Сердце Зоны
Шрифт:
Когда Курильщик, постучав, раскрыл дверь и вместе с Болотником вошел, один гость лежал на кровати и глядел в потолок, а двое сидели на стульях. Никто из них даже куртки не скинул, только один берет стащил и бросил на пол у ног. Голова его оказалась лысой, все волосы будто выпали после радиационного поражения. У Курильщика глаз был наметан, он сразу решил, что и на всем длинном мускулистом теле сталкера волос тоже нет. Наверное, вляпался когда-то… туда, куда не следует вляпываться.
Когда они вошли в комнату, лежащий на
– Вот, - сказал скупщик, - привел вам.
И замер, сжав сигару зубами.
Что-то странное происходило в помещении. Болотник, даже когда спокойный, - будто электрогенератор. Курильщику подумалось вдруг: похожее ощущение бывает, если возле одного из столбов станешь, по которым высоковольтная линия проложена. Очень высоковольтная. Вроде и не слышишь ничего и все вокруг как обычно - но чудится, будто электричество прямо в воздухе, напряжение какое-то. И гудит - тяжело так, глухо, до костей пробирает.
То же самое он чувствовал в присутствии Болотника и монолитовцев. От сектантов шло что-то темное, гнетущее; будто на самом деле ты не бодрствуешь, а спишь и видишь кошмар: навалилась на тебя псевдоплоть, давит, не дает вдохнуть… А от низкорослого сталкера другое шло - даже более странное и непонятное. Болотом от него несло, топями, в которых мертвецы лежат, заповедными тропами, глухими чащами в самых дремучих лесах Зоны. «Там на неведомых дорожках следы невиданных зверей» - всплыло вдруг в голове Курильщика. Откуда это? Стихи, что ли, какие-то? Он не помнил.
Лысый монолитовец произнес:
– Кто это?
Голос был под стать лицу - глухой, мертвый. А еще Курильщику показалось, будто это не сам сектант говорит, а кто-то другой - или другое - транслирует через него свое послание, используя монолитовца как живой передатчик.
– Проводник вам, как и хотели.
– Скупщик попятился.
– Он знает свое дело?
– спросил Лысый, словно сталкера не было в комнате.
– Знает. Из самых лучших… Вернее, самый лучший, - поправился Курильщик, быстро глянув на Болотника.
– Максом звать, так и обращайтесь.
– Ты гарантируешь, Михаил?
Хозяин «Берлоги» сморщился, сигара закачалась во рту - вверх-вниз, вверх-вниз. Ну откуда, спрашивается, они его имя знают? Когда сектанты только появились в заведении и Курильщик к ним подошел, Лысый сразу обратился к нему по имени. Ведь никто, никто здесь не слышал никогда…
– Гарантирую, - сказал он.
Голова Лысого повернулась, темные глаза уставились на Болотника. Тот, шагнув в комнату, застыл - да так и стоял не шевелясь.
– Мы хотим нанять тебя.
Слова, будто могильные камни, падали, тяжело ударялись друг о друга.
Болотник спросил:
– Для чего?
У него голос был иной - негромкий, вкрадчивый и одновременно будто бы резкий, словно зазубренным ножом тебе горло скребут.
– Благодарю, Михаил, - произнес Лысый.
Курильщик
Но сейчас Курильщик почувствовал облегчение. Ни слова не говоря, попятился и закрыл дверь. И сразу стало легче - словно до того похмелье было, причем жуткое, муторное, какое только после дешевой водки бывает, если пару бутылок опустошить. А как он с глаз монолитовцев и Болотника исчез - так сразу отпустило, в голове прояснилось, и сердце перестало колотиться. Надо еще выпить, решил Курильщик. Побыстрее.
Спустя двадцать минут скучающая возле стойки Краля увидела, как монолитовцы и Болотник пересекают бар.
– Э, Окунь… А он же не заплатил!
– вспомнила девица.
– Кто?
– откликнулся тот.
– За что?
– Да Болотник же! Вон, за пиво, - она показала на столик в углу, где до сих пор стояли кружка с полупустой бутылкой.
– Останови его, скажи, чтобы…
– Ага, сама останавливай, - откликнулся бармен.
– Чего это я? Ты ж мужик, вот иди и останавливай.
Четверо уже приблизились к дверям, которые вели в предбанник.
Искоса наблюдая за ними, Окунь покачал головой.
– Пусть идут.
– Курильщик разозлится. Где он?
Когда монолитовцы со сталкером вышли и дверь за ними закрылась, бармен ответил:
– Он бутылку у меня взял с пачкой сухариков и вниз спустился.
– Ну!
– поразилась Краля.
– Целую бутылку? Он же завязал. Давно ведь не пил, уже… уже… да с тех пор как вместе с Касьяном под выброс попал!
– Ну вот, а теперь обратно развязал, - сказал бармен.
– Видно, серьезное что-то происходит, напряженный он.
2
– А я тебе говорю, это большая проблема, - повторил сталкер по имени Никита и по прозвищу Пригоршня.
– Люди пропадают, потом объявляются совсем в других местах, кто-то с ума сходит, перестает друзей узнавать… Вся Зона уже про это шумит, а тебе хоть бы хны.
Его напарник Химик, которого на самом деле звали Андрей, пожал плечами и отвернулся, разглядывая окрестности.
Они называли такие места пространственными карманами или пузырями. В данном случае пузырем была большая поляна в сосновом бору. По краям ее начинался туман, который дальше все плотнел; если пойти туда - будешь брести и брести, тычась в деревья, будто слепой, пока опять не выйдешь на эту же поляну.