалось только меня… Слабая душа уже пела бы от радости, что будет видеть величественную красоту снарра, слышать его голос… Даже понимая, что эта песня может оказаться сродни смертоносному зову мифических русалок. Я имела право рискнуть. Все равно не ждала ничего нового после трех лет в пустоте, в декорациях, что так и не стали моей жизнью. Нет, я не забыла о друзьях – было бы несправедливо умолчать об их участии, но у каждого своя семья, свои заботы. Каждый катил свою телегу, на которой я была пятым колесом. Как бы ни любила деда, что бы нас ни связывало с Данари и Лилиенной, рано или поздно я оставалась наедине со своим трауром. И если бы только по Робу… Признавая последнее, не было и шанса отказаться.
Но я отвечаю не только за себя. Не представляю, как новый император держит на плечах всю империю, если мне порой сложно решить за одного маленького человека. Или не совсем человека, благодаря Филу. Злость на эльфийского шантажиста разгорелась с новой силой, и я произнесла без тени смущения:
– При всем уважении, Мудрейшая. Вы повторите то, что я скажу, в присутствии свидетеля. Только тогда я смогу дать ответ.
Думала ли ученица Сайерона Коул пять лет назад, что будет дерзить верховной жрице Снартари? Но старуха довольно кивнула, ни грана не удивившись. Видела? Знала?
Меня отпустили на все четыре стороны, просто взяв обещание вернуться через два часа. То ли жрица снова знала, что я вернусь, то ли за мной следовала незримая стража. В любом случае, стоило соблюдать осторожность.
Рынок среднего города просыпался рано. Я зайцем попетляла по цветастым рядам для отвода глаз, здороваясь со знакомыми и даже сделав пару мелких покупок. Одного такого знакомого торговца, давнего приятеля еще со времен Школы, я попросила сбегать за Даной и привести к главным рыночным воротам. Особый акцент сделав на то, чтобы ее плащ скрывал фигуру и лицо.
Данари постаралась на славу – когда ко мне грузным шагом подошла незнакомая женщина, я не сразу поняла, что это подруга.
– Сай, что-то случилось? – только голос оставался неизменным – бодрым и по-настоящему счастливым, – говори, для чего я надела две лишних шали?
Фил со мной случился. И до чего не хотелось вмешивать в нашу историю кого—то еще… Но, похоже, настал момент, когда в одиночку мне не справиться.
– У меня к тебе просьба, – я благоразумно отказалась от дружеских объятий, и Дана это поняла, – можешь послушать кое-кого и дать знак, если этот человек солжет?
Через полчаса Данари стояла в беседке откровений за черной ширмой для робких – или особо грешных прихожан, мнящих, что кусок бархата защитит от праведного жреческого гнева. Я восседала на циновке и ждала Смею.
«Ты правильно поступила, что позвала меня», – говорила подруга по дороге в храм, – «скажу больше – я бы тебе не простила, утаи ты от меня ТАКОЕ. Клянусь Солнцем, не простила бы!»
Ее поддержка значила многое, очень многое. Но я не переставала бояться. Достаточно ли нашей уловки для магов и жрецов, придадут ли они значение внезапной прихоти?
В арочном проходе уже белела мальда 4 – жрица вернулась.
– Это мой юрист, из понятных соображений пожелавший соблюдать инкогнито, – начала я спектакль. В последние годы очень многие высокородные (и не очень) дамы взяли за правило иметь своего юриста, что записывал каждый их шаг, – все важные решения я принимаю в его присутствии.
Не знаю, обмануло ли это верховную жрицу, маскировка была рассчитана на других возможных свидетелей – стражу под иллюзией невидимости, например.
4
Мальда – храмовое одеяние
Верховная повторила все, что касалось вампиризма и моего сына. Я с замиранием сердца ждала условного чихания на ложь, но так его и не услышала – только тихий выдох, когда Дана не сдержала удивления.
Я подняла глаза к отверстию в куполе, из которого вырастал столб холодного осеннего света. В кое-то веки Фил не солгал.
Бросив взгляд на ширму, за которой тенью стояла Данари, я вознесла безмолвную молитву Солнцу. Только бы ее не зацепило случайной стрелой в политической войне снарров. Дана, конечно, осознавала всю ценность своего дара – для них, и соблюдала осторожность, но моя просьба могла поставить ее под удар. Нет, нет. Если жрице суждено что-то увидеть, она это увидит в любом случае – если верить храмовному учению, видения исходят от богов. Пока боги хранили Данари Вейден, и хорошо бы так оставалось и дальше.