Сердце Зверя. Дорога Воина
Шрифт:
Следом занялся ставнями. В отцовской комнате те были целы, на кухне их сорвали совсем, а в моей комнате осталась лишь одна. Пока прилаживал все на место пришел мрачный как грозовая туча отец и, окликнув меня, отправился в дом.
Мать успела приготовить кашу с мясом, и испекла булку хлеба. Запах свежей выпечки поднял настроение, но взгляд хмурого отца настраивал на серьезный лад.
Мама, разложив еду по тарелкам, вопросительно поглядела на отца.
– Вначале поедим,– скупо ответил тот.
Ужин прошел в тягостном молчании.
– Вести не самые плохие, но и хорошего мало,– начал тот, дождавшись пока мама доест,– земли здесь королевские, но мы под крылом дома Тикридоф. На королевских землях, все, включая вассалов короля, военнообязанные в случае войны. От каждой семьи в случае войны требуется один мужчина под королевские знамена.
– Но, как же так,– на глазах мамы начали появляться слезы.
– А ну не реви!– отец стукнул кулаком по столу,– сама не дура, знала, что так и будет, так чего ревешь?
– Когда за нами придут?– тихо спросил я.
– Ты решил отправиться от нашей семьи?– отец посмотрел мне в глаза,– почему?
– Потому что так будет лучше!– убежденно ответил я,– ты сумеешь в разы лучше позаботиться о матери.
– Хорошо, что ты это понимаешь,– тихо ответил отец.
– Ну и к тому же, на что в армии такой неповоротливый старикан?– со смехом ответил я, стараясь разрядить обстановку.
Отец удивленно посмотрел на меня и захохотал, а мама грустно улыбнулась.
– Я бы показал тебе, кто здесь неповоротливый старикан,– раздался позади хриплый голос деда,– но суставы что-то ноют.
Дед подсел за стол и, получив плошку с едой, принялся за ужин.
– Когда прибудут за парнями?– спросил отец.
– Пожрать уже отцу не дают,– проворчал дед, откладывая ложку,– как только новости подтвердятся, так и пришлют, но думаю, через декаду точно объявятся.
День закончился незаметно, еще немного похлопотали по дому, после чего легли спать. Дед сказал, что сегодня можно отдохнуть от занятий. С девушкой же увидеться я не мог по одной простой причине, не знал, куда они заселились.
Ночь прошла спокойно, только сны были неприятные, будто на войне уже и наш строй еле сдерживает орду, а та все накатывает как волны на скалистый берег. Дальше появилась пара шакальих гигантов и те, шутя, проломили строй, помню, как метнул копье в гнусную слюнявую харю и проснулся.
Следующие дни слились в один, мы разгребли дела по огороду, навели порядок дома и в сараях, много короче всего сделали.
Свидания с девушкой стали грустными, хоть и были до сих пор приятными.
– Я не хочу чтоб ты уезжал,– сказала девушка, удобно устроив головку у меня на груди.
– Так нужно,– поймав ее взгляд, добавил,– мне тоже тяжело с тобой расставаться.
– Но это же не навсегда? Скажи, что ты вернешься ко мне!– требовательно ухватила она меня за руки.
– Извини,– с трудом выдавил я из себя,– я не могу тебе ничего обещать, мне кажется, что будет лучше, если ты не будешь меня ждать.
– Что ты такое говоришь?– девушка отстранилась от меня.
– Я отправляюсь на войну, там слишком опасно, мне кажется, тебе не стоит тратить свою жизнь в пустую.
– Да ты,– девушка возмущенно сжала кулачки,– да как ты такое мог сказать!
Девушка подскочила, да так, что даже в темноте я залюбовался, как задорно подпрыгнула ее грудь. Она на ходу подобрала сарафан и, сверкая обнаженными ягодицами, выскользнула с сеновала, на ходу одеваясь
– Ну как обычно, хотел как лучше, но их же хрен поймешь.
– Вот это зад у дивчины,– ехидный голос деда, раздавшийся из-за двери, вогнал сердце в пятки.
– Тьфу, дед, чего так пугаешь!?
– Хе, хе,– лишь посмеялся старый, заходя внутрь.
Я как раз успел натянуть портки, и теперь натягивал рубаху. Та упрямилась, прилипая к мокрому от пота телу.
– Ты чего хотел то?
– Да ничего,– сказал он, прислоняясь к дверному проему,– поговорить надобно.
– Я тебя слушаю.
– Пойдем на воздухе покалякаем,– пропустив меня, дед тоже вышел во двор.
– Ну, так о чем хотел поговорить?
– О многом внучек, о многом,– дед присел на травку и вперил взгляд в небеса,– но вначале хочу убедиться, что ты воспринимаешь мои слова серьезно.
– Я всегда отношусь к твоим словам серьезно.
– Надеюсь на это, так, главное о чем я хотел тебе сказать, это о секретности. Да, ты сам знаешь, что болтать обо всем подряд не надо, но ты должен быть предельно осторожен, никто, слышишь, никто не должен узнать о наших секретах, не раскрывай эту тайну даже друзьям, даже тем, кого ты полюбишь. Стоит хоть кому то узнать, что мы поедаем человеческую плоть, как нас тут же сожгут. Слушай, что я тебе скажу,– дед с силой сдавил мое плечо, не давая возразить,– если вы будете поедать плоть, то это никто не должен увидеть! Если кто-то увидел, он должен умереть! Если получилось так, что кто-то из вас попадется на поедании человеческого сердца, и не будет шанса заткнуть все рты, то тебе лучше самому убить того, на кого падет подозрение. Если увидят тебя, беги, беги куда угодно, скрывайся, притворись безумцем, сделай все, что бы тень подозрения не пала на остальных.
– Но к чему это все?
– Все думают, что люди забыли о нас, что мы сами люди, но это не так! Есть среди них те, кто помнит о нас, есть люди, возможно даже сообщества которые до сих пор ищут нас среди людей. Если они выйдут на наш след, нас всех убьют, теперь ты понимаешь насколько все должно быть скрыто?
– Да,– спокойно ответил я, слова деда лишь дополняли мои собственные мысли.
– Теперь к другому, завтра прибудет гонец.
– Откуда ты это знаешь?
– Вижу, он остановился в четырех верстах, не доехал до деревни всего чуть-чуть, завтра с утра он будет здесь.