Сердце в залоге
Шрифт:
Но Миша ей этого не позволил, обхватив рукой лодыжки. Придержал. И вместо того, чтобы дать свободу - опять начал кормить со своей тарелки. В принципе, Марина была не против с ним ужин разделить. Не в первый раз же. Да и еды хватит на двоих. Но вот то, что могло стоять за таким взглядом, словами и поведением Миши, - ей в корне не нравилось. Даже в виде допущения.
– Миша, - Марина протянула руку и накрыла пальцами его ладонь, лежащую на ее лодыжках.
– Вот прямо сейчас выдохни и прекрати думать не в ту сторону, - строго велела она, чего себе вообще не позволяла никогда.
Миша удивленно глянул и вдруг усмехнулся.
– Это как - «думать не в ту сторону»?
–
– А в какую сторону надо думать?
– Так, что не надо опять все запрещать и ограничивать, - не повелась на его усмешки Марина.
– Я просто устала… Ты бы тоже устал, выбегав со своей матерью целый день по магазинам…
– Просто?
– явно не соглашаясь с ней, хмыкнул Миша. И в этот раз ей в корне не понравился данный звук. Любимый словно весь напрягся и замкнулся. А Марина слишком хорошо знала и этот тон, и такую реакцию. Слишком… - У тебя снова темные круги под глазами проступили. Спала плохо ночью, помню. И не ешь без меня, - он кивнул на ее тарелку, с которой Марина в самом деле ни кусочка не взяла.
– Я тебя слишком загрузил. И вчера зря в офисе держал… - с укором самому себе, который она прекрасно разобрала, вздохнул Миша.
Отложил вилку и растер лицо устало. Атмосфера в кухне накалилась за мгновения. Эх… этого умения все усложнять они за год не утратили, похоже…
– Значит, тебе работать до изнеможения - можно и нормально, - хмыкнула она, очень-очень стараясь не заводиться.
– А мне - чуть больше планируемого тобой поработала - и ты готов постельный режим у врачей требовать?
– Марина постаралась наполнить свой голос и улыбку мягкой иронией.
А еще срочно решила, что ей надо его внимание переключить. Поднялась-таки, решительно отобрав свои ноги у любимого. Но не отошла. А Миша уже было за ней дернулся, явно собираясь на корню пресечь попытку Марины улизнуть. Однако она к нему, наоборот, приблизилась. Надавила рукой на плечо любимого, подталкивая к тому, чтоб от стола немного отодвинулся. И села ему на руки, перекинув ногу через бедра Миши. Спиной к столу и лицом к любимому. Обняла за шею руками. Хорошо… он рядом, так тесно и близко! Вмиг обхватил своей медвежьей хваткой, уткнулся ей лицом в шею, шумно втянув воздух. И Марина к его волосам лицом прижалась.
– Я не измучена. Я просто готовлюсь к свадьбе и волнуюсь, как любая нормальная невеста, - шепотом произнесла Марина ему в макушку.
Миша словно весь замер, вслушиваясь в ее слова. И захват его рук еще крепче стал.
– Почему? Не хочешь?
– так же тихо и хрипло спросил он.
Она фыркнула.
– Знаешь, я просто хочу, чтобы все хорошо прошло, красиво, - Марина повернула голову набок, прижавшись к его волосам щекой. Миша горячо дышал ей в шею.
– И я обедала. Сама настояла, в ультимативной форме. У мамы своей спроси. Или у Любы. И тебе я помогать буду, Миша. Мне это не вредит. Мне дома сидеть - каторга, а с тобой - все на пользу и в радость, даже переработка. Так что я буду помогать тебе. Ясно? Это шантаж, любимый, - хмыкнув, Марина чмокнула его в лоб, заставив Мишу запрокинуть голову.
– Это обязательное условие для всего остального. И, в самом деле, давай уже отказываться от этого пути. А то я закричу… Знаешь же, что умею, - лукаво подмигнула, вызвав на напряженном лице Миши улыбку.
– Ты измотана, а ведь вернулась несколько дней назад только, - словно пытаясь оправдаться, заметил Михаил.
– Ты тоже выглядишь помято, если откровенно, любимый, - подмигнула она опять.
– Но я тебе не запрещаю на работу ходить. И даже не замечаю этого. Разве круги под глазами -
Он как-то разом выдохнул и рассмеялся, продолжая ее обнимать. И из воздуха ушло то напряжение, которое оба ощущали и проецировали, страшась вновь сломать только налаживающиеся мостики.
– Хорошо. Я понял. Снова перегнул палку?
– пристально и долго посмотрев ей в глаза, уточнил Миша.
– Есть немного, - кивнула Марина, ероша ему волосы пальцами.
– Сама виновата, хоть бы ела толком, - словно оправдываясь, заметил он, нахмурившись.
– Я же помню, как у тебя раньше ухудшения начинались… И вчера полвечера проплакала у отца, думаешь, я не видел?
Марина закатила глаза.
– Три раза носом шмыгнула!
– не согласилась с его описанием ее состояния.
– Я разбираюсь со своими демонами, любимый, - Марина не спорила, но постаралась максимально спокойно это все ему донести.
– И, возможно, прошлое еще аукнется. Но сейчас я просто устала. И это нормально. И даже хорошо. Потому что правильно это - погружаться в свадебные хлопоты с головой и тебе помогать со всем рвением, - коснулась его губ своими, нежно целуя.
Миша не рвался сразу согласиться. И молчал, сжимая зубы, - она видела это по движению мышц на его щеках. И руки его на ее теле то напрягались, то чуть ослабляли нажим, словно он никак не мог решиться сбавить обороты контроля.
– Я стараюсь, солнце… В самом деле стараюсь… - наконец со вздохом произнес он таким голосом, словно бы сам нуждался в поддержке.
– Я вижу. И это для меня бесценно, - наклонившись к его лицу, Марина нежно коснулась губами сжатых губ Миши. Дав ощутить, что всегда безоговорочно поддержит его.
Как и он никогда не оставлял ее без опоры и помощи.
ЭПИЛОГ
восемь лет спустя
– Ты же знаешь, что тебе нельзя здесь ничего трогать, принцесса…
– Мам, а ты дашь мне это платье надеть? Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Это же самое настоящее платье принцессы…
Их дочь сделала такие уморительно-жалостливые глазки, что Марина рассмеялась, хоть и собиралась поначалу ее пожурить. Наклонилась, подняв малышку на руки.
– Это платье настоящей королевы, тебе еще стоит подрасти, принцесса, - рассмеялся и Миша, перехватив и подхватив ее руки. Так, что обоих обнял и помог ей уже нелегкую дочь держать.
– И, кстати, разве кто-то не должен был спать в своей кровати рядом с братиком, а не гулять по нашей спальне?
– Эммм, да… Да, конечно, должен, - поняв, что ее поймали на горячем, невинно захлопала глазами Николь.
– Розовый Пушистик там и спит, я проверила, честно, - отчиталась о своем плюшевом зайце.
– Я его около Дани оставила… И бабушка спит тоже… - и вновь уморительный взгляд.
Настолько, что и Марина, и Миша - не выдержали. Переглянувшись, они рассмеялись так громко, что уже пятилетняя дочь шикала на них, прижимая палец к губам.
– Тише! Даня же спит!
– возмущенно прошипела Николь, обхватив обоих родителей за шеи, и притянула их лица к своему.
Марина была не в состоянии прекратить смеяться. Слишком уж уморительно их дочь выглядела со стороны. Но в ее словах имелся здравый смысл. И она уткнулась носом в ее макушку, поймав такой же смеющийся взгляд Миши. Муж тоже старался подавить смех. И у него выходило лучше, с этим не поспорить. Миша еще крепче прижал их обеих к себе, позволяя уткнуться в широкую грудь, обтянутую белой сорочкой, чтобы подавить смех.