Сердце зимы
Шрифт:
– Ну, мохнатый, это настоящая подстава! – прошипела я и тихонько развернулась, чтобы незаметно сбежать.
– Агата?!
Я застыла. Кот мяукнул.
Глава 6
Даня
17 июля 2030 года, спортивная площадка
Телефон в кармане негромко проигрывал песню «Девятины», пока я бросал мяч в кольцо. В семь лет родители записали меня в баскетбольную секцию, рассчитывая на спортивное будущее. Я обожал баскетбол, но не считал спортивную индустрию
Стук мяча помогал сконцентрироваться на цели и оторваться от звуков реальности. Я снова сбежал от родни и друзей, так как они обсуждали совместный поход на кладбище. Я предпочитал общаться с отцом наедине, чтобы не суетиться вокруг мамы и Саши, переживая за их состояние.
Песня закончилась, я выронил мяч и начал листать плейлист, в поисках нового трека. А ещё напомнил себе, что в следующий раз надо не забыть наушники. Остановив выбор на песне «She Knows», я продолжил тренировку.
– «Плохое случается с теми, кого любишь,
А ты ищешь себя в молитве Небесам,
Но, честно говоря, я никогда особо не сочувствовала,
Потому что всегда видела, как плохое преследует меня.
Я собираюсь убе-убежать, убе-убежать, убежать!»
Пропел женский тонкий голос вступление, когда я заметил движение у леса. Зажал мяч в ладонях и прошелся к забору, чтобы разглядеть. Сначала никого, кроме гусей, не заметил. А потом увидел. Её. И каждый раз органы устраивают полет на американских горках, стоит глазам поймать её образ.
– Агата?! – позвал я, когда та собралась ретироваться.
Она развернулась, а я подошел ещё ближе, выйдя из калитки. Между нами валялся черный кот – Паук, он когда-то принадлежал ведьме и очень полюбил мою маму. Вечно шастал на нашем дворе, особенно после смерти хозяйки зачастил.
– Привет. – улыбнулся я, глядя в её испуганные глаза.
– Э, привет. – кивнула она.
Я осмотрел её ноги, и нет, не потому, что они были стройные и гладкие, и не потому, что ладонь засвербела от желания к ним прикоснуться. Я изучил затянувшиеся раны и поблекшие царапины.
– Гуляешь? – нарушил молчание я. Агата кивнула, готов был поклясться, один её глаз не мог определиться, куда смотреть: на мой торс или в глаза. – Составишь компанию?
– Я не умею. – ответила она, указав на мяч.
– Научу. – ещё шире улыбнулся я, и ей пришлось сдаться.
В белом сарафане она была похожа на ангела, с этими длинными, растрепанными светлыми волосами. Агата пошла за мной на площадку, и я поставил её в центр.
– Отсюда я точно не попаду, разве что тебе в глаз. – она скрестила руки на груди.
– Сейчас покажу тебе, что делать.
Сначала я на своем примере объяснил, как правильно бросать мяч. Затем вручил его Агате – та замахнулась, и швырнула его прямо в забор, раздался оглушительный звон металла.
– Бесполезно, – пропыхтела она. – И давно ты этим занимаешься?
– С семи лет. Езжу иногда на выездные игры, но не мечтаю о сборной. – ответил я, поднял мяч и дал Агате. – Смотри, слабая рука, в твоем случае левая, должна направлять, придерживать мяч, во-о-от так. Не сжимай его в ладонях, не зажимай пальцами. Растопырь их. Эту руку согни в девяносто градусов. Бросай на выдохе.
Агата внимательно слушала и меняла положение рук, затем подпрыгнула в броске, и мяч попал в обруч корзины.
– Почти! – воскликнула она, и её улыбка чуть не прострелила мне сердце.
– Иди сюда, – подозвал я, когда Агата подхватила мяч.
Встав сзади, я вложил мяч ей в руки, поставил их в нужное положение и замер, осознав, что всем телом прижат к ней, а её тонкие, грубые пальцы касаются моих. Агата не издавала не звука, но я ощутил чокнутый ритм наших сердец. Она все не двигалась, и я почувствовал, как похолодели её пальцы, а я в порыве провел носом по её волосам, вдыхая летний аромат с примесью сена и молока.
– Б..бросаю? – выдохнула она.
– Угу… – промычал я над её ухом.
Я чувствовал, как напряглась её спина, и она наверняка сопротивлялась желанию запрокинуть на меня голову. Резко двинувшись, Агата бросила мяч и попала точно в кольцо. Я захлопал, улюлюкая, Агата присела в кривом реверансе.
– У меня хороший учитель. – хихикнула она.
Мы продолжили играть, отпустив напряжение. Я научил Агату пасовать, и она с радостью прыгала по площадке, бросая мяч исключительно по моей схеме, а не из-за головы или от груди. Я еле отрывал от неё взгляд, но все же разок засмотрелся и получил мячом по голове, стоя у корзины, когда она промахнулась. Агата попыталась удержать смешок – ничего милее не видел. И чем дольше мы играли, тем меньше мне хотелось домой или куда-либо ещё. Через час мы вымотались, волосы у Агаты намокли и слиплись, от меня же разило потом.
– Умираю, как пить хочу. – прохрипел я.
– У дома ведьмы колонка, пойдешь? – повела бровями Агата.
– На слабо берешь? – усмехнулся я. – Пойду.
Я подхватил мяч, и мы на перегонки отправились к дому ведьмы, толкая и пихая друг друга, сбивая с пути. Агата заливисто хохотала, и я пожалел, что не включил диктофон – так бы и слушал её смех. Но она вовремя поставила мне подножку, я шлепнулся на бок, стукнувшись головой о кочку и пришел в себя.
«Хорош о ней думать, парень, это уже слишком.»
Агата первой добежала до колонки, бесстрашно открыла скрипучую до боли в ушах калитку и надавила на рычаг, подставив лицо под струи воды. Жадно напившись, она умылась, и я сменил её. Потом набрал воду в ладони и запульнул в Агату, поток попал на платье, прямо на живот, и ткань прилипла, очерчивая плоский пресс. Лучше бы я этого не делал.
– Ах! – вскрикнула она от внезапного холода. – Ах, ты…
Она начала озираться в поисках подходящего оружия. И, черт подери, нашла. Старинную кувалду!