Сердце терновника, или Фаворитка эльфийского императора
Шрифт:
– Подождите пару минут, госпожа, принесу подходящие одежды.
– И Вериенну позови, чтобы приглядела в детской.
Не хотелось оставлять ребенка на незнакомого человека, но в присутствии грифона можно было не волноваться, что Ленсу причинят вред. Вериенной я займусь позже, а пока… Пока…
– Позвольте, помогу, – принесенное платье из серого сукна со скромным вырезом у шеи и длинными рукавами подходило бедной горожанке, какой я была еще не так давно.
– К императору целая очередь просителей, два дня в декаду он принимает и бедняков, – в низком голосе девушки проскочило восхищение, –
***
Так вот он какой, тронный зал Селестара. С детским восторгом я взирала на ожившую гравюру из дедовой книги – темный пол, обозначенный в моей памяти штриховкой, оказался из черного фаргонского мрамора, редчайшего на земле Ниариса. Белые прожилки ветвились огромным безлистым деревом до самого трона, пока пустующего, и не отпускали взгляд. Закатный отсвет из огромных стрельчатых окон прошел волной, сменив образ – мрамор стал обсидианом, покрытым трещинами. И если присмотреться, можно было увидеть пламя, вырывающееся сквозь эти трещины из недр. Будто испугавшись подступающих сумерек – или моего разыгравшегося воображения – на стенах сами собой зажглись факелы.
Гхар! На миг меня ослепило, но затем зал утонул в золотом свете, так что даже серые платья и робы просителей показались белее. И тут я увидела… их. Металлические статуи в нишах, принятые мной за статуи, были големами! Мать их, големами! Как вчера, один из этих обманчиво недвижимых монстров разорвал участника Джерсовых скачек. На части. Время не успело обтесать и как-то сгладить неприятное воспоминание, оно было четким, как лицо Макры в локте от меня. А то и ближе – нас все больше теснили прибывшие.
– Госпожа, Вам душно? – глаза служанки обеспокоенно заблестели. Принимает меня за хрупкую высокородную леди?
– Нет, все в порядке. В полном, – я глубже вздохнула – не дело показывать свою слабость, даже если ее причина никому не видна.
– Кроме меня, големы никого не смущали – простые люди не знали, кто их истинная стража. Алебардисты при входе, готовые скрестить свое оружие перед нежеланным гостем, были для отвода глаз. Клянусь Солнцем.
Скоро немаленький зал набился народом, как рыбачьи сети форелью.
– Здесь пол-Ниариса? – даже главной площади среднего города я не видела столько горожан сразу. Хотя… насчет горожан, похоже, поспешила с выводами. Многие были крестьянами. Удивительно, что их пропустили во дворец в их запыленной одежде, – Они издалека? – чтобы посекретничать с приграничницей, больше не требовалось наклоняться. Нас и так зажимали плечом к плечу.
– Со всей империи. Кто0то добирается месяц, но это малая цена за императорскую милость. У кого-то наместник незаконно повышает налоги, где-то городские власти замалчивают проблемы. Простые не приходят сюда без крайней нужды, госпожа.
По логике вещей, да. Ведь их просьбы должны решать наместники. Получается, император – последняя инстанция. Последняя надежда.
Двери в тронный зал начали смыкаться, отрезая от нас жаждущих – тех, кому сегодня не повезло. Меня уколола совесть – я заняла чье-то место, просто по глупой прихоти, от скуки.
Толпа заволновалась.
– Сейчас начнется, не пугайтесь.
Я не успела спросить, чего должна испугаться, как свет беззвучно погас – будто накрыла слепота, но почти сразу снова начал разгораться, пока не заполнил собой зал, как раньше.
На возвышении перед толпой теперь стояли три стола, за которыми с перьями наготове восседали седовласые мужи в белых камзолах. Даже на расстоянии видно – не эльфы. Напрасно я надеялась увидеть… да сколько можно думать о проклятом снарре!
– Три секретаря ведут запись приема, – едва слышным шепотом поспешила поделиться Макра, – одновременно. Когда все заканчивается, их записи сверяют маги, чтобы никто не изменил текст указа – по чьей—то просьбе, например, или не вписал что-то для своей выгоды.
– Хитро придумано.
Интересно, насколько может затянуться мероприятие? Спросить я не осмелилась, потому что появился снарр. Церемониймейстер.
– Его Императорское Величество, Феликс Двенадцатый Сияющее Солнце, из рода Элвелоров, долгожданный и вернувшийся, Владыка снарров, людей и малых рас, хранитель древней земли Снартари.
Я аж поперхнулась – как у мужика язык в трубочку не свернулся от такой речи. Ах, ну это же снарры, у них они без костей.
Людское море передо мной заволновалось, и я поспешно последовала примеру остальных – упала на колени, опустив голову. В висках стучал пульс, и отчего-то все убыстрял свой ритм, как барабаны кочевников. Когда все стали подниматься, сердце было готово вылететь из груди. Нехорошее предчувствие? Со мной никогда подобного не случалось. Напротив, даже в сложных ситуациях, когда однокурсники пасовали, я сохраняла холодную голову. Что же происходит сейчас?
Я не делаю ничего предосудительного, совершенно ни-че-го! и весьма мала вероятность, что прямо сейчас на меня укажет перст императора. Но хотелось спрятаться за чужими спинами, как робкой ученице – жаль, что по-людским меркам я довольно высока.
Но пока гром не разразился, и я вместе со всеми, в каком-то тумане устремила взгляд вперед.
Золотая мантия покрывала плечи императора, расправлялась за спиной как огромные крылья и уходила далеко вниз, по всем двенадцати ступеням, на которых стоял трон. Вместе с короной из переплетенных золотых ветвей Феликс Двенадцатый даже сидя – расслабленно, положив руки на подлокотники, внушал трепет. Если бы бог Солнца спустился к своим почитателям, то он был бы именно таким. Наверное. Будет что Коре рассказать, если когда-нибудь свидимся. Я видела самого императора! Ну, почти. Лица в таком отдалении, как ни силилась, так и не смогла рассмотреть.
– Мы можем подобраться ближе? – любопытство и банальное тщеславие затмили страх. Что обо мне подумает прислужница, считающая меня фавориткой владыки, волновало и того меньше.
– Попробуем, – Макра заняла позицию полубоком, выставив острый локоток – благо мы были не единственными, кто пусть и по другим причинам стремился оказаться поближе к Его Величеству. В зале наметилось уже несколько таких «подводных течений».
– Мои подданные, – начал император глубоким, хорошо поставленным голосом, и я споткнулась на месте. Да проклянут меня Луна и Солнце, если он мне незнаком! – приветствую вас под сводами справедливого Селестара.