Сердце ведьмы
Шрифт:
— Вот даже как? — сли Алехандро и разозлился, то виду не показал. го глаза ощупывали лицо Вирсавии с новым интересом. — И какими будут твои условия?
— Жизнь за жизнь. — Просто сказал девушка. — Я отвезу Себастьяна и Жореса в больницу. Затем мы с тобой поговорим. О нашем будущем.
Она специально сделала ударение на слове «нашем». лехандро понял. Брезгливо поморщившись, он окинул взглядом тело инквизитора, затем посмотрел в сторону, где лежал Жорес.
— Ты готова пожертвовать собой ради этой дохлятины? Ты себя дешево ценишь, любовь моя. Ты ведь не собираешься обмануть меня?
Пальцы
Наконец Алехандро отпустил ее.
— Хорошо. На стоянке возле больницы тебя будут ждать мои люди. Тебе установили «жучка»?
Неужели она могла подумать, что ей оставят хоть один шанс на спасение? Алехандро всегда умел просчитать свои и чужие действия на три шага вперед. Да и Пако мог рассказать.
— Мoй трекер вшит под кожу.
Он усмехнулся, словно она в oчередной раз оправдала его ожидания:
— Ведьмы не лгут, так, Вия? Либо говорят правду либо молчат. И еще они безраздельно преданы своим близким. О такой женщине можно только мечтать, да, dulzura?
Она лишь пожала плечами. Мечтать не вредно, Алехандро.
— Время идет, — напомнила она.
— Время — деньги. — Усмехнулся он, выпрямляясь над ней во весь рост.
Время — жизнь, хотела бы сказать Вирсавия, но спорить не стала. Серпентио крикнул что-то по-кастильски своим головорезам. ни захлопнули багажник внедороника и переключились на раненых. Особо не церемонились. Бесчувственное тело Себастьяна закинули на заднее сиденье Мерседеса, а попытавшегося было сопротивляться Жореса «успооили» парой тычков под ребра.
— Хватит гарцевать, — устало попросила его Вирсавия. — Допрыгались уже, герои. Мы едем в больницу.
Если бы не боль, выворачивающая простреленное плечо, куратор бы решил, что спит с открытыми глазами. Внезапное воскрешение только что убитого Серпентио, тело Себастьяна на траве, Пако с сумкой денег… Пако… гнида… продал их еретикам. Ну подожди, сука, в гробу карманов нет. Учитывая, что никакой спецгруппы по пути в больницу они не встретили, связной и здесь подсуетился. Будешь жрать эти деньги, пока не подавишься, поклялся себе Жорес.
— Вия…?
Спросить о самом страшном не было сил. Впрочем, она все поняла. Ведьмы вообще умеют все понимать без слов.
— Он выживет, — сказал Вирсавия. — Кровотечение я остановила. Болевой шок сняла. И у тебя тоже. В больнице вас прооперируют, и будете как новенькие.
Жорес закрыл глаза и откинул голову на подголовник, а девушка осторожно выдохнула. Судя по всему, ее разговора с Алехандро он не слышал, и слава Богу.
Им повезло: перед воротами приемного отделения больницы не было машин Скорой помощи. Вирсавия остановила Мерседес и с силой нажала на гудок.
— Все будет хорошо. — К ним уже бежали три человека с каталкой. — Сейчас вами займутся.
Она вышла из машины и распахнула дверцу с его стороны. Затем налонилась и приложила ладонь к его щеке.
— Жорес…
— Да…
Он затаил дыхание. Вдруг в голову пулей ударила шальная мысль — вот сейчас она его поцелует.
— Скажи Себастьяну, что флешка лежит у него в кармане куртки. Вернее за подкладкой. Карман порвался, надо будет зашить…
го смех был больше похож на кашель. Жорес морщился от боли, но остановиться не мог. Десятки, сотни миллионов криминальных денег… Их с Себастьяном распяли бы, потеряй они эту информацию. А эта… ведьма… даже не потрудилась как следует спрятать флеш-карту. Просто переложила ее из одного кармана в другой. И они повелись, как два лоха ушастых.
Сказать все, что он думает о Вирсавии, куратор не успел. Две пары рук потянули его из машины, снова навалилась боль, в глазах пoплыло, и он отключился.
Уже когда на каталку укладывали Себастьяна, она успела сорвать с шеи янтарное сердечко и сунула его в безвольно свесившуюся из-под простыни руку. Неожиданно ладонь дрогнула, и ее сердце исчезло в крепко сжатом кулаке.
ГЛАВА 24
Жорес, как сомнамбула, бродил по коридору хирургического отделения. Он не замечал, что не обут, что из всей одежды на нем лишь дурацкая больничная рубашка с завязочками на спине, что за ним, прикрепленная к его локтю, катается дурацкая капельница на колесиках. Каждые две минуты oн поднимал левую руку и подносил к глазам часы, переключенные в режим gps- навигатора. Маленькая красная точка, которую он так жаждал увидеть на карте города так и не появилась.
У палаты Себастьяна дежурили два инквизитора-штурмовика. Где вы раньше были, с горечью подумал куратор. В маленьком закутке за лифтовым холлом сидел с ноутбуком на коленях лохматый паренек, которого командир спецгруппы отрекомендовал, как скромного гения слежки и шпионажа. Он напряженно пялился в экран покрасневшими от недосыпания глазами, одновременно отслеживая работу нескольких программ.
— Как успехи? — Жорес упал на стул рядом с хакером.
— Не могу нащупать ее сигнал. Видимо, слишком мощные глушилки. На всякий случай мониторю телефоны крупнейших наркодилеров в радиусе 60-ти километров от Памплоны.
— Ключевые слова?
— Ведьма, Вирсавия, де Фуа, Серпентио, Инквизиция, Александр, магистр. Хочешь что-то добавить?
Добавить Жоресу было нечего. И ещё грызло нехорошее чувство, что все предпринимаемые ими меры результата не дадут. Куратор снова с тоской уставился на пустой экран навигатора.
Где ты, Вирсавия?
Сначала он услышал навязчивый писк, не похожий на голос живого существа. Затем попытался cморгнуть с глаз мутную пленку. Постепенно туман рассеялся, и ему удалось сфокусировать взгляд. Белый потолок, белые кафельные стены, черный экран монитора с красными, желтыми, белыми цифрами и быстро бегущими неровными линиями. Значит, он не умер? Или все-таки…?
Ангел в синей больничной робе сделал пометки в планшете, что-то сказал, затем что-то спросил. Себастья на всякий случай сказал:
— Да.
И тогда в полуоткрытую дверь палаты просочился Жорес сoбственной персоной в дурацкой распашонке с мелкими синими цветочками. Кряхтя и морщась, куратор уселся на табурет и пристроил рядом странного вида вешалку на колесиках. На вешалке болтался пластиковый пакет с прозрачной жидкостью.
— Хреново выглядишь, — хмуро сообщил Жорес.
— На себя посмотри.