Сердце владыки моря
Шрифт:
– Видишь, продолжил Веир, – Восставшие Земли – морская держава, и магия здесь в основном была необходима постольку поскольку помогала в навигации и строительстве судов. Теперь же положение изменилось. Нам угрожают призраки и фоморы, и без боевой магии одолеть их будет проблематично.
– Почему? – спросила я, отрывая взгляд от карты, на которую засмотрелась, и воспоминания тёплыми и холодными
– Обычные воины нет. – вставил Дариен, который стоял напротив и явно наблюдал за мной, пока я разглядывала карту, – но их короли – потомки Балора и Бреса, могут убивать одним взглядом, останавливать корабли и бросать их на скалы.
То, как рвался «Летящий по волнам», будто цепная собака, хрипел и скрипел каждой доской, но не мог двинуться с места, отлично впечаталось в мою память.
– Не пугайся, – сказал Дариен, подходя и кладя ладони мне на плечи, – я пока не давал Веиру согласия привлекать тебя к защите Зеелонда.
В его голосе слышалась усмешка. Он не считал меня способной на это. «Ага. Сейчас»
– Я сделаю всё, что в моих силах, Веир Мак Мор, – ответила я, – и даже больше.
– Вот этот настрой мне нравится, – подмигнул Веир.
Дариен схватился за голову.
– О, нет, – взмолился он, – я хочу, чтобы Мирослава могла постоять за себя, а не защищала меня, в одиннадцатом поколении эльфа и правителя Зеелонда и Восставших Земель.
– Мы с тобой не владеем магией, правитель. А боевые маги сейчас редки, как алмазные крабы, – сказал Веир, разводя руками. Нам нужен маг и точка.
Дариен промолчал. Только покачал головой. Видимо, его, как и меня, поразила настойчивость «второго по стратегии». Теперь я уже сомневалась, что Веир был в этом вторым.
Днём мы с Киандрой шагнули в Мерцающие врата, несколько секунд, и я вдохнула знакомый воздух Земли Предков, почувствовав себя дома. Два эльфа, охраняющие врата, молча кивнули нам, я поздоровалась, Киандра поприветствовала коллег по оружию жестом, и мы вышли из ритуального зала, поднялись по лестнице и оказались в холле. Сперва там было тихо и пусто, но вот раздался топот, возня, в холл внесли кого-то на носилках, следом вошёл Аадрион, отдавая резкие команды. Мою спину обожгло, и я бросилась вперёд.
– Мира! – крикнул, заметив меня, брат и шагнул навстречу, выставив ладони вперёд, – только не волнуйся, всё в порядке,
– Папа? Что случилось? – у меня задрожал голос, когда я подбежала и увидела его в бессознательном состоянии с красной тряпкой на животе, которую прижимала рукой бегущая рядом с носилками эльфийка в зелёном переднике, вся бледная и беспрестанно что-то лопочущая на своём.
Папу через двор отнесли в крыло, где располагалась лечебница Дренериса, он сам выбежал навстречу, и распорядился куда устроить раненого. Тут же в лечебницу пришёл молодой маг я помнила его с момента открытия Мерцающих врат к драконам, он привёл под руку старика Кона.
Аадрион взял меня за плечи и отвёл в сторону.
– Всё будет хорошо, Мира, у отца тренированный сильный организм, тем более, здесь Кон и Дренерис, они помогут ему, я уверен.
Аадрион старался сохранять спокойствие, но то, как он убирал со лба волосы, прочёсывая их пальцами к затылку, и бледное лицо, выдавало его волнение.
– Но что произошло?
– Похоже, призраки Тени, такие же, с какими столкнулись вы с Дариеном. Они появились в образе воинов Зеелонда.
– Что? Только не это, – я покачала головой, мы нигде не сможем быть в безопасности, если призраки спокойно приходят куда-угодно, притворяются, кем хотят. – Проклятая колдунья, – процедила я сквозь зубы, потому что сейчас мне хотелось этими зубами прокусить Чиинане шею. – Это она мстит мне, убивая тех, кто мне дорог. Как она вычислила папу? За вами постоянно следят, это так, брат?
Аадрион развёл руками.
– Возможно. В образе призраков им легко быть незаметными. Помнишь, что ты рассказывала об Эзе? Он долгое время тайно находился здесь, в моём доме. Подсматривал и подслушивал. Несмотря на все наши достижения в магии и в военном деле, мы всё равно оказались слишком уязвимыми для таких сил. Непонятных, неизученных теней.
Над столом раздалось бурное шипение, я съёжилась, обнимая себя, спину жгло, а всё тело обхватывали холод и мерзкое чувство собственного бессилия.
Конец ознакомительного фрагмента.