Сердце женщины
Шрифт:
— Я… с Джаханнаданом?! — только и смогла выговорить Чандра.
— Ты, кажется, забыла, что у тебя есть отец! — взорвался Кальянарамаййар. — Когда я услышал, какие шуточки отпускают наши учителя по твоему адресу, чуть от стыда не умер! Признавайся, что у тебя с ним было, дрянь ты этакая!
— В чем я должна признаваться? Однажды, по недоразумению, я попала к ним в дом, когда там никого не было. Вот и все. Поверьте, отец, я ни в чем не виновата.
— Поверьте! Поверьте! — не смягчался Кальянарамаййар. — Почему я должен верить словам? Я знаю, ты в его автомобиле ездила — с меня
— Никого не слушалась, все норовила по-своему делать, — подпевала Парвати. — Вот и дождалась, что тебя выгнали с работы; будешь теперь сидеть на отцовской шее. Впредь тебе наука! Какого жениха выберу, за такого и пойдешь. Я из-за тебя столько горя хлебнула — на семь рождений хватит!
В тот день Чандра и крошки в рот не взяла. И никто даже не подошел к ней. Только на следующий день Камали упросила ее немного поесть; с отцом и мачехой Чандра не разговаривала.
Целую неделю просидела девушка в темной комнате. Больше всего ее удручало то, что не с кем было даже поделиться горем. Пожалуй, только Амбуджам могла понять ее. И Чандра решила написать письмо своей подруге.
14
Джаханнадан и Нахалингам коротали вечер в конторе.
— Уж не стал ли ты приверженцем Сатьяграхи [11] ? — насмешливо проронил Нахалингам. — Долго мы будем здесь торчать?.. Допей вино, и пойдем погуляем. — И он залпом осушил бокал.
— Что-то не хочется! — мрачно ответил Джаханнадан. — Настроение ужасное. Боюсь, как бы с ума не сойти!
— Эта Чандра — просто колдунья! Так тебя приворожила, что ты даже от вина нос воротишь, — съязвил Нахалингам.
11
Сатьяграха — термин, которым Ганди обозначал свой метод ненасильственной борьбы с английскими колонизаторами. Приверженцам Сатьяграхи предписывалось воздержание.
Джаханнадан слегка покраснел.
— Я лишь теперь понял, что еще не всякая женщина за меня замуж пойдет, — признался он смущенно. — Всегда думал, что у нас в стране женщины достаются без труда; стоит к любой посвататься — и ее тотчас отдадут за тебя; еще приданое получишь. Чандра доказала, что я ошибался. С каким презрением она меня отвергла!
— Быстро же тебя заставили отказаться от холостяцких привычек… Поглядеть бы на красотку, которая совершила подобное чудо.
— Она девушка особенная, не похожая на других; я ее так люблю, — с чувством произнес Джаханнадан.
— Ты мне про любовь не заливай… Этот вздор романисты да поэты выдумали! Неужели и ты спятил?.. Не понимает эта ослица своего счастья — ну так плюнь на нее! Считай, что тебе повезло. Согласись она стать твоей женой, вот тогда бы ты попал в хорошенькую историю! — вразумлял друга Нахалингам.
Джаханнадан был уязвлен его пренебрежительным тоном.
— Я знаю, ты не веришь в любовь; это дело твое… Но прошу тебя, не оскорбляй Чандру в моем присутствии: я ее очень уважаю!
— Вот
— Я твердо решил жениться на ней, — сказал Джаханнадан. — Без нее и жить не хочу. Какое было бы счастье, полюби она меня хоть чуточку!
— Ты как обезьяна: что ни увидит, то хватает. А как схватит, тут же бросит: интерес пропал. Готов пари держать, что ты скоро остынешь к Чандре. Ну какой из тебя семьянин!
— Смотри не проиграй пари, — вспылил Джаханнадан. Он кинул взгляд на часы и поднялся с дивана. — Скоро девять. Извини, сегодня я тоже не пойду с тобой. Надо быть дома!
Нахалингам был сильно огорчен.
— Эта любовь — сущее безумие! — бормотал он, оставшись один. — Как хорошо, что ко мне эта зараза не пристает!
Идти никуда не хотелось, и Нахалингам решил посидеть в кабинете. Он кликнул посыльного и распорядился принести еще бутылку портвейна.
Обычно после ужина Джаханнадан удалялся к себе в комнату, но на этот раз, изменив своей всегдашней привычке, зашел на кухню, где Камакши Аммаль кормила повариху.
— Неужели, кроме тебя, о ней позаботиться некому? — с ласковой укоризной сказал Джаханнадан.
— Сеши весь день работала, очень устала, — объяснила мать, удивленная его появлением на женской половине.
— А почему тебе невестка не помогает? Из сил выбьешься!
— Я человек старой закалки, — улыбнулась Камакши Аммаль. — Силенок пока, слава богу, хватает.
— Я бы хотел поговорить с тобой, мама. Пойдем в гостиную. — В голосе Джаханнадана слышалось необычное волнение, и, оставив все дела, Камакши Аммаль последовала за сыном.
Джаханнадан раздумывал, как ему начать. Наконец его осенило.
— Тебе нужна помощница, мама, — сказал он. — Вот я и решил жениться.
Камакши Аммаль радостно оживилась.
— Это правда?
— Да… Я даже выбрал себе невесту; остальное уже дело родителей. Мне очень нравится Чандра, учительница нашей Шаку. Если я женюсь, то только на ней, больше ни на ком. Отец, наверное, станет возражать: она ведь из бедной семьи. Ну что ж, тогда я останусь холостяком. Но ты все-таки попробуй его уговорить!
Застигнутая врасплох, Камакши Аммаль не знала, что ответить сыну. Несколько дней назад Чандра перестала ходить на занятия, а когда за ней послали, передала, что отказывается от места; по правде говоря, Камакши Аммаль была даже слегка обижена. Слуга рассказал ей обо всем, что видел, но когда она заговорила об этом с Джаханнаданом, он поспешил рассеять ее сомнения:
— Она ни в чем не виновата, мама. Это все я подстроил. Сказал, будто ты послала за ней… Пусть отец повидает ее родителей. Ты же знаешь, мама, какая она умница! И характер у нее чудесный — так все говорят! Ничего, что она из бедной семьи!
Камакши Аммаль улыбнулась одними уголками губ.
— Не буду от тебя таить, сынок, Чандра и мне по душе! Я была бы счастлива иметь такую невестку. Дело теперь за отцом.
Довольный, что так легко склонил мать на свою сторону, Джаханнадан взлетел на второй этаж, весело насвистывая популярную английскую песенку.